Договор на одну тайну - Ольга Володарская

— Я улетаю на Канары, — сообщила она Лене.

— К тете Ларисе?

— Да.

— Правильно, тебе нужно развеяться. Надолго ты?

— Не знаю. Возможно, навсегда.

Лицо Лены стало озабоченным. У девочки была красноречивая мимика, поэтому ей не удавалось скрывать эмоции.

— Как так? Ты что, канарца себе нашла и выходишь за него замуж?

— Никого я не нашла, — улыбнулась Оля. — Просто тетя Лариса так расписывает Тенерифе, что мне хочется остаться там. Я могу купить на острове жилье, и ты прилетала бы ко мне на каникулы… — Голос Ольги дрогнул. — Все равно жить ты со мной не хочешь.

— Мам, ты, надеюсь, не думаешь, что я тебя разлюбила? — обеспокоенно спросила дочь.

— Не знаю, — честно ответила Оля. — Иногда да, думаю…

— Дурочка ты моя. — Лена обняла мать. — Я не одобряю твоего поступка, но все равно люблю. Просто у нас с папой больше общего. Я ж его копия. А если я останусь с тобой, мы можем превратиться в чужих людей, как вы с ним… Оно нам с тобой надо?

— Ты и вправду взрослая.

— Ага. Так что не переживай за меня. Лети на свои Канары. Когда, кстати, самолет?

— Послезавтра в три.

— Мы с папой тебя проводим. И не возражай.

Она и не возражала. Ей хотелось до отъезда еще раз увидеть свою дочь.

Оля первое время скучала по ней так, что впору было летать с острова, мчаться в Самару и падать в ноги бывшему мужу, моля о прощении. Она даже высказывала эту мысль вслух, беседуя с Леной по скайпу, но дочь сначала ошарашила, потом вразумила:

— У отца новые отношения, так что ничего уже не вернешь. Да и не стоит. Раз папа так быстро утешился в объятиях другой, значит, не так уж дорожил тобой.

— А если он женится на этой своей новой?.. И она будет тебя обижать?

— Мам, у них конфетно-букетный период пока, и рано думать о том, как меня будет третировать злая мачеха.

— Но если вдруг…

— Ты спасешь меня от нее. Отдыхай и ни о чем не волнуйся. Пока!

Лене хотелось, чтобы маму ничего не отвлекало от «дольчевиты», поэтому не сообщила о телеграмме тети Мани. И попала она к Ольге в руки лишь по возвращении на родину…

— Ты Земских видела? — услышала она голос Пашки. — Он тоже в «Приморской» остановился.

— Да, вчера мы столкнулись в баре.

— Встреча закончилась мирно?

— Естественно.

— Просто я слышал, он нехорошо поступил с тобой когда-то…

— Это произошло пятнадцать лет назад, а город все помнит о том, как коварный принц бросил у алтаря его принцессу?

— Про весь город не скажу, за себя могу только… Я просто так обалдел, когда узнал. Таких, как ты, не бросают.

Обсуждать ЭТО Оле не хотелось. Хоть она давно перегорела, но ворошить угли считала ненужным.

— Ты женат, Пашка? — сменила тему Ольга.

— Был. Сейчас свободен как ветер… — И подмигнул игриво: — А ты с какой целью интересуешься?

— Просто любопытно.

— Ну вот… А я уж размечтался.

Тут его внимание привлек телевизор, что висел на стене. До этого показывали клипы, но буфетчица, про себя Оля назвала женщину за прилавком так, переключила канал с общероссийского музыкального на региональный.

— О, смотри, нас показывают, — воскликнул Пашка. — Порт и заброшенный док.

Оля глянула на экран. Если бы одноклассник не сказал, что показывают их город, она бы не догадалась, пока не услышала бы или не увидела его названия. В порту она не была много-много лет. И забыла, как он выглядит изнутри. О заброшенном же доке она не слышала вовсе. Наверное, во времена ее юности все доки были действующими.

Вникнуть в суть сюжета Оля не смогла, потому что он тут же закончился.

— О чем была новость? — спросила она Пашу.

— Наверняка об убийстве.

— В порту произошло?

— Да. Ты что, не слышала? Весь город на ушах со вчерашнего дня.

— Кого убили?

— Музу.

— Это еще кто?

— Помнишь, в доке три трупа нашли? Давно это было, нам тогда и двадцати, наверное, не исполнилось…

— Смутно. Я уже не жила здесь. Но вроде бы папа что-то говорил об этом.

— Вот Муза этих троих и укокошил. А теперь его кто-то.

— Так он что, не в тюрьме?

— Отсидел свое, вышел на волю и уже тут получил по заслугам. Я думаю, ему кто-то из родственников жертв отомстил. Хотя моряки, которых Муза убил, были не местными, но долго ли приплыть в наш город из той же самой Турции?

— А она тут при чем?

— Один из убитых турком был. А у них кровная месть грехом не считается.

В буфет вбежала медсестричка, чтобы сказать, что осмотр ротовой полости Александры Глебовны Пахомовой завершен и ее друзья могут забирать девушку из кабинета. Оля порадовалась этому. Об убийствах не хотелось говорить. И так настроение не самое радужное. Воспоминания о дочери вновь разбередили душу, и ей хотелось поскорее вернуться в гостиницу, чтобы поболтать с Леной по скайпу.

* * *

Оля вышла из душа и голой плюхнулась на кровать. Кондиционер в номере отлично работал, и влага на ее теле мигом высохла. Еще через пару минут кожа покрылась мурашками. Ольга облегченно выдохнула — наконец ей не жарко.

Она встала с кровати и проследовала к мини-бару. В нем только вода, газировка и пиво. Никаких виски, мартини, шампанского. От последнего она сейчас бы не отказалась. Фужер брюта оказался бы кстати. Но раз его нет, сойдет и пиво. Ольга не являлась поклонницей этого напитка, но банку, объемом 0.33 в охотку выпивала.

Перелив «Хайнекен» в стакан, Оля вышла с ним на балкон. Гостиничный халат, естественно, не надела, он был махровым. И домашнее платье, с собою привезенное, не стала — пролила на него сок, и теперь на груди желтело пятно. Оля накинула на себя длинную футболку, купленную за триста рублей по дороге в отель в невзрачной палатке. То, что футболка была мужской и на груди «красовался» Валуев в боксерских перчатках, ее не смутило. Главное, вещь изготовлена из хлопка.

Усевшись в пластиковое кресло, Оля сделала глоток пива.

Вид с балкона открывался так себе. Да и солнце жарило нещадно, ее тело вновь покрылось потом. Пришлось вернуться в кондиционированную прохладу номера.

Часы показывали начало шестого. Для ужина рановато, но Оля за день ни разу нормально не поела: то пирожок, то конфетка, то чипсы, молотила их, болтая с дочкой, и организм нуждался в горячей пище.

Она стянула футболку и стала соображать, во что облачиться к ужину. Выбор был невелик, поскольку она приехала налегке. То, что взяла с собой, уже надевала, и вещи были несвежими. Выбрала самое чистое, надела. Остальное решила хотя бы замочить в тазу с гелем для душа или жидким мылом. Перед тем как сделать это, надумала проверить карманы джинсов, в которых приехала. Достала пару монет, жвачку и визитку. Ту, что давал Паша, она убирала в сумку и уже доставала. Кажется, она сейчас лежит на прикроватной тумбочке. В таком случае чья же визитка находилась в кармане джинсов?