На руинах Миглаха. Легенда о Дигоне - Николай Львович Сибилев

Стихии. Уникальный дар Дома Зевеса, полученный после Параклаза — возможность подключения к общему полю Разума. И Фульгур владел этим даром в совершенстве. К тому же, зевиты всегда могут понятно донести свою мысль оппоненту, словно чувствуя его мышление, трансформируя его под себя, или подстраивая своё изложение под уровень знаний собеседника.

— Друг мой, — говорил не по годам раззадоренный Кетер, — несомненно, одно только твоё пиво — это уже повод примчаться в гости. Но я, сам понимаешь, к тебе по делу.

— Само собой, — улыбнулся Отец зевитов, подливая янтарный напиток в обе кружки, — нам хоть времени отмеряно и много, но всё равно его не хватает. Сам знаю. Никогда за один цикл я не успеваю сделать всё, что действительно хочется.

— Вот как раз время и привело меня к тебе. Скажи мне, как учёный, ты анализировал то, что с нами происходит? Наша память, несовершенна. Ну, кроме Маркара, конечно. Разум нетленного не в счёт. Мы слишком многое теряем во время новых воплощений. Я думаю от тебя не скрылся тот факт, что каждый раз перерождение даётся всё тяжелее, а наши жизни сокращаются? Я проверял: в первой ипостаси мой срок был больше девятисот лет. А сейчас я и пятьсот не осилю. И у других Отцов — так же. Я проверял. Не смотри, что, например, та же Урания выглядит девочкой (и шикарной девочкой, кстати). Ей за пятьсот, и она почти мертва, всю силу тратит на поддержание оболочки. Глупо, конечно, такие-то возможности расточать, зато на берегу Океана Теней будет выглядеть неотразимо. И все мы так. Ты замечал?

— Да, Кетер, замечал, — глава зевитов вдруг стал серьёзным и, кажется, потемнел в лице. — И меня это тоже пугает. Тут ведь не только в сроках дело. Если не помнишь, загляни в свои кристаллы: что мы могли вершить тогда, на заре нашего мира. Сила была огромной. Мы сейчас лишь тень себя прежних. И с каждой новой смертью мы таем. Становимся дряхлыми, невыразительными. А сколько пустых стало появляться? Раньше один — два на тысячу рождались. А теперь десяток, не меньше.

— И помню. И в кристаллы смотрел. Но ситуация ещё плачевнее. Весь наш мир, как и мы, чахнет. Усыхает. Ты не забыл какие течения Стихий раньше были? Я бы и представить не мог таких простых переходов, например, через Воздух, как сейчас — потоком силы разорвало бы в клочья. Помнишь, мы даже механизмы тогда создали для переходов? А теперь вот мы путешествуем запросто. Даже некоторые наши маги скоро смогут выдержать такой путь — Стихии почти не сопротивляются. Вялые стали, безжизненные. Они тоже умирают. Весь мир наш рассыпается.

— Да, мой друг, — согласился Фульгур, — я заметил это, когда наши древние агрегаты, которым по пять тысяч лет и старше, перестали работать. Им мощности потоков не хватает. Теперь мы вынуждены строить машины на других принципах, организовывать постоянный приток силы, увеличивать его. А Эфир? Ты мог бы представить несколько тысяч лет назад, чтобы мы дерзнули с ним работать? Я бы не решился тогда. У меня ещё чувство самосохранения осталось. А теперь пожалуйста. Эфир уже во всю на нас пашет. Даааа. Ты прав. Миглах затухает. Но я не знаю причины. Я уже думал над этим, но пока безрезультатно.

— Аааа. Это потому, мой дорогой учёный, что вы, зевиты, слишком на науку полагаетесь. И смотрите всё только вперёд. А мы вот, хранители традиций, «закостенелые», какими вы нас считаете, мы вот изучаем прошлое и вечное. И знаешь, я понял кое-что. Давеча и бессмертный Маркар, который всё помнит, но упрямо молчит, подтвердил мои подозрения.

— Маркар? — успел сказать Фульгур, пока Отец Цифры с упоением глотал пиво, смачивая пересохшее в разговоре горло. — Я стараюсь поменьше с ним общаться. Очень уж он, как бы это назвать, «своеобразен». Он совсем иной природы теперь. Не такой, как мы. Да и не особенно-то я разбираюсь в силах, которые ему подчиняются. Но что у него не отнять, так это память. Вечная память. Не чета нашей.

— Вот и я о том же. Подтвердил он мои опасения. В своих поисках я пришёл к тому, что мир наш не один, что есть великое множество таких же миров. И что связаны они все в единый организм. Маркар назвал это Плеромой. И так получилось, что Миглах наш от этого организма отделился. Закрылся абсолютно непроницаемым куполом. А что будет с частью организма, если его от целостности отрезать? Правильно — погибнет он. Усохнет и прахом станет. И вот тут я, дорогой мой друг, подхожу, собственно, к цели моего визита. Я долго изучал этот вопрос, ни одну жизнь, и вот, похоже, всё на свои места стало. Я понял, как этот купол можно уничтожить. Но для этого мне твоя помощь нужна.

— Да, пожалуй, ты прав. Теперь и мои наблюдения смысл обретают. А почему ты на Верховный Совет это всё не вынесешь? Совместно-то проще решить такую задачу? Это ведь всех касается, не только нас с тобой.

— Что ты, друг мой, — Кетер наиграно рассмеялся, — неужели не понимаешь, как у нас вопросы решаются? Не помнишь дрязги и споры? Войны наши старые позабыл разве? А это всё из-за куда менее значимых проблем происходило. Мы только сейчас хоть какое-то равновесие установили, а представь, что начнётся, раскрой я такие тайны перед Советом. Мы погрязнем в распрях на сотни лет. А мир может уже и не выдержать. Точно не выдержит, по моим расчётам. У мира уже нет столько времени.

— Да уж, Кетер, в который раз убеждаюсь в твоей мудрости. Так как ты намерен разрешить эту проблему? И что от меня требуется? Говори, я постараюсь помочь.

Отец зевитов заметно оживился. Его разум, вечно жаждущий новых знаний, почуял, что слова Отца Цифры могут стать началом грандиозных открытий. Глаза загорелись, а на щеках пятнами проявился румянец. Кетер заметил по-юношески задорное возбуждение друга, улыбнулся и немного потянул время, нарочито медленно глотая вязкий ячменный напиток. Насладившись моментом, он продолжил, когда Фульгур уже начал перебирать пальцами по ручке своей массивной кружки:

— Мои кристаллы памяти при некоторых условиях впитывают любую энергию. На этом принципе основана запись информации. Думаю, ты и сам это знаешь.

— Дааа, — в ответ с хитрецой улыбнулся Фульгур, — проводили мы такие эксперименты. Думали даже использовать их в качестве предохранителей на случай, если какие-то процессы со стихиями пойдут не по плану. Но отказались потом — нашли менее опасные способы. И куда менее дорогие. Цены-то у тебя заоблачные.

Кетер продолжил: