Судьба: Дитя Неба - Элизабет Хэйдон

Рапсодия посмотрела на своего вице-короля и улыбнулась, однако тут же помрачнела, увидев выражение его глаз.

— Что случилось?

Риал протянул ей руку.

— Пойдемте со мной, миледи.

Она взяла Риала за руку и последовала за ним. Они прошли через изрытое поле к распростертому на земле телу красивого черного скакуна. Над хозяином коня склонились Фейдрит, король каинов, и Элендра, невольно загораживая его от глаз Певицы. Рапсодия посмотрела на мертвую лошадь и задрожала.

— Нет, — прошептала она. — О боги, нет. Анборн.

Король наинов, из рассеченного лба которого струилась кровь, посмотрел на нее.

— Жизнь еще теплится в нем, — печально сказал Фейдрит. — У него сломана спина.

— Нет, — повторила она и склонилась над телом, встав между королем и Элендрой. — Анборн? Боги, что я с тобой сделала?

Голова намерьенского генерала лежала на коленях короля наинов, тело покрывал красный плащ Риала. Его лицо было мертвенно бледным, но он сумел слабо улыбнуться. Рапсодия взяла его руку в свои ладони.

— Ты помогла мне искупить вину, — тихо проговорил он. — Благодаря тебе исполнилось пророчество Мэнвин. Я нашел самых дальних своих родственников. И поймал небо, когда оно упало. Ты помогла мне… благодаря тебе я сумел залечить разрыв в своей душе… Я починил мост, который сам разрушил так много веков назад… через пропасть, разделявшую намерьенов. Ты видишь? За мной ухаживают лирины и наины, кто бы мог в это поверить?

Слезы покатились по лицу Рапсодии, она сжала его шершавую руку между ладонями и прижала к щеке. Анборн с трудом погладил ее волосы.

— Я бы с удовольствием отдал жизнь… или ноги… чтобы служить вам, миледи, — едва слышно проговорил он. — Это большая честь для меня… стать вашим вассалом.

— Рапсодия! Рапсодия!

Голос Эши заглушил потрескивание огня и вой ветра, в нем слышались отчаяние и страх. Анборн провел рукой по ее щеке.

— Иди… к нему, — приказал он.

— Я вернусь и постараюсь тебя вылечить, — пообещала она, вставая. — Не забывай, я ведь Певица, я исцелю тебя.

— Иди, — повторил Анборн.

Рапсодия оглядела поля, изрытые рваными трещинами и дырами, где лежали раненые и умирающие. Она последовала по ветру за голосом Эши и вскоре оказалась перед входом в Чашу, где еще вчера собирались намерьены, полные самых радужных надежд.

Здесь, возле ворот, скопилось особенно много тел. Эши стоял на коленях возле распростертого на земле лорда Стивена Наварна, своего лучшего друга. Рапсодия поспешила к ним.

— Помоги ему, Ариа, пожалуйста, не дай мне еще раз его потерять…

Голос Эши пресекся.

Он погладил лицо Стивена, пытаясь привести герцога в чувство, но его сине-зеленые глаза смотрели на другие миры.

Рапсодия опустилась на колени на залитую кровью землю и посмотрела на склон холма. Там стоял Гвидион Наварн, ее старший внук, который из последних сил старался сохранить мужество. Он обнимал сестру, Мелисанду, девочка рыдала так, будто ее сердце разбилось на мелкие осколки. Розелла стояла сзади, обнимая обоих за плечи, в ее глазах застыл ужас.

Рапсодия положила руку на грудь герцога, надеясь уловить биение сердца.

— Милорд?

Никакого ответа, кожа под ее пальцами оставалась холодной. Она положила руку ему на шею.

— Милорд?

Пульс был совсем слабым, а в его глазах Рапсодия увидела отражение Покрова Гоэн.

— Ариа, пожалуйста…

— Папа?

Голос Мелисанды вызвал поток воспоминаний. В последний раз Рапсодия разговаривала с лордом Стивеном возле Хагфорта; дул ледяной ветер, и она пришла рассказать о смерти Ллаурона. Он улыбнулся ей своей обычной улыбкой, а в его глазах она прочитала нежность.

«Вы же знаете, Рапсодия, мы с вами почти что одна семья. Неужели вы так и не начнете называть меня просто по имени?»

«Нет, милорд».

Рапсодия задумалась. Однажды ей удалось вернуть к жизни Грунтора, находившегося уже у самого порога смерти, хотя раны Стивена казались ей более серьезными.

— Стивен, — запела она, не убирая руку с его груди. — Стивен, оставайся с нами. — Она повернулась к Эши, его глаза лихорадочно блестели. — Как его зовут, Сэм? Назови его полное имя.

— Стивен ап Вайан ап Хааