Хозяин Пророчества - Николай Бородин

— Во-первых, наш союз не должен распасться. Война не окончена, враги живы, они просто скрылись — кто за море, кто вообще неизвестно куда. Поэтому, надеюсь, все согласятся, что мы не должны сражаться поодиночке и разделять наши усилия. — Ответом ему был одобрительный гул голосов и согласные кивки. — Решать проблемы мы будем по мере их поступления, но, — Оцелот опустил взгляд, заговорив чуть более низким, каким-то надтреснутым голосом, — не надейтесь, что этого поступления не будет. Наш эльф упомянул про накопление энергии, но почти никому из вас эти слова ничего не сказали… Шесть зверей пробуждены. Пусть они и скованы, и их непосредственная сила будет использована где-то за океаном… Но одним своим присутствием они склоняют чашу весов в свою сторону. Ведь три охотника еще спят внутри теней. Мир чувствует это. Равновесие нарушено. И, уважаемые союзники, принимайтесь вспоминать уже сейчас, какие тайны хранят ваши земли. Начинайте с наиболее сокровенных и мрачных, о которых, в идеале, никто не должен узнать. Боюсь, что очень скоро все это пробудится от многовекового, если не тысячелетнего, сна. Надо ждать волны. Но это лишь первое — то, чем мы будем заниматься в обозримом будущем.

Судя по тому, как разом прищурились Харад-аль и Сетэль, память без промедлений подкинула им несколько не самых приятных воспоминаний. Стоически спокойными оставались только кирссы, даже Мурен не проявлял волнения. Да, его родная Степь была осквернена, некроманты перерыли ее, вскрывая курганы и охотясь за духами и телами давно умерших предков, но зато теперь там царила пусть и печальная, но абсолютная пустота. А вот остальным следовало начинать готовиться к приему гостей из древних эпох.

Архимаг вскинул голову и повернулся на месте, обведя присутствующих взглядом, в котором полыхали крохотные искорки молний. Радимир чуть обнажил зубы в хищной ухмылке, лишний раз доказывая, что не зря носит имя лесного хищника:

— Я рад, что никто из вас не дрогнул, услыхав мои слова. Остается лишь надеяться, что вы будете точно так же сильны духом, когда увидите врага воочию. Но не забывайте, что это — латание дыр. Наша нынешняя война — за Пророчество, и наша главная цель теперь лежит далеко. Хотя она и не недостижима. Думаю, все согласятся со мной, что у нас одна задача. Эльф должен пожалеть, что оставил нас в живых. — Оцелот снова обвел союзников взглядом, увидел в глазах каждого без исключения мрачное и решительное согласие и снова хищно ухмыльнулся: — Отлично. Тогда вперед.

Повествование начинается в духе старого, доброго романа-путешествия в разобщенном постапокалиптическом мире (причина катастрофы может быть как магической, так и технологической), неуловимо напоминающего своей спокойной деловитостью «Путешествие Иеро» Стерлинга Ланье или «Восточную империю» Фреда Саберхагена. Молодой вождь, впервые столкнувшийся с силами зла, мудрый шаман, который приносит жертву ради племени, тревожные вести от союзников. И неважно, что вместо рук и ног только лапы, а люди автоматически перемещаются на сторону противников; в любом случае возникает предчувствие героического похода, который потом развернется в полномасштабный эпос. Так оно и вышло… но, к счастью, не совсем так. Романов-квестов в жанре фэнтези существует несметное количество, и все они, по сути, сводятся к одному: юный герой по собственному выбору или по воле обстоятельств странствует по свету с более или менее определенной целью, постепенно приобретая экзотических друзей с разными способностями и не менее могущественных недругов. По мере его взросления картина мира становится более широкой, появляются новые горизонты и неведомые земли. Фабула может быть сколь угодно сложной, но философия обычно очень проста — прокачаться до максимально возможного уровня и заодно избавить мир от текущего абсолютного зла, которое у всех уже в печенках сидит. Таково направление всех современных эпопей, начиная с Тэда Уильямса и Дэвида Эддингса, с готовностью и разным успехом подхваченное отечественными авторами.

Существуют ли исключения из этого правила? Конечно, они есть, особенно там, где присутствует настоящая работа мысли, а также разные оттенки серого и акцент либо на юмористическую сторону происходящих событий, либо на их темные и жестокие аспекты. Примеры каждый может найти сам. В заключение этой преамбулы нужно сказать, что у автора все это имеется в наличии, что делает чтение интересным и местами дает неожиданные результаты.

Итак, как уже было упомянуто, первая книга начинается с великого похода разных нечеловеческих племен с целью отомстить людям за былые обиды или вернуть исконные места своего обитания. Это настраивает на грядущие баталии с использованием как магии, так и обычного оружия, но и навевает угрюмые мысли о повторении пройденного («Ага… Ну вот, сейчас одни будут бить других, потом другие опомнятся и врежут первым, потом будет какое-нибудь предательство, а потом произойдет чудо…»). На первый взгляд все так и происходит, но у автора есть более далеко идущие цели.

Главными героями первой книги («Пепел прошлого»), с одной стороны, являются молодой вождь кошачьего воинства Ширш и шаман его племени Мурен, которые даже в развоплощенном виде чувствуют себя неплохо (кстати, негуманоидные разумные существа получают удачное собирательное название «бестий»). С другой стороны — это пламенный паладин церкви Альтемир, который под бдительным оком своего духовного наставника Диомира ведет свой полк на праведный бой с бестиями. Здесь на вооружении автора известный арсенал фэнтезийных средств: зачарованный лес, антагонизм между древними магами и все более агрессивной церковью — кстати, интересно, как повешенный Спаситель соотносится с новым культом солнечного бога, — и, наконец, любимые гномы, в чьих рядах по-прежнему нет полного согласия. Некоторый перелом, а вместе с тем и переход от одного стиля повествования к другому происходит после того, как Диомир предстает в своем истинном облике архимага Радимира Оцелота, а заодно сообщает Альтемиру о его предназначении как одного из Детей Пророчества, которые должны вскрыть источники первозданных сил для борьбы с темным братством Цепи, имеющим такие же источники, но для противоположных целей. Пока что все происходит в рамках черно-белой парадигмы, но автор постепенно смещает акценты, переходя от героики к юмору и подготавливая читателей к более широкой картине мироздания.

Нить повествования, подхваченная в следующей книге («Маска священной лжи»), ведет через бескрайние подземелья гномов и бесконечные схватки с демонами к новому уровню понимания ситуации. Кстати о магии — она присутствует повсеместно и по своей энергетической природе и описаниям напоминает некоторые более или менее ранние экзерсисы Перумова, который тоже любил геометрические построения, разные цвета и формы с подробным описанием их воздействия. Но это к слову, поскольку именно магия играет важнейшую роль в проистекающих событиях. Еще необходимо заметить, что вместе с гномами появляется элемент бесшабашной удали и мужского юмора, преобладающий почти до самого конца трилогии. Взаимные подначки и испытания на прочность происходят на фоне возрастающего размаха боевых действий, одновременно с которым к героям приходят новые откровения. Одно из них — очаровательная демоница Сетэль, тоже Дитя Пророчества, которая переворачивает с ног на голову все старые представления о демонах. Другое — рассказ Радимира, открывающий часть загадки и демоническую природу Солнечных птиц, которым служит новая церковь со всем своим аппаратом священной инквизиции. На закуску читатель получает долгожданных орков и новое феерическое представление с перелетом на коврах-самолетах над пустынными просторами. Казалось бы, ход повествования окончательно сворачивает в русло юмористического фэнтези, но это еще далеко не все.