Дракон из голубого яйца - Нина Блазон

Он уже мог сам написать своё имя, начинал уже и читать.

– Здорово, правда?! – кричал он всякий раз, когда ему удавалось нарисовать очередную дрожащую букву в своей тетради для письма.

Наконец, наконец-то наступил последний день учебного года!

– Сегодня появятся табели, – возвестила мама за завтраком.

– Что такое та-буль? – поинтересовался Лавундел.

– Никакого буля, горе-пилот, – сказал Александр, – а табель! Это бумага, на которой написано, как много всего нового ты узнал за год.

– Или как мало, – заметила мама.

Ни Аня, ни Александр на это, к сожалению, ничего не ответили.

– Во всяком случае, учитель записывает, как ты учился в школе, – объяснила Аня. – Если ты учился хорошо, то ты получаешь хорошую отметку – единицу или двойку[1]. Три – это ещё неплохо. Четыре – это уже нехорошо, пять – это уже плохо. А шесть означает, что ты вообще ничему не научился.

В этот день, после того как Аня получила свой табель, она испытала чувство облегчения. По математике отметка была не такой плохой, как она опасалась. Во всяком случае, ещё тройка. У Жасмин по математике была, конечно, единица. Но при этом учительница похвалила Анины рисунки.

Дома за обеденным столом Аню уже ждали Александр, Бо и мама. Тут же сидел, конечно, и Лавундел, который был очень взволнован.

– Показать! – потребовал Бейби-Бо. Сестра и брат положили на стол свои табели. У Александра на этот раз были не очень хорошие отметки, но мама его не ругала.

– По крайней мере, по физкультуре и математике у тебя все хорошо, – заметила она. Мама очень обрадовалась Аниной единице по рисованию и двойке по немецкому языку.

Лавундел всё это время семенил по столу взад и вперёд.

– А где мой табель? – наконец вырвалось у него.

Все озадаченно посмотрели на него. Ох, малыш думал, что сегодня он тоже получит табель!

– Ты не получишь никакого табеля! – сказал Александр.

Лавундел мгновенно побледнел и выглядел теперь как светло-зелёная плесень.

– Что? Но я же всё это время учился! – жалобно протянул он. – Александр и Аня получили табели. Только я не получу?

– Я тоже хочу! – радостно заявил Бо. Это было так похоже на него! Он всегда во всем подражал Лавунделу.

– Табель! – заревел Лавундел. – Я тоже хочу табель!

Мама подняла руки.

– Ну хорошо, хорошо! Я напишу его тебе! – пошла она на уступки. – И Бо тоже получит табель.

Но на этот раз она недооценила дракона, он был очень рассержен.

– Нет! – заревел он и упрямо топнул своей маленькой драконьей лапкой. – Я хочу нустоящий! От нустоящего учителя!

С этими словами он спрыгнул со стола и, всеми недовольный, засеменил из комнаты.

– Ух! – выдохнула мама. – Таким я его совсем не знаю.

Лавундел дулся всю вторую половину дня. Даже визит к господину Майзенбайссеру не мог отвлечь его от грустных мыслей. Могли приветствовала его своим танцем, но дракон лишь сумрачно взглянул на неё.

– Какая муха тебя укусила? – удивился господин Майзенбайссер. – Идём, я покажу тебе, чему научилась Могли. Думаю, это тебя взбодрит.

Он поднял указательный палец:

– Могли, поклонись!

Могли грациозно прижала переднюю лапу к груди и наклонила голову.

– Здорово! – воскликнула Аня.

– А теперь катись! – сказал господин Майзенбайссер.

Могли вытянулась на полу и так ловко покатилась по ковру, что уши при каждом обороте шлёпали её по голове. Затем господин Майзенбайссер вынул из подставки зонт и, держа его параллельно полу, приказал:

– А теперь – хоп!

Могли разбежалась и перепрыгнула через зонт.

– Где она всему этому научилась? – спросила Аня.

– Я ходил с ней в собачью школу. – Господин Майзенбайссер показал на стену, где на видном месте висела новая рамка. – Вот её свидетельство об окончании учёбы.

– О-о-о-у-у!

Аня и господин Майзенбайссер вздрогнули. Но эти звуки издавала не Могли, это взвыл обиженный Лавундел.

– О-о-у-у! Даже у Могли есть свидетельство!

Он помчался в гостиную и залез под диванную подушку. Там он вполголоса продолжал с горечью причитать.

Аня тяжело вздохнула и рассказала господину Майзенбайссеру, что так разгневало дракона.

– Ох, – вздохнул тот, – а я ещё показал ему свидетельство Могли.

– Ему обязательно хочется получить настоящий табель, – тихо добавила Аня. – Но ведь не бывает школы для драконов.

– Гм, – задумался господин Майзенбайссер и лукаво ей подмигнул: – А почему бы и нет?

Он наклонился и что-то прошептал Ане на ухо. Аня была крайне удивлена. Это можно сделать так просто?

– Это действительно прекрасная идея! – прошептала она. – Мне надо сразу же позвонить Жасмин.

Таким образом на следующее утро в половине восьмого сон Лавундела прервал резкий звонок будильника.

– Просыпайся! – крикнула Аня. – Нам пора идти в школу!

– Что… что? – сбитый с толку Лавундел часто моргал.

– Пора в школу! – повторила Аня и оделась с быстротой молнии. На кухне уже ждали приготовленные для школы бутерброды. Её родители и братья поднялись сегодня тоже очень рано.

Наконец на кухне появился заспанный Лавундел.

– Но ведь сейчас каникулы, – пробурчал он, зевая.

– Но не в твоей школе, – сказала Аня. – Вперёд, принеси свою тетрадь для письма.

Лавундел скрестил на груди лапы и недоверчиво прищурил глаза:

– Это одна из твоих выдумок, да?

– Нет. – Аня уже надевала сандалеты.

– Ты ведь не разыгрываешь меня, не выдумываешь? – недоверчиво пропищал дракон.

Аня пожала плечами и посмотрела на Лавундела:

– Можешь верить, можешь не верить. Я, во всяком случае, не хочу опаздывать в школу. Пока!

С этими словами она побежала к двери.

– Пудожди! – закричал Лавундел и помчался вслед за ней. – Я иду с тобой!

Через мгновение он уже притащил свою тетрадь для письма и залез в ранец к Ане.

Фрау Хек-Заноза, как назло, тоже уже проснулась. Она стояла около своего почтового ящика и вынимала из него газеты. Когда она увидела проходившую мимо неё Аню с ранцем за плечами, она рот открыла от удивления.