Ультиматум удовольствия - Карлен Даллакян

Как всегда, правильный выбор – самый трудный. Сформировать свое информационное пространство, отказавшись от мейнстрима, значит пойти вразрез с доминирующим представлением о нормальности. К несчастью для нонконформистов, нейрофизиологи выяснили, что они лишают себя не только общественной поддержки, но и поощрения от собственного мозга.

Говорят: «Кто может быть самим собой, пусть не будет никем другим!» Но только кто может быть самим собой? Сегодня быть и оставаться собой – большая роскошь. Это не всякому по плечу. Существует тренд, то есть то, каким надо быть. 10–15 % представителей элиты бережно охраняют его и не дают никому нарушить. Оставшиеся 85 % общества являются пассивными последователями тренда, благодаря которым он существует.

Есть еще 5 % членов общества, кто не поддается тренду, – белые вороны. Они делятся на тех, кто хочет, но не может попасть в тренд, и на тех, кто просто не хочет быть таким в принципе, кто не может через себя переступить.

Что происходит в душе человека, и почему он так легко забывает о своих положительных качествах? Ответ на этот вопрос дают нейробиологи. И опять он связан с удовольствием.

Нам доставляет удовольствие доставлять удовольствие другим.

Подросток своим девиантным поведением хочет показать, какой он смелый, рисковый, чтобы заслужить уважение у сверстников, чтобы им понравиться. Девочки становятся доступными потому, что хотят нравиться парням. 85-процентное большинство хочет соответствовать тренду, потому что им нравится нравиться другим.

Приносить удовольствие обществу с помощью соответствующего этому обществу поведения – один из сильнейших источников удовольствия.

Знаменательна точка зрения молодого ливийца о неформалах, то есть людях, которые выглядят не так, как все, одеваются вызывающе экстравагантно (ирокезы, цветные волосы, пирсинг и т. д.): «Раздражающий внешний вид – это проявление неуважения к окружающим. Когда я покупаю свитер и смотрю на себя в зеркало в примерочной, то в первую очередь думаю, насколько он подходит конкретно мне, моей фигуре, моему темпераменту и настроению. Но затем я обязательно побеспокоюсь о том, не нарушит ли этот свитер эмоциональный комфорт окружающих, не будет ли он раздражать их. Мне важно, чтобы моя одежда и внешний вид были приятны глазу людей и не напрягали их. Так думает каждый ливиец».

В восточной культуре люди испытывают наивысшее удовольствие от социального подтверждения и одобрения. Многовековой общинный образ жизни отразился даже на манере шопинга.

В России нет такого поклонения окружению, но все же зависимость от удовольствия, получаемого от соответствия общественным стандартам, крайне велика.

Мода, статус, учеба, карьера, успех – все это проявления нашего стремления к соответствию. Тренды могут меняться, но структура общества остается неизменной: небольшая часть людей определяет тренд, большинство поддерживает его, а другая маленькая группа вовсе выпадает из тренда по разным причинам.

С нейрофизиологической точки зрения иметь отличное от большинства мнение практически то же самое, что ошибаться.

Интересный доклад на эту тему сделал Василий Ключарев, доцент кафедры факультета психологии Университета Базеля (Швейцария), ведущий эксперт в нейробиологических основах социального влияния и нейроэкономике. Он рассказал об эксперименте, в ходе которого испытуемые вместе с заранее подговоренными людьми были рассажены за столами, на которых лежали три черных кубика. Испытуемых спрашивали, какого цвета кубики. Все отвечали правильно – черные.

Одновременно с этим с помощью электроэнцефалографа замеряли активность мозга. В момент, когда спрашивали в первый раз, датчики показывали, что человек абсолютно уверен в своем ответе. Но как только подсадные участники хором отвечали, что кубики белые, датчик показывал, что в мозге испытуемых активизировалась зона, отвечающая за признание ошибки.

И хотя все испытуемые настаивали на своем (никто не был настолько внушаемым, чтобы начать видеть черное белым), в мозге срабатывала программа, признающая ошибку.[51] Мозг запоминал этот опыт как неверный и не поощрял организм выбросом дофамина.

Иными словами, всегда, когда люди идут против большинства, их мозг воспринимает это как ошибку. При этом не важно, о чем идет речь, – о длине линий, цвете фигур или выборах президента на очередной срок.

Принимая решение с социальным подтверждением, то есть соглашаясь с большинством, люди получают большой выброс дофамина, таким образом мозг дает понять, что все сделано правильно, даже если человек прыгнул с моста.[52]

Люди на биологическом уровне – конформисты.

Со времен саблезубых тигров повелось: выживает тот, кто в стаде. Но ситуация в корне изменилась. Теперь люди умирают толпами.

Ежегодно в России умирает около 70 000 наркоманов[53]. Это самый высокий показатель в мире, выше, чем в Африке, Афганистане и где-либо еще.

В автомобильных катастрофах, которые традиционно уносят больше всего жизней, в России ежегодно погибает 20 000–30 000 человек.

В Ираке погибло 4800 военных, в Афганистане – 14 453 человек, Чечне – 25 000 человек[54].

По данным Управления ООН по наркотикам, среди наркоманов большинство молодежи: 20 % – школьники, 60 % – молодые люди от 16 до 30 лет, 20 % – люди старше 30.

Когда речь идет о причине употребления наркотиков, удовольствие отступает на второй план. Люди не употребляли бы наркотики, если бы это порицал их круг общения.

В психологии известны две формы конформизма: информационный и нормативный. В первом случае люди уступают мнению других, группы, а во втором – подчиняются большинству, потому что хотят им нравиться, а точнее, не хотят быть изгоями.

Однако именно из-за наркотиков к 25 годам становятся изгоями те, кто в 13–15 лет были душой компании и романтичными школьными революционерами. Удовольствие может сыграть с людьми злую шутку: как нестабильное ядерное соединение, оно способно давать энергию для жизни, а может и уничтожить.