Бег к горизонту - Андрей Савинков

— А польза от этого какая-то есть?

— В четвёртом-пятом поколении практически нет. Может чуть лучше здоровье, чуть выше продолжительность жизни, но опять же, — Жерард покачал головой, — не настолько, чтобы это было сильно заметно.

В результате мозгового штурма, продлившегося целый день, была вчерне принята стратегия, которая должна была позволить не только пережить голодное время без больших потерь, но еще и выйти из непростой ситуации с прибытком. Ведь когда вокруг у всех жрать будет нечего, а на дороги выйдут вчерашние крестьяне, посчитавшие превращение в разбойники меньшим злом чем голодная смерть, графство должно было остаться таким себе островом спокойствия, где можно худо-бедно прокормиться, а власть крепко держит ситуацию. Серов надеялся на существенное увеличение численности своей страны за счет беженцев и переселенцев и заранее начал готовить организацию еще трех хозяйств способных дать жилье и работу нескольким тысячам человек.

Вообще организовывая этот образцово-показательный агропромышленный куст, Александр всерьез собирался толкнуть местное совершенно кустарное — каждый пахал, сеял, жал что во что горазд — земледелие на новый уровень. Куда-нибудь в конец девятнадцатого века, на большее пока не позволяла замахнуться слабая производственная база. Главной целью было увеличение производительности труда, для высвобождения рабочих рук нужных в других областях. Сейчас каждый крестьянин в средний год мог прокормить меньше полутора человек, что было достаточно стандартным результатом для этой эпохи. На севере, где земли было меньше, а людей больше, этот показатель болтался где-то в районе 1.6–1.7, здесь в Баронствах он был где-то 1.4–1.5. То есть чтобы нормально существовать графству с населением в сто тысяч человек, семьдесят из них должны были так или иначе вкалывать на производстве пищи и только на тридцать приходились все остальные: армия, маги, торговцы, ремесленники, школьники, дворяне и прочие служители культа.

Буквально за два года работы графхозов, удалось выйти на невероятный для местных показатель 1.9, когда один крестьянин может кормить почти двух занятых чем-то другим людей. К сожалению, занято на этих агропредприятиях было всего две с половиной тысячи человек, поэтому глобально никакой роли в преодолении голода они сыграть не могли, хотя с помощью магов-погодников — Серов, понятное дело, в первую очередь как мог поливал «свои» поля — даже в такой год там ожидались более менее приличные урожаи.

Именно на расширение и увеличение таких передовых хозяйств Александр планировал бросить будущих переселенцев, которых, если все сделать правильно, должно быть не мало.

Кроме того, граф планировал в будущем на базе этих хозяйств организовать такую себе школу повышения квалификации для аграриев, где всех желающих будут обучать новым передовым техникам земледелия. Через нее он планировал прогнать часть выпускников своей школы в Берсонзоне и потом раскидать их по селам графства. Собственно, на то что консервативные крестьяне просто так поменяют что-то в своем хозяйстве и сменят методы, которые им достались от отцов-дедов он не верил совершенно. А вот подсмотреть что-то полезное у соседа, особенно, если это полезное дает явный прирост урожайности и соответственно его благосостояния, это вот — завсегда пожалуйста.

Была на совещании предложена еще одна мера, которую Серов отклонил, оставив на самый крайний случай. Как это часто бывает большое количество внутренних проблем предложили решить с помощью маленькой победоносной войны. Тут, правда, мотивы были куда прозаичнее чем сплочение нации или повышение электорального рейтинга — банальный грабеж. Дождаться, пока в баронствах вокруг соберут урожай — ну то есть, то, что могут, конечно, — напасть, еду отобрать, а людей отправить на все четыре стороны. То есть на верную смерть, по сути.

Граф немного даже опешил, услышав такое предложение от Брада, которого, как ему казалось за пять лет выучил достаточно неплохо. Бывший крестьянин, неудачно попытавшийся стать разбойником, был один из первых, кто пошел под руку Серова и в целом никогда особой кровожадностью не отличался. Скорее, здравым — а как показало это предложение иногда и не совсем — цинизмом и трезвым взглядом на ситуацию.

Особенно контрастировало это с мыслями самого Александра, который, понимая что его подданным скорее всего нечем будет платить в этом году аренду за землю, собирался наоборот частично снизить платежи, а частично перенести их на последующие года, чтобы дать людям больше возможностей спокойно пережить зиму. Не факт, что они это оценят, тут граф не обольщался насчет человеческой природы, однако и поступить по-другому не мог.

Лето меж тем уверенно перевалило за середину, постепенно начала приближаться осень. Как и ожидалось, бесснежная зима, а потом скупое на осадки лето больно ударили по урожаю зерновых, сведя всю годичную работу на земле практически к нулевому результату. Кое где крестьянам удалось собрать то, что они посеяли весной, кое-где даже чуть больше, но в целом иначе чем катастрофой все это было назвать сложно. Меры, принятые заранее по диверсификации источников пищи, кое-какие свои плоды принесли, однако глобально спасти графство — с учетом того, что неурожаем накрыло большую область включающую северную половину Вольных баронств, герцогство Тавар, юг Игела и восточную часть Ронделийского царства — это не могло.

В тот день Серов возвращался из поездки в свое агропромышленное предприятие, которое по задумке в будущем должно было обеспечивать продуктовую безопасность и независимость графства, а пока могло только чуть сгладить общий негативный результат. В графхозах в этом году, при всех капризах погоды обещали дать результат сам-пять, что было в два раза хуже плана, однако гораздо лучше всех остальных.

Когда из-за поворота дороги выскочил всадник в форме мушкетеров, яростно нахлестывающий коня, сердце Александра тревожно кольнуло. Просто так никто лошадь загонять не будет, да и использование графской гвардии в качестве посыльного — а это явно был именно посыльный — допускалось только в исключительных случаях и то только потому, что для своего любимого детища Серов отбирал лучший четвероногий транспорт.

— Ваше сиятельство! Ваше сиятельство! — Издалека завидев графа с сопровождающими закричал мушкетер, на полном скаку забавно придерживающий шляпу одной рукой, а другой вцепившись в поводья. — Беда! Вашего сына похитили!

Сердце Серова как будто пропустило один удар, а потом, почувствовав впрыск адреналина в кровь, ускорилось на максимум. Аж в висках застучало.

— Как?! Когда?!

— Не знаю, ваше сиятельство, — боец остановил лошадь рядом с владетелем, отдышался пару с секунд и пояснил. — Меня капитан послал за вами. Подробностей не говорил, сказал только поспешить.

Граф кивнул, и обернувшись к притихших сопровождающим крикнул.

— Рысью, за мной! — Благо до Александрова оставалось всего километров десять-пятнадцать — на этой дороге верстовые столбы еще выставлены не были — поэтому можно было поднажать.

Сложно описать, о чем думал Серов, в течение остатка пути обратно, занявшего чуть больше часа. Больше всего он хотел кого-нибудь убить, желательно крайне жестоко. Как могли похитить ребенка, который без сопровождения вообще не покидал замкового двора, в центре его столицы? Куда смотрела стража? Где в конце концов был Динай со своими шпиками, на которых он постоянно выделяет умопомрачительные суммы?