Ричард Длинные Руки - грандпринц - Гай Юлий Орловский

— Передам, — пообещал я. — Мало не покажется!

Едва они вышли в коридор, Зигфрид пропустил в кабинет человека в плаще и с накинутым на лицо капюшоном. Дверь захлопнулась, человек поднял капюшон.

Я увидел бесстрастное лицо Дональда Дарси, он коротко поклонился и застыл, ровный и бесстрастный, но исполненный почтительности.

— Сэр Дональд, — произнес я.

Он поднял голову, взгляд прям и тверд, произнес таким четким и контролируемым голосом, что я невольно вспомнил Аскланделлу:

— Ваше высочество!

— Сэр Дональд, — сказал я, — вам я всегда рад, как радуемся всегда чему-то новому в нашей вообще-то привычной и серой обыденности. Хотя это вредит дипломатической сдержанности и протоколу, но, как говорит ваша принцесса, мы ж дикари, а дикарям, как вы понимаете, все можно.

Он сказал с улыбкой, дескать, юмор уловил:

— Хорошо быть дикарем!

— Расчудесно, — ответил я. — С какими новостями, сэр Дональд?

Он произнес как-то очень значительно, не сводя с меня пристального взгляда:

— Ваше высочество, я все по тому же поводу…

Я воскликнул:

— Забирайте!

Он смутился, сказал с приятной улыбкой:

— У вашего высочества весьма оригинальное чувство юмора… Ваша армия все ближе к границам империи Вильгельма Блистательного, так что нет острой необходимости забирать ее высочество Аскланделлу и везти через дикие и опасные места с небольшим отрядом…

— Дам большой, — заверил я.

— Но не больше, — заметил он, — чем вся ваша армия.

— Сэр Дональд, — сказал я, — могу вас известить даже официально, хотя пока что делаю это частным образом… в общем, наша защитительно-освободительная миссия ограниченного контингента войск с целью принуждения к миру… ничего, что так сложно?., практически завершена. Я не вижу острой необходимости в продолжении нашего замечательного и победоносного дранг нах норд.

Он напрягся, но я даже по застывшему лицу читаю достаточно отчетливо, как проносится множество суматошных мыслей, в том числе есть и облегчение, что опасная армия с непредсказуемым вождем наконец-то остановилась, и жажда понять как можно скорее, останемся ли здесь, объявим ли все захваченные земли своей собственностью или же поступим осторожнее и посадим на трон своих людей…

Наконец он проговорил осторожно:

— Ваше высочество?

Я пояснил с удовольствием:

— Можете забирать принцессу. Это наша конечная остановка. Дальше не пойдем, нет смысла. Мы ж дикари, но не дураки. Сам Мунтвиг, как полагаем, где-то с войсками южнее. Или не с войсками, а только собирает новое мясо для наших мечей и топоров.

Он проговорил с сомнением:

— Думаю, новых набрать будет непросто.

— Мы тоже пришли к этому же выводу, — ответил я любезно, — потому и не усердствуем с военными приготовлениями. Мечи держим в ножнах сухими.

Он посмотрел с некоторым ожиданием, но я не стал объяснять загадочную фразу, лишь про себя добавил, что хотя мечи и в ножнах, но ножны эти далеко не убираем.

— Ваше высочество, — проговорил он медленно, — это просто сокрушительная новость. Я должен немедленно сообщить Его императорскому величеству.

— А он, — сказал я, — не разрешает вам самому на месте решить такой пустяковый вопрос?

Он с достоинством выпрямился, в лице сдержанное негодование, но в голосе прозвучал отчетливый укор:

— Ваше высочество, когда дело касается особо высокорожденных лиц, ничто не бывает пустяковым.

Я пробормотал:

— То-то меня и не тянет в верха.

Он ответил с поклоном:

— Ваше высочество уже там. Только не желаете признавать это. И частенько ведете себя весьма… компрометирующе. Ну, по некоторым сведениям.

— Задаю новые стандарты, — буркнул я.

— Ваше высочество?

— Когда-то, — пояснил я, — все будут работать, а не таскаться огромной свитой за государем по любому поводу.

Он ужаснулся:

— Такой ужасный мир невозможен, ваше высочество!..

— Увы, — сказал я, — он придет, но вы не увиливайте насчет принцессы. Передайте своему императору, что ждем либо кортежа для принцессы, либо подробную карту безопасного маршрута, по которому сами отвезем императорскую дочь в ее империю. Плату не возьмем, обещаю!.. А то еще не примете ее.

Он повторил задумчиво:

— Карту безопасного маршрута…

— Ладно-ладно, — сказал я нервно, — обойдемся, а то уже вижу, что вы думаете, подозрительные вы мои… Просто укажите, куда доставить принцессу.

Он сказал несколько смущенно:

— Это не подозрительность, ваше высочество, а предусмотрительность. Любой государь заколеблется, прежде чем вручать другому государю подробную карту безопасного маршрута в свои земли… С вашего позволения я отбуду сегодня же.

— Не смею задерживать, — сказал я с облегчением.

Он сказал с поклоном:

— Только перед отбытием я просил бы разрешения встретиться с принцессой.

— Да ради бога, — сказал я, — сколько угодно. Может быть, она согласится поехать прямо с вами? Мужчина вы вполне видный…

Он сказал поспешно:

— Принцессы не могут путешествовать с мужчинами, ваше высочество! Разве что с очень большим эскортом.

— Принцесса сейчас в своих апартаментах, — сказал я кисло. — Можете к ней прямо щас…

— Я не смею без предварительной договоренности, — предупредил он, — и заранее назначенной даты.

— У нас все проще, — ответил я, — но если хотите, впереди побежит слуга и будет предупреждать, что вы идете к принцессе. Велю кричать громко, чтобы принцесса услышала заранее и задолго до.

Он остановился, взглянул с вопросом в глазах.

— Задолго до чего?

— Не знаю, — ответил я откровенно. — Думаете, я был хоть раз в ее покоях?

Он посмотрел изумленно.

— Что… ее высочество ни разу не дала вам аудиенции?

— Ни разу, — ответил я, умолчав, что не напрашивался, но голосом на всякий случай постарался подчеркнуть горькую обиду. Так, на всякий случай, вдруг и пригодится, обиженному разрешается и прощается больше. — Вот так-то!

— Странно, — проговорил он в задумчивости, — это странно. Простите, ваше высочество, я с вашего позволения…

— Идите-идите, — ответил я великодушно. — В спину не вдарю.

Едва за ним закрылась дверь в коридор, из соседней комнатки вышел со свитками в руках Альбрехт.

— Хотите взглянуть?.. Король здесь еще тот жук. Вежлив, обходителен, но, думаю, отец его возглавлял гильдию торговцев. Льстит, говорит любезности, но всячески выговаривает выгодные условия союза с нашим… гм… объединением.