Русская церковная смута 1921-1931 гг. - Антон Владимирович Карташев

Единство верующих есть главный завет Основателя церкви и, следовательно, основной закон ее, как общества верующих во Христа. Единство это достигается «единомыслием» церковного общества. 34-е Апостольское правило указывает и средство для достижения такого единомыслия. Оно достигается канонически установленными взаимоотношениями в церкви. То же правило выдвигает два основных принципа этих взаимоотношений: 1) все епископы данного народа должны знать первого среди них и признавать его, как своего главу; без его рассмотрения они не должны предпринимать ничего, превышающего их власть, которая простирается лишь на вверенную каждому из них область, или епископию. 2) Первый епископ должен все делать с рассуждения его собратий – епископов. Первые епископы за время существования церкви в различных частях ее носили и носят разные титулы: примасов, архиепископов, митрополитов и патриархов. Независимо от титула, они обладают канонически одной и той же церковной властью. Эта власть выражается в установленных формах подчинения всех епископов данной церкви их главе – первому епископу. Прежде всего все епископы обязаны возносить его имя за богослужением и этим свидетельствовать свое единение с ним и признание над собой его власти. Эти два момента – повиновение первому епископу и признание его власти – неотделимы один от другого. Требование церковных канонов, чтобы епископы возносили имя своего первого епископа за богослужением, вовсе не есть простая форма, а является необходимым и постоянным утверждением своего подчинения ему. Поэтому, с точки зрения церковной, было бы невозможным такое положение, когда епископ поминал бы своего первого епископа, а себя поставил вне его власти, т. е. «отступил от него». Подобный случай, если бы когда-нибудь имел место в действительности, свидетельствовал бы не больше, как об открытом лицемерии этого епископа. Согрешивший по существу, но соблюдающий форму, подлежал бы также ответственности, как нарушивший форму и существо. За внешней формой скрывается известная сущность. Утрата этой сущности не искупается соблюдением одной формы.

Уже ко времени Двукратного Собора (861 г.), по-видимому, бывали случаи, когда отдельные епископы выходили из подчинения своему главе, ссылаясь на какую-нибудь вину первого епископа. Этим они нарушали единство данной церкви и тем как бы отделяли себя от остальной церкви, увлекая за собой народ, который часто не разбирался во всей сложности церковных отношений. Поэтому названный Собор определил: даже в том случае, если первый епископ в чем-либо виновен, но еще не был осужден собором, то и сама вина его не может служить причиной отделения. И только в одном случае допускается подобное отделение, когда первый епископ открыто впал в ересь, уже осужденную собором: неправильно сам верует и так учит народ. В этом случае уже не было бы отпадения, так как отпавшим явился первый епископ. Во всех остальных случаях всякий епископ, отделившийся от своего главы, согласно 14 и 15 правилам Двукратного Собора, подлежит «низложению». Так строго охраняется церковное единство.

Митрополиту принадлежит право утверждения епископов и поставления их совместно с другими епископами. Он один может в известных случаях вмешиваться в дела подведомственной ему епископии: брать из епархии клириков и проч. Одним словом, митрополит есть настоящая власть для всех епископов данной области или народа, хотя по своему священному сану он равен всем остальным епископам. Епископ, прекративший поминовение первого епископа, т. е. вышедший из его подчинения, трактуется церковными правилами как «учинитель раскола», поэтому подлежит строгому взысканию.

Утвердив таким образом власть первого епископа, церковные правила придают огромное значение и собору, как органу, на котором первый епископ рассуждает с прочими о делах, касающихся нескольких епархий или целой церкви.

Слово «собор» (concilium) означает само по себе всякое собрание, сходку, съезд, совещание и проч. В славянском переводе творений Григория Назианзина, в рукописи XI века, встречается такое выражение: «На соборех и на сходех». Этот термин из сферы церковной перенесен был в область гражданских отношений. В Ипатьевской летописи читаем: «И бе собор велик, сшедшуся народу со всех сторон». Собрания представителей разных чинов Московского государства для решения государственных дел получили название Земских Соборов, тогда как собраниям представителей церкви усваивалось название «Освященного Собора». Следовательно, древне-русское (церковно-славянское) слово «собор» не связано непосредственно с какой-либо определенной формой собрания. Собором может быть названо собрание иерархов, клириков и мирян, независимо от степени полномочий того или иного совещания. Коллегия монахов, руководящая монастырем в хозяйственном и административном отношениях, носит название собора. Собрания духовных лиц в пределах епархии иногда назывались соборами. В 1458 году такое собрание было созвано Ростовским архиепископом Феодором, который писал: «И того ради сотворяю и сбираю собор в городе, на Белом озере, в церкви Св. Василия с архимандриты и с игумены, попы и диаконы».[13]

Каноны также знают соборы, т. е. собрания вообще, и «совершенные соборы».

Слово «совершенный» в церковно-славянском языке, а также и в древне-русском, встречается не только в соединении со словом «собор». Сопоставление употребления слова «совершенный» в разных случаях вполне уясняет его смысл. В славянском переводе Пандект Антиоха читаем: «Иже бо иметь свершенну любовь, то себе меньше творит». В славянском переводе Богословия Иоанна Дамаскина, сделанном Иоанном Болгарским, встречается следующая фраза: «От святые Марии и Богородица Девы родился Св. Духом и Человек свершенный от Нее бысть». В «Повести временных лет» под 6479 годом читаем: «Хочу имети любовь совершенну». Митр. Никифор в своем послании к великому князю Владимиру Мономаху писал: «Христос бо не предал есть того, иже совершати тайну… опреснокы, но хлебом совершенным и кислым». Из этих примеров ясно, что церковно-славянское слово «совершенный» соответствует нашему понятию: истинный, настоящий, действительный. Итак, церковные правила знают соборы вообще или совещания и действительные соборы, обладающие церковной властью. Епископ, не имеющий епархии, не может сам даже по просьбе народа занять свободную кафедру и подлежит, в противном случае, «отвержению», если он сделал это без решения «совершенного собора» (Ант. Соб. 16). Епископ, не желающий идти в епархию, для которой он рукоположен, отлучается от церковного общения до тех пор, пока не исполнит своего долга или пока не постановит о нем решения совершенный собор (Ант. Соб. 17). Такое огромное значение придается только настоящему собору, обладающему полнотой церковной власти, т. е. полномочному. Какой же собор может считаться действительным, полномочным носителем церковной власти? То же 16 правило Антиохийского Собора требует для того, чтобы собор был совершенным или действительным, присутствие на нем митрополита области (или первого епископа). Таким образом, ясно, что важно не только собрание, но и присутствие на нем митрополита. Без этого условия сам собор не может почитаться действительным, обладающим силой и значением церковной власти. Из сопоставления этого правила с