Королева. Выжить, чтобы не свихнуться - Оксана Гринберга

Я полностью доверяла Полю Нонниусу. Даже смотрин не устраивала, решив все сразу, как только его увидела. Забавный тип – лысоват, толстоват, низковат, излишне суетлив, абсолютно улыбчив. Голландец, но в Англии прижился, завел свою практику, которую с огромной радостью променял на работу во дворце и на приватные беседы с королевой о медицине. Прежде чем вверить себя в его руки, хотела удостовериться, что он знаком с другими методами лечения болезней, кроме кровопускания. Взамен получила лекции по анатомии, развернутый пересказ работ Галена и Везалия, также восторженные отзывы об Амбруазе Паре, величайшем, со слов Нонниуса, хирурге, работающем придворным лекарем Генриха II Французского. Книгу Паре «Как лечить огнестрельные раны, а также раны, нанесенные копьями, стрелами и т. д.» мой врач все время таскал с собой и даже зачитывал мне особо интересные места. Я ужасалась, кивала и размышляла, как бы переманить автора в Лондон и уговорить преподавать в Медицинской школе. Вот была бы польза!..

В общем, забот был полон рот – с утра до поздней ночи. К ним, правда, добавлялись приятные хлопоты. В середине весны из Константинополя доставили чуть ли не контрабандой три мешка зеленых кофейных бобов. Роберт, помня о проигранном пари, расстарался. Я принимала подарок в приемном зале и чуть было не захлопала в ладоши от радости. Правда, настырный лорд Дадли сразу же испортил настроение, поинтересовавшись, зачем столько кофе.

– Говорят, на Востоке эти зерна жуют, и они возвращают мужскую силу, – негромко произнес он, склонившись к моему уху. – Королева, вы настолько не уверены в будущем избраннике?..

Я фыркнула. Он постоянно надо мной подшучивал!

– Роберт, соблюдайте субординацию, на нас люди смотрят. И вообще, это не то, о чем вы подумали! Я покажу вам, как приготовить замечательный бодрящий напиток.

И показала. Мы, как два подростка, смеясь, жарили бобы, пугая поваров; мололи полученное в ручной мельнице, после чего я пробовала. Испортила несколько горстей драгоценных зерен – кажется, стоили они немерено. Ничего путного не выходило. Либо подгорало, либо на вкус не очень. Наконец, добилась более-менее похожего результата. Кофе с молоком! Даже сахара не надо, хотя он здесь был на вес золота.

Роберт старался не морщиться, пробуя черный напиток. Удивлялся, как такой можно пить и почему я чуть ли не мурлыкаю от удовольствия. Как объяснить страдания кофемана, разлученного с предметом страсти? Ну и пусть не нравится, мне больше достанется! Один мешок решила оставить себе, на два других были далеко идущие, но пока что теоретические планы. Я собиралась угощать им иностранных послов и отправить в дар королевским дворам Европы небольшое количество обжаренного и молотого кофе с описанием целительного (фантазии хватит!), бодрящего и тонизирующего действия. Глядишь, заинтересуются. На всякий случай попросила Роберта начать разговоры о поставках из Константинополя по самой низкой цене. Он кого угодно уболтает.

Взамен лорд Дадли потребовал свою вольту. Я согласилась, раз такое дело. Не зря же несколько вечеров тренировалась на фрейлинах. Станцевали… Щеки горели, даже полыхали, и вовсе не от быстрого танца, нет. Его прикосновения, взгляды, улыбка привели меня в несказанное волнение. Какой тут теннис… Если в нем азарт, желание победить, здесь же – музыка, движения, соблазнение… Что мне делать? Как удержать Роберта, вернее, себя подальше от него?..

