Зачем убили Джона Кеннеди. Правда, которую важно знать - Джеймс Дуглас

Во время кризиса он тайно записывал на магнитофон встречи в Белом доме. Записи были рассекречены, расшифрованы и опубликованы в конце 1990-х гг.{94} Они показывают, насколько одинок был президент в своем решении блокировать дальнейшую поставку советских ракет, а не применять ядерное оружие и нападать на Кубу. Никогда больше он не находился в такой изоляции и не испытывал такого давления по поводу нанесения массированного авиаудара, как во время встречи с Объединенным комитетом начальников штабов 19 октября 1962 г. В этом столкновении презрение военных к их молодому главнокомандующему отразилось в речи начальника штаба ВВС, генерала Кертиса Лемея[10], бросившего вызов президенту:

Историк, изучавший магнитофонные записи по ракетному кризису более 20 лет, Шелдон Стерн, отметил на этом месте паузу в разговоре, во время которой члены Объединенного комитета начальников штабов «должны были затаить дыхание, ожидая реакции президента. Генерал зашел слишком далеко, и это уже не было похоже на совет, не говоря уже о прозвучавшем в его словах несогласии с решением главнокомандующего. Он использовал сильную метафору того поколения, сравнивая текущую ситуацию с близорукостью и трусостью решения, принятого в 1938 г. в Мюнхене для примирения с Гитлером, и бросил ее в лицо президенту».

«Джон Кеннеди, – говорит Стерн, – продемонстрировал удивительную выдержку и не поддался на провокацию. Он просто промолчал»{95}.

Неловкую тишину нарушил спор начальников штабов ВМС, сухопутных войск и морской пехоты по поводу незамедлительных военных действий по бомбардировке и вторжению на Кубу. Генерал Лемей вмешался в спор, напомнив Кеннеди о своих резких заявлениях по поводу реагирования на установку наступательного оружия на Кубе. Он почти насмехался над президентом:

Дискуссия продолжалась еще какое-то время; пока Кеннеди пытался получить от военных дополнительную информацию, Лемей старался подтолкнуть президента к санкционированию массированной атаки на советские ракеты, кубинскую ПВО и все системы связи. Ближе к концу встречи Кеннеди отклонил все аргументы в пользу немедленного массированного удара и поблагодарил собравшихся.

Через несколько минут президент вышел из комнаты, но запись продолжается. Остались генерал Лемей, начальник штаба армии генерал Эрл Уилер и начальник корпуса морской пехоты генерал Дэвид Шуп. Из всех представителей Объединенного штаба Шуп обычно был наиболее лояльным по отношению Кеннеди, но в этот раз он хвалил Лемея за его нападение на президента:

Записи из Белого дома показывают, что Кеннеди противостоит натиску как Объединенного комитета начальников штабов, так и Исполнительного комитета Совета национальной безопасности[11]. Единственное заявление Роберта Кеннеди в поддержку решения президента против упреждающего удара не слышно в записи. В своих мемуарах о ракетном кризисе «Тринадцать дней» (Thirteen Days), Роберт писал, что во время разговора он передал записку президенту: «Теперь я знаю, что чувствовал Тодзио, когда планировал атаку на Перл-Харбор»{99}.