Волчья тропа - Бет Льюис

Я проспала всю ночь и почти целый день. Собственное тело казалось мне пустым и высохшим. Не помню, когда я ела в последний раз. Мозги окутывала темная мгла, и даже после долгого сна она не рассеялась. Зато у озера я увидела Волка, и сердце чуть не выскочило из груди от счастья. Он стоял на другой стороне, напряженный и настороженный. Забыв о демоне, я радостно закричала:

– Привет, Волк!

Он прижал уши, услышав мой голос, и подошел на мягких лапах. Снега на шкуре не было, значит, далеко он не уходил. Какой красивый – сплошные мышцы, зубы и когти! Шерсть бело-серая, с коричневым оттенком, который появляется, когда листья начинают опадать. И еще черная полоска на голове между глаз. Тысячи слов не хватит, чтобы описать мои чувства. Старое доброе уважение одного хищника к другому. Мы могли убить друг друга быстрее, чем вы бы клацнули пальцами, и не исключено, что однажды так и будет, однако сейчас, в лесу, на берегу озера, я чувствовала больше родства с волком, чем со всеми людьми, которых встречала.

Зверь подошел поближе и настороженно меня понюхал.

– Прости, нету у меня сегодня заячьих голов. – Опустившись на колени, я протянула ему руку, а он прихватил ее огромными зубищами.

Я подалась назад, пытаясь вырваться. Какая глупость, нож в шалаше забыла! Волк посильнее сжал челюсти, но кусать не собирался. Просто держал во рту мою руку, очень нежно, как щенка за шкирку.

Потрясение быстро прошло. В глазах волка я не видела ни злости, ни ненависти. Однако он меня не отпускал. А потом начал тянуть к шалашу, подальше от воды. Я не могла понять, что происходит, и, согнувшись, неуклюже ползла за ним, стараясь держать руку прямо.

Он отпустил меня только возле шалаша. Начал прыгать вокруг, то убегая к деревьям, то возвращаясь назад, – вроде как звал за собой.

– У меня здесь есть все, что нужно. – Я встала, и голова закружилась от резкого движения. – Вода, еда и тепло. Никуда я не уйду.

Я повернулась к нему спиной и услышала громкое рычание. Волк не шутил. Как только я обернулась, он вновь начал носиться туда-сюда.

– Куда ты меня зовешь? – спросила я, потом скрестила на груди руки и покачала головой.

Он вновь зарычал, на этот раз со злостью.

– Ты от меня сбежал, а потом появляешься как ни в чем не бывало и хочешь, чтобы я бросила такое чудное местечко? Ты что задумал, Волк?

Я знала, что он не понимает моих слов, у меня еще не настолько крыша поехала, однако надеялась, что смысл он уловит. Волки – умные звери.

Волк пронзительно тявкнул и вновь метнулся туда-сюда. В его глазах я увидела тревогу. Может, он узнал, что приближается какая-то опасность? Или встретил демона и понял, что я в беде? Странное это было озеро. В его темных водах таилось нечто, погрузившее всю долину в туман забытья. Я совсем забыла, что иду на Север.

Видать, из той бомбы вытекала какая-то гадость. Она отравила воду, а я ее пила, купалась в ней и ела пропитанное ею мясо животных. Вот яд и проник в мою кровь. Теперь ясно, почему здесь так легко ловятся кролики и белки – они тоже слабы и одурманены.

Волк прав. Пора валить отсюда!

– Теперь я буду называть тебя Умным Волком, – сказал я, решительно ему кивнув, и быстренько собралась. У меня даже пара банок с консервами – из дома преподобного остались. Еще подумала, что надо наполнить фляжку водой из озера, но потом решила, что идея дурацкая.

Как только я собрала рюкзак и забросила его на плечи, Волк повел меня подальше от озера. Наверное, у него был план, подсказанный волчьим богом, или он просто захотел сменить обстановку, а может, решил наказать меня за то, что от кроликов ему доставались только потроха… В общем, это чертова зверюга привела меня прямо в лапы Лайон.

СНЕГА ЗДЕСЬ НЕ БЫЛО.

То есть он все еще лежал на ветвях, но, судя по всему, снегопадов не было уже давно. Земля растаяла и превратилась в грязь. Да ведь уже весна!

На следующую ночь я пожалела, что не умерла. Боль накатила такая, что всю трясло. Я молила ночное небо даровать мне смерть, и мои вопли подсказали голодным медведям, где меня искать. Волк все время был рядом, грел меня и удерживал на месте. Проснувшись утром, я почуяла его запах – я спала, зарывшись лицом в мохнатую шею.

Мне понадобилось несколько дней, чтобы избавиться от яда, а потом я вновь стала старой доброй Элкой. Немного заторможенной, зато в голове прояснилось. И вернулись слова, о которых я совсем забыла: «Скажи моей малышке, что я ее люблю». Меня как громом ударило. Скоро я увижу маму и папу. Я не хотела больше жить с Охотником, он оказался фальшивкой. А мама и папа, они настоящие и ждут меня на дальнем Севере.

Однако вместе с этими словами вернулись и воспоминания о подвале Мэтью. Я вспомнила ноги того мужчины, швы и багровые пятна на его брюках. Вспомнила, как он положил руку рядом с моей головой. Он что-то говорил тогда, но я ничего не могла разобрать. «Неинтересно убивать дичь, пойманную в чужие силки». В моей голове хранилось еще много глубоко запрятанных слов, запахов и картин. Кто же то был? Больной ублюдок, ненавидевший преподобного, или Крегар? Крегара Лайон наверняка уже поймала. Ледяная и яростная женщина, хранящая закон.

Когда я увидела с вершины холма город, то упала на пузо и прокляла волка. Мне совсем не хотелось встречаться с людьми. А он лежал рядом и молчал. Вроде даже глаза закатил, прям как моя бабка, когда я какую-то глупость делала. Потом я еще раз хорошенько все обдумала и сказала:

– Ну ладно, Волк.

Нужно было узнать, где я сейчас и как далеко от Халвестона. Охотник рассказывал мне истории про дураков, которые стремились на Север за сотни лет до Большой Глупости. Все они шли через Доусон-сити. Доусону, правда, хорошо досталось во время Второго Конфликта, когда чертовы русские попытались зайти с другой стороны. Старики в Риджуэе рассказывали, что мужчины из долины Муссы наваляли им по самое не балуй. У нас-то в то время клоун при власти был, а за океаном всем заправляла та женщина, вот русские и зашли так далеко. Если верить россказням стариков, то мужчины Муссы голыми руками с ними справились. Впрочем, и Большая Глупость, и Второй Конфликт – что было, то прошло, к чему о них думать.

Доусона больше не было, и наверняка на его месте построили другой город. Может, даже Халвестон. Преподобный говорил, что Север большой, и я не знала, по какой дороге сейчас иду.

Город стоял на перекрестке. Одна дорога вела с востока на запад, вторая – с севера на юг. Она была шире, и по ней явно больше ездили. Деревянные арки с каждой стороны обозначали границы города. Я заметила нескольких парней, которые шли на север и тащили с собой сани и громоздкие вьюки. Этот городок, раза в два побольше Долстона, был одним из перевалочных пунктов – путешественники могли купить здесь все, что им требовалось.

– Сунешься туда, тебя пристрелят и шкуру спустят, – предупредила я Волка, и он обиженно фыркнул и отполз назад.