Не ускользай от меня - Дафна Клэр

Райэннон вздохнула. Она не хотела быть резкой с Пери. Не его вина, что она неустроенная и неуверенная. Ради справедливости ей пришлось признать, что это и не вина Гэбриела.

Нет, вся беда в ней.

Но это и не моя вина, думала она. После месяцев консультаций сложилось убеждение — она единственная, кто может себя вылечить.

Райэннон закончила карточку и принялась за другую. Она намеренно выполнила ее жирным шрифтом и буквы сделала крупнее.

Завтра она начнет заказывать материалы для мозаики в «Энджелэйре». Надо позвонить Гэбриелу и проверить, есть ли место для склада, которое он обещал. Эта мысль вызвала настоящий вихрь сложных эмоций. Тревогу, надежду и плохие предчувствия. И все нелогичные.

Ни одна из эмоций не понадобилась. Пока она медлила, доказывая себе, что едва ли он нашел время сделать распоряжения, Гэбриел позвонил сам.

— У нас в подвале есть место для плитки, — сообщил он. — Это недалеко от лифтов в глубине здания. Так что материалы, когда понадобятся, можно поднимать на лифте. Я распорядился, чтобы рядом был кто-нибудь и помогал поднять и поднести плитки.

— По-моему, в этом нет необходимости.

— А по-моему, есть. Помнишь, какие они тяжелые?

Еще как помнит. Он-то легко поднял коробку с плитками. А она выставила себя дурой и рассыпала их у его ног.

— Мне пока еще не нужны плитки. Сначала надо сделать картон.

— Что?

— Цветной эскиз, мой путеводитель. — Большинство проектов она делала на задней стене своей студии. А уже на месте фиксировала мозаику. Но этот проект, слишком большой и сложный. Она решила делать его от начала до конца на месте. А то отдельные куски могут не совпасть. А здесь нужна большая точность.

— Уф-уф. Я договорился насчет лесов, — сообщил Гэбриел. — Когда понадобится, Ты можешь прийти одна и проверить, все ли так, как ты хочешь.

Леса устанавливали в пятницу, когда из здания ушли все сотрудники. Гэбриел наблюдал, как работает команда, руководимая Райэннон, а потом все проверил на прочность.

— Я уверена, что все сделано как надо, — успокаивала его Райэннон.

— Ты не будешь нервничать, стоя на платформе?

— Не очень. — Падение с лесов стало бы катастрофой. Но Гэбриел велел поставить прочные перила. — Со мной все будет хорошо.

— Здесь не очень хороший свет, — критически заметил Гэбриел, глядя вверх на современную люстру, свисавшую с потолка. — Если ты собираешься работать ночью, тебе понадобится прожектор или что-то в этом роде. Я посмотрю, что можно сделать.

— Спасибо. — Она достала из футляра большой лист бумаги. Потом раскатала и выпрямила его. Открылся рисунок. Райэннон стала проверять линии координат, нанесенные на него.

— Это шкала? — спросил Гэбриел.

— Да. При таком размере легко ошибиться. Сначала я нанесу на стену координатную сетку.

— Могу я чем-нибудь помочь?

Райэннон собиралась попросить Пери помочь ей, предложив оплатить работу. Но ее мучило чувство вины. Ведь она отвлекала Пери от собственного творчества. Его время и так ограничено, поскольку он работает в галерее.

— Я обещал, что не буду торопить тебя, — снова заговорил Гэбриел, заметив, что она колеблется и не знает, что ответить. — Но есть вопросы безопасности. При несчастном случае, если мы не сможем воспользоваться лифтами, мы не сможем использовать и лестницу. Леса загораживают проход.

Он прав. Один человек мог обойти леса, но свободного места там мало.

— Я закончу работы в верхней половине панно в первую очередь. Тогда можно будет убрать леса.

— Когда ты планируешь начать?

— Завтра. После закрытия галереи у меня останется еще несколько часов.

— Я буду здесь. Вот твой ключ-карта на будущее. — Он достал из кармана и вручил ей конверт. — Я покажу тебе, как им пользоваться.

Когда они спустились по лестнице, внизу появился плотный мужчина средних лет в униформе. Гэбриел представил его как сторожа.

Мик Дизарт своей лапищей потряс Райэннон руку и заверил, что всегда будет рядом, если понадобится ей.

— Если меня нет в кабинете внизу, на стене рядом с лифтами есть сигнальная кнопка и еще одна у двери персонала. Нажмите ее — и я тут как тут.

— Если ты будешь уходить после наступления темноты, в любое время, — говорил Гэбриел, провожая ее к пикапу, — и меня не будет, Мик или один из дежурных охранников проследят, чтобы ты благополучно села в машину, или вызовут такси.

Когда она приехала в субботний полдень, Гэбриел уже стоял внизу и смотрел вверх на стену. Два больших прожектора на высоких стойках тянулись вверх, вокруг них змеился кабель и исчезал в лестничном колодце.

— Ты что-нибудь ела? — спросил он.

— Да. — Она перекусила сэндвичами и кофе перед тем, как уйти из галереи.

Они придумали систему для нанесения сетки координат. И когда начало темнеть, оба выполнили свою часть работы.

— Спасибо. — Спустившись с лесов, она потерла спину. — Я не надеялась все сделать сегодня.

— Что следующее?

— Я перенесу рисунок на стену.

— Эту работу тебе надо делать самой.

— Да. Но я ценю твою помощь.

— Могу я предложить тебе вместе поесть?

— Сегодня вечером я обедаю с подругами. — Хорошо, что есть подходящая причина. Но все же она подавила укол сожаления. — И потом, тебе не обязательно меня кормить.

Если это делает кто-нибудь другой?..

В воскресенье она наносила первые наружные линии рисунка на стену и проработала уже полчаса, когда услышала гулкие шаги по мраморному полу. Остановившись, она посмотрела со своего насеста вниз, ожидая увидеть сторожа. Вместо него у подножия лестницы стоял Гэбриел и держался за перила.

— Я так и думал, что ты, наверное, здесь, — сказал он.

— А я не думала, что ты будешь здесь.

В пустом здании голоса звучали гулко. Сегодня было тише, чем вчера. Не работала команда, сносившая соседний дом, молчали отбойные молотки и «бабы», долбившие стены.

— Мне надо поработать с документами. Надеюсь, ты не собираешься торчать здесь до вечера. Шесть дней в галерее и в уикенд работа на меня — это же рабский труд. Мне этого не надо.

— Здесь не то, что в галерее.

— Любимая работа? — скривил он рот.

— Я знаю, что работа будет оплачена, но да, это я люблю делать.

— Хорошо. Не оставайся слишком долго. Тебе что-нибудь надо?

— Нет, спасибо, — покачала она головой.

— Хорошо, увидимся, — проговорил он, молча постояв с минуту.