Королева мести, или Уйти навсегда - Марина Крамер

– Вот ты где! – рядом на скамейку приземлился Хохол, переводя дыхание. – Так бегать… Господи, замерзла ведь. – Он снял дубленку и набросил ее Марине на плечи. – Мариш, котенок, поедем домой! – голос звучал почти жалобно. – Поедем, я прошу тебя, простудишься и опять заболеешь.

– Мне все равно, – произнесла она бесцветным голосом, уставившись в одну точку.

– Не пугай меня, котенок, поедем, там ведь сын ждет…

– Какой сын? – Коваль вообще ничего не понимала, находясь где-то не здесь.

– Наш, твой и мой, Егорка – помнишь? – Хохол был в шоке.

– Нет.

Поняв, что с ней происходит что-то странное, он позвонил Севе:

– Севка, тачки подгоните к большому дому с аркой, мы во дворе. И быстрее – не месяц май, а она раздета совсем!

Пока машины ехали, Женька обнимал Марину, прижавшись к затылку губами и плотнее закутав в дубленку. Она молча изучала стену дома, словно важнее занятия в жизни не было. Когда из подлетевших джипов выскочила вся охрана, Коваль недоуменно обвела эту толпу взглядом – зачем столько народа?

– Марина Викторовна… идите в машину, – Сева взял было ее за руку, но Марина вырвалась:

– Не хочу.

Телохранители переглянулись, и Хохол одним махом поднял ее на руки, преодолевая сопротивление, уселся на заднее сиденье джипа, прижав к себе.

– Гони, Юрка, ей врач нужен срочно! Севка, набери Валерию Михайловичу, пусть подъедет к нам срочно с психиатром.

– Зачем? – удивился Сева, высовываясь между сидений.

– Затем! Было уже такое, она сама не справится. Ну сука Ветка, жаль, времени не было, но я ей еще объясню популярно! Вот тварь, прекрасно знает, что Маринка на слова ведется, как кролик на удава, и все равно! Больше близко не подпущу, лярву розовую!

Марина слушала все это так, словно речь шла не о ней, не о ее подруге и вообще ни о ком, в голове было пусто и гулко… Во дворе дома к ним кинулись отвязанные собаки, и Женька пнул одну из них, чтобы не прыгали и не пытались достать хозяйку лапами. Кобель, заскулив, бросился в будку, а сука ощерилась, шерсть на загривке поднялась дыбом.

– Кот! – заорал Хохол, поднимаясь на крыльцо. – Опять?! Кто, на хрен, собак спустил посреди дня?! Я, сука, тебя рядом привяжу!

– Все, Жека, сейчас уберу. – Кот бежал от ворот с цепью в руке. – Тайга, на место!

– Уроды! – бушевал Женька, пинком открывая дверь и входя в прихожую. – Пора гайки закручивать, совсем оборзели! – Поднявшись в спальню, он осторожно опустил Марину на постель, стянул сапоги и брюки, укрыл одеялом. – Вот так, котенок, сейчас приедет доктор…

– Не надо никого…

– Перестань, – попросил он, ложась лицом ей на грудь и обнимая обеими руками. – Мариша, выброси из головы все, что эта дура наговорила, это неправда. Ты вспомни – Малыш любил тебя, жизнь был готов отдать и отдал, разве это значит, что он тобой пользовался? А Череп? А я? Разве мне что-то нужно от тебя, кроме того, чтобы просто быть рядом? Родная моя, да делай что хочешь, я ни слова не скажу, только не уходи от меня. Ну хочешь, я сам с этим Кадетом встречусь? Не поймет нормально, я ведь и по-другому могу. Котенок, ты только не сомневайся во мне, нет ничего страшнее. Я же люблю тебя, Коваль, я в жизни никому этого не говорил, только тебе.