Вернулась к столу, упала в кресло, вцепившись в бокал с водой. Надо остыть и подумать. Фрейлины держали меня в курсе сплетен, что ходили по дворцу. С начала наших теннисных партий говорили об особом расположении королевы к лорду Дадли. Могу представить, что будет после вольты… И оказалась права. Теперь мое имя связывали не только с Роджером Эшамом, но еще и с Робертом. Поэтому я ходила по Уайтхоллу с загадочным лицом женщины-вамп, которая завела двоих фаворитов одновременно. Хотя какой от них толк, если оба женаты?

В Лондон пришла весна, растеклась по улицам талым снегом, тут же превратившись в непролазную грязь. Казалось, все разом посерело, так как на город опустился влажный, пропитанный запахом нечистот туман. Мне расхотелось выезжать за пределы дворца. Ну и пусть я передвигалась верхом или в закрытой карете, но видела, как ходят по улицам, утопая чуть ли не по щиколотки в черной жиже. Может, раздать гражданам ходули? Говорят, в Париже они пользуются большой популярностью… Но вместо ходуль потребовала у мэра не щадить средства на поддержание чистоты. В то же время понимала, что бесполезно. Что он сделает? Исправить ситуацию могла городская канализация, асфальтированные тротуары и стоки для дождевой воды. До этого счастливого момента как минимум пара сотен лет. Не доживу! Пока что все нечистоты стекали в Темзу. Оттуда же брали и питьевую воду. Еще из канала, а также в городе работала целая гильдия водовозов. Но вода-то была та самая, из реки. Шикарно, одним словом!

На размышления над кружкой с водой не хватало времени. Из Парижа пришли обнадеживающие вести. В конце марта мы подписали мирный договор. Правда, порт Кале, потерянный в правление Марии, так и остался за французами. Прежняя королева, кажется, сильно переживала из-за этого, утверждала, что вскрой ей грудь – люди увидели бы на ее сердце надпись «Кале». Поэтому я заявила Совету, что воевать мы будем лишь в крайнем случае. Чтобы, не дай бог, подобные надписи не появились и на моем…

После договора с французами пришло время провести Акт о Верховенстве и Единстве, сделавший бы меня главой Английской церкви. Но с Парламентом все было не так уж просто. Тайный Совет опасался, что Палата лордов встретит новый закон в штыки, слишком уж много там заседало рьяных католиков. А Палата общин так вообще может потребовать взамен письменное обещание выйти замуж в скорейшем времени. Англии нужен наследник, и все тут! В общем, шантаж на государственном уровне.

С Парламентом пришлось повременить, так как прибыли шведы. В Колчестер делегацию отправились встречать граф Оксфорд и лорд Дадли. Их приезда в Лондон ждали со дня на день. Шведскому кронпринцу Эрику и его брату Юхану, герцогу Финляндскому, уже приготовили дворец епископа Винчестерского, который становился их резиденцией на время пребывания в городе.

Я ожидала с замиранием сердца не только жениха, но и возвращения Роберта. Первые дни после его отъезда вздохнула свободно, затем почему-то заскучала. Мне не хватало его присутствия, поддержки в Совете, его улыбки, шуток и лестных комплиментов. Наших теннисных турниров, вольты после обеда, верховых прогулок за город, когда, казалось, мы оставались лишь вдвоем и могли говорить обо всем на свете. Ну, если не обращать внимания на пару дюжин гвардейцев за спиной из охраны. Нет, у меня точно с головой не все в порядке. Ведь обещала же себе, что никогда в жизни с женатым… И вот опять!

Пока ждали шведов, ко двору, как назло, прибыли послы из Дании. То пусто, то густо. Я встретила их в приемном зале, давящем на мозг показной роскошью, в тяжелом платье, которое тоже давило, но уже на плечи, а узкий лиф так вообще мешал дышать. В обычной жизни я носила скромные наряды, избавилась от огромных клоунских воротников и длинных, до пола, рукавов. Уменьшила количество нижних юбок и стала надевать полосатые шерстяные чулки, которые привозили из Франции. Во дворце холодно, однако! Но на официальных приемах приходилось соответствовать. Поэтому сидела в золоте и драгоценных камнях, словно Хозяйка Медной горы.