Секира царя Колоксая - Татьяна Мирная

— Где они эти маяки берут?

Лан тоже тоскливо глянул вверх, но не на «грибы», а на беспросветно серое небо.

Путешественники без особых трудностей заселились в маленькую корчму и ближе к обеду собрались в местный храм к волхвам. В этот раз мужчины взяли Огнеяру с собой, мало ли что. Тесные мрачные коридоры альвийку не впечатлили, вдоволь налюбовавшись не самыми искусными фресками, она вышла на улицу. Видунья решила подождать товарищей здесь, тем более выглянуло солнце, по которому она уже заскучала. Девушка присела на ступеньки, окружающие храм, как сделали и многие другие горожане. Неподалёку гуляли гетайки, весело пищали дети, купались в лужах воробьи. Огнеяра закрыла глаза, подставляя лицо тёплым лучам, и даже не догадывалась, что через тонкий платок хорошо просвечиваются черты лица.

Внезапно солнце исчезло, а сознание закололо иголочками чужого интереса, восхищения и похоти. Девушка встрепенулась и вопросительно посмотрела на незнакомого мужчину. Гетаец не сводил с неё обжигающего взгляда, и Огнеяра, сглотнув, стала отодвигаться в сторону. Он остановил её взмахом руки.

— Постой! Кто ты? Скажи мне своё имя?

Видунья помнила, в каком княжестве она находится, и сдерживала себя. Отрицательно покачала головой.

— Прошу прощения! Меня ждут.

И побежала обратно в храм.

— Остановись, прелестная дева! — послышалось вслед.

Неужели пойдёт за ней?! Девушка в страхе обернулась и тут же налетела на что-то твёрдое и тёплое. Вскинув голову, увидела Володаровича.

— Огня?..

Тарс ничего не успел спросить, заметив преследователя. Он притянул девушку к себе и только потом смерил подбежавшего незнакомца высокомерным взглядом: — Что угодно, милейший?

— Э-э-э… — мужчина заметно растерялся, сбитый с толку появлением соперника.

— Очень красноречиво! Если вы не против, то мы с моей невестой вас покинем, — Радомир увёл Огнеяру прочь.

Когда от незадачливого ухажёра их отделяли добрые сто шагов, тарс больно сжал девичье плечо:

— Тебе где велели быть?! Приключений мало, невеста?!

— Я же в платке была!.. Я ему говорила, что не одна!

Альвийка обернулась. Гетаец с кем-то говорил, не сводя с неё глаз. Она тут же отвернулась, встретив хмурый взгляд колдуна.

— Ой, святая простота! Плевать ему на то, что ты говорила. Брачных браслетов на руках нет? Нет!.. Всё! Это Гетая! — и Володарович начал привычно ворчать. — А я предупреждал!.. Я же говорил… Вечно из-за тебя в неприятности влипаем!..

Девушка и так переживала, а тут ещё Радомир своими словами добавил. На душе стало горько.

— Хватит!.. Сколько можно?.. — понимать, что она ему в тягость, оказалось невыносимо! И Огнеяра выдохнула: — Лучше бы вместо тебя Лан вышел!

Рука на плече стало невыносимо тяжёлой. Цедя слова, мужчина пояснил:

— Лан здесь чужак, его никто не стал бы слушать. И сейчас ты уже была бы в одном из здешних сералей.

— Огня, ты в порядке? — к ним как раз подбежал миконец.

Тарс убрал руку и толкнул альвийку в его сторону:

— Что с ней станется?

Лан непонимающе глянул на злого Радомира, потом на поникшую видунью, хотел было расспросить, но заметив полные слёз глаза, передумал. До корчмы шли молча. Напряжение между тарсом и девушкой буквально звенело натянутыми струнами. На приветствие хозяина Огнеяра ответила жалкой улыбкой и поднялась наверх, а мужчины остались внизу.

Видунья попросила служанку наносить воды. Хотелось смыть с себя не только дорожную пыль, но и масленый взгляд незнакомца. А потом она вспомнила, как на неё посмотрел Володарович, и тихонько заплакала. Девушка и сама не понимала, почему на неё так подействовал его взгляд, но от мысли, что она для Радомира только ненужная обуза и помеха, было плохо. Остаток дня альвийка просидела в комнате, переживая случившееся, а когда спустилась вниз, то обнаружила за столом одного миконца. Огнеяра окинула взглядом пустой зал:

— Где Радомир?

Рыжий волхв странно посмотрел на неё:

— Во дворе… Беседует с твоим новым знакомцем.

— Что? — девушка подскочила к окну и вскрикнула.

Во дворе корчмы была драка. Самая настоящая! Причём Лан не успел сказать, что гетаец пришёл с другом и теперь они вдвоём пытались намять бока тарсу. Огнеяра глянула на товарища:

— Чего ты сидишь? Надо же ему помочь!

— Кому? — флегматично поинтересовался тот.

— Радомиру.

Мужчина вскинул на альвийку спокойный взгляд:

— Если кому и понадобится помощь, то тем убогим, которые решили связаться с взбешённым Радом.

И снова уткнулся в свои записи.

— Лан, их двое!

— Всего?.. Ну, значит, быстро управится. Ой, совсем забыл, — миконец отодвинул девушку от окна и крикнул на улицу: — Рад, корчмарь очень хорошо к нам относится. Не ломай ничего!

Альвийка опешила.

Спустя минут десять в дом вошёл Володарович и, ни на кого не глядя, поднялся наверх. Выглядел он жутковато: рассеченная бровь, разбитая губа, руки в крови, рваная рубаха. Миконец заметил бледного хозяина, выглядывающего из-под лестницы:

— Отнеси тёплую воду в наши покои, живо!

Тот опрометью побежал выполнять поручение. А когда Огнеяра собралась следом, Лан схватил её за руку:

— Не ходи!

— Почему? Я же могу помочь!

— Ты, правда, не понимаешь? — миконец сокрушённо покачал головой и сказал: — Радомир за тебя бился!.. Он всю дорогу едва сдерживается, видя, как на тебя мужики пялятся. А ещё дроу этот навредить хотел. Его счастье, что успел уехать… Когда эти болваны сюда явились, я, честно говоря, даже обрадовался, что Рад пар спустит и успокоится… Огнеяра, а ты чего такая довольная?

- Не знаю!

Честно призналась девушка, пряча улыбку. Но на душе вдруг стало так легко и радостно! Как будто солнышко выглянуло после долгого ненастья!

Лан смерил её снисходительным взглядом и хохотнул:

— Женщины, вы такие женщины!

Радомир ехал угрюмый и молчаливый, что было не в его характере. Тарс с горячей южной кровью не выносил хандру и обычно всю дорогу балагурил и шутил, подбадривая товарищей. Рассказывал интересные случаи из жизни, скрашивая долгие часы путешествия. И вот что-то приуныл сам, затосковал без всякого повода. Колдун выехал вперёд, обгоняя товарищей, и оглядывал открывающиеся просторы, чтобы вовремя заметить возможную угрозу.

А вокруг хозяйничала весна! Самая настоящая: тёплая, солнечная, с бело-голубыми кустиками подснежников на лесных опушках, с журчащими ручьями. Всё звонче пели вернувшиеся с юга птицы. Мужчина прислушался, узнав незатейливую песенку скворца. За спиной о чём-то переговаривались подъехавшие Огнеяра и Лан. Володарович услышал весёлый голос видуньи, смех приятеля и сам не сдержал улыбку.