Марина молча слушала его монолог, но смысла почти не понимала, в ее мозгу плавала только одна мысль: «Я не нужна никому, я, такая, как есть…»

В это время дверь приоткрылась, и в комнату, шатаясь и опираясь руками за стену, вошел Егорка. Что случилось с Мариной в этот момент, она ни тогда, ни потом так и не смогла объяснить, но, увидев ребенка, вдруг заорала нечеловеческим голосом:

– Уберите его! Уберите его отсюда, я не могу! Я не хочу его видеть!

Хохол винтом слетел с постели, схватил перепуганного мальчика в охапку и выскочил с ним из спальни, крича на лестнице:

– Даша! Даша, иди сюда, быстро! Возьми Егора, иди погуляй с ним! Сева, Дашка с пацаном на улицу собирается, с ними будь! Да быстрее вы все!

Он вернулся к Марине, пытаясь успокоить, но она продолжала кричать и молотить кулаками по подушке, и тогда Женька просто скрутил ее, выдернув пояс из валявшегося на пуфике махрового халата. Коваль попыталась вцепиться ему в плечо, но он, увернувшись, дал ей две ощутимые пощечины, и Марина сразу замолчала и перестала вырываться.

– Прости… – пробормотал Хохол, сбегал в ванную, намочил полотенце и приложил к ее горящим щекам. – Больно?

– Уже нет.

– Может, поспишь?

– Нет.

– Мне уйти или с тобой побыть? – Он погладил ее по взлохмаченным волосам, пригладил.

– Мне все равно, – процедила Марина. – Руки развяжи.

– Драться не будешь?

Она зло посмотрела на Хохла:

– Не разговаривай со мной так, словно я чокнутая! Развяжи!

– «Развязали, но вилки попрятали», – засмеялся Женька и распутал узлы пояса, стягивающие ее запястья. – Чаю хочешь?

– Лучше текилы.

– О, подруга, вот это лишнее! – весело проговорил, входя в комнату, Валерка Кулик. – Здорово, Жека! – Они с Хохлом пожали друг другу руки. – Ну колись, что с тобой, – спросил он, присаживаясь на край кровати и беря Марину за руку.

– Со мной?! – искренне удивилась она. – Я в порядке. Вообще не понимаю, что за шухер здесь?

– Шухер?! – заблажил Женька. – Да ты из кафе рванула в одном свитере и неслась, как почтовый экспресс, я еле догнал! И потом – Егорку велела убрать с глаз, это нормально, что ли?!

– Выйди вон! – негромко сказал Валерка, и Хохол неожиданно подчинился. – Так, подруга моя дорогая, дошла ты со своей жизнью до ручки, пора отдыхать. Я бы на твоем месте…

– Вот когда будешь на моем месте, тогда и начнешь свои идеи реализовывать! – отрезала Коваль, садясь и поджимая ноги. – Но тебе, Валерик, это не грозит, как ты понимаешь, поэтому побереги свои советы тому, кому они нужнее, чем мне.

– Дура ты, Коваль, – вздохнул он. – Я ведь помочь хочу, а ты брыкаешься.

– Не надо мне помогать! Сама справлюсь.

– Вот от этой твоей самостоятельности все твои проблемы. Ты просто подумай о том, что люди хотят тебе помочь – я, Женька твой, да мало ли, кто еще.

– Мне ничего от вас не нужно, понимаешь? Я не верю в вашу искренность, мне все время кажется, что мной пользуются. И это, кстати, недалеко от истины.

– Да не пори чушь, – поморщился Валерка. – Мне от тебя ничего не надо, и вспомни – ты сама предложила работать на тебя, я не напрашивался. А Женька, по-моему, вообще ничем, кроме тебя, не интересуется – вот ты есть, все у тебя в порядке, и ему достаточно. Не ищи в людях подвох, Маринка, это может закончиться тем, что вокруг тебя и в самом деле никого не останется. И потом, чем ребенок-то провинился? Ему тоже ничего не нужно, кроме любви и заботы, он же не понимает еще ничего.