Аукцион страсти - Рейчел Бейли

Руки Дилана гладили ее под одеждой, но она явно уступала ему в терпеливости. Его рубашка слетела на пол, ладони Фейт с жадностью заскользили по его груди и животу, лаская, изучая, пока наконец не коснулись дорожки темных волос, ведущей ниже. Дальнейшему изучению препятствовал ремень.

Дилан застонал. Вне себя от возбуждения, потянулся к ремню, рука встретила нетерпеливую дрожащую руку Фейт. Она не могла больше ждать, тело сводило спазмами.

Толкнув его на кровать, она наконец сумела справиться с ремнем и бросила его через плечо. Дилан услышал, как пряжка ударилась о деревянный пол.

– Ты не только на работе такая ловкая, – заметил он.

– Ты не только на работе такой болтун, – парировала Фейт и стянула с него брюки вместе с бельем. Он попытался повалить ее на кровать, но она в мгновение ока очутилась на нем верхом.

Сквозь тонкую ткань он чувствовал, как горит ее тело. Одежда мешала, сковывала. Снова впившись в губы, он провел рукой по ее ногам выше, под юбку, коснулся пылающих бедер. Она не слышала больше ничего, только бешеный стук сердца.

– Дилан, – шептала она между поцелуями. Ей никогда никого так не хотелось. Она даже представить себе не могла, что можно так кого-то хотеть.

Расстегнув пуговицы блузки, он уверенным движением поднял бледно-розовый бюстгальтер, и нежные груди оттенка кремовой розы вырвались на свободу.

– Ты прекрасна, – прохрипел он. – Боже мой, до чего ты прекрасна, Фейт.

Он сжал пальцами ярко-розовый сосок, и новая волна желания прошла по ее телу. Проделав то же самое со вторым, Дилан улыбнулся, наслаждаясь этой реакцией. Она выгнулась, как возбужденная кошка. Тогда он коснулся соска губами. Фейт застонала. Ей больше ничего не хотелось, только преодолеть последнюю дистанцию. Его зубы сдавили грудь, но боль была ничтожной в сравнении с желанием. Расстегнув наконец застежку бюстгальтера, он отшвырнул его в сторону. С порывистой страстью она целовала его обнаженную кожу, от запаха которой голова шла кругом, и вскоре, не в силах больше держаться прямо, рухнула в его объятия. Теперь он мог делать с ней что угодно, она же лишилась последних сил. Внутри жгло адское пламя. Казалось, она вот-вот взорвется и взлетит на воздух. Пусть так. Во всяком случае, это хоть немного облегчит страдания.

Он повалил ее, обессилевшую, и прижал к кровати всем своим весом. Она дрожала, ощущая живую великолепную мощь его тела. Притянув к себе ее ноги, он целовал щиколотки, колени, бедра, дышать становилось все труднее. В глазах темнело, в висках стучала горячая кровь. Стянув с нее юбку и бледно-розовые трусики, он прошептал:

– Кажется, я всю жизнь этого хотел. Не могу поверить, что это происходит на самом деле.

– Я тоже не могу поверить. – Ее сердце сжалось. – Мне кажется, это сон.

– Это не сон. – Он озорно улыбнулся. – Сейчас сама убедишься.

Он вынул из тумбочки прозрачный пакетик и отодвинулся чуть в сторону, чтобы избежать неловкости. Фейт перехватила его руку и, прежде чем натянуть презерватив, сжала рукой горячую плоть Дилана, изучая, запоминая форму. Хриплый стон вырвался из его груди.

Вновь повалив девушку на кровать, он раздвинул ей ноги, опустился на колени и вошел в нее. Фейт закусила губу. В глазах темнело. Его движения становились все глубже, все быстрее. Для нее не существовало больше ничего, только их сплетенные, разгоряченные тела. Весь мир словно отлетел на несколько световых лет, и оба совсем не хотели его возвра щения. Его голос, хриплый, прерывистый, шептал нежные слова, повторял, как она прекрасна.

Фейт чувствовала только, как его горячая пульсирующая плоть двигалась внутри ее. Она сменила положение, и ее накрыла новая волна экстаза. Дилан снова стал осыпать поцелуями ее шею, губы и грудь, и ощущения, которые, казалось, уже затихли, вспыхнули с новой, неудержимой силой. Его бедра двигались сначала спокойно, а потом быстрее и быстрее. И она чувствовала этот ритм, отвечала на каждое его движение.

Его рука опустилась туда, где их тела сплелись воедино, усилив экстаз пальцем, он довел Фейт до границ наслаждения. Казалось, она летит прочь от земли, в бесконечное сияющее небо. Темнота пропала, осталась лишь яркая, ослепительная вспышка света. И она растворилась в этом блаженстве, почувствовала, что его тело напряжено до предела. Выкрикнув его имя, она словно взорвалась и разлетелась на мириады осколков, наполненных светом и счастьем. Содрогнувшись в последнем порыве, он взорвался тоже.

Потом, закрыв глаза, Дилан притянул ее к себе, положив ее голову себе на плечо. Его сильное сердце билось ровно, гладкая кожа была нежной и теплой. В этих объятиях ей стало так уютно, так радостно, как не было еще никогда в жизни.

Фейт вытянулась всем телом и открыла сонные глаза. Чувство глубокого удовлетворения и безмятежной радости наполняло каждую клеточку тела. Но она уже знала, как опасно доверять собственным чувствам.

События минувшей ночи ярко вспыхнули в голове. Прикосновения пальцев Дилана к ее коже, вкус его губ, его бесконечно счастливый стон.

Она занималась любовью с гендиректором корпорации, и это потрясающе.

И в высшей степени неосмотрительно.

За самыми радостными событиями ее жизни всегда следовали самые мрачные. Так было всегда. И значит, впереди тяжелые ожидают времена. Она повернулась и увидела, что Дилан не спит, раскинувшись на белых простынях, наблюдает за ней. Судя по всему, еще не осознал масштаба произошедшего.

– Доброе утро, – сказал он.

Его волосы были взъерошены, но, судя по бодрому выражению лица, проснулся он уже давно. Хотя об этом человеке ничего нельзя сказать наверняка.

– Доброе. – Она подтянула простыню повыше, чтобы скрыть от его взгляда свою наготу. Словно эта запоздалая стыдливость могла изменить события минувшей ночи! Они слишком далеко зашли, ничего теперь нельзя исправить. Остается только ждать неприятных последствий.

– Ты что, меня стесняешься? – удивился Дилан, заметив, как она старается прикрыться.

Снова накатили непрошеные воспоминания о том, как она целовала его, умоляла до нее дотронуться. Несмотря на стыд, снова обожгло желание. Но стыд оказался сильнее. Она, и только она одна во всем виновата. Теперь ей и отвечать.

– Дилан, – начала она. Но он не хотел слушать и улыбнулся, как показалось Фейт, фальшивой улыбкой.

– Я приготовлю нам кофе. – И вскочил с кровати.

Простыня соскользнула на пол, открыв восхищенному взгляду Фейт шесть футов совершенства. Сердце замерло где-то в горле. В ярком утреннем свете он был так же прекрасен, как при бледном свете лампы в темноте. Ее рука сама потянулась к нему, но повторять ошибку сейчас хотелось меньше всего. Фейт сдержалась. С трудом.

Дилан достал из шкафа джинсы, надел их, натянул темно-серую футболку и только потом повернулся к Фейт. Она продолжала лежать, завернувшись в простыню, как в кокон.

– Если тебе нужно принять душ, ванная к твоим услугам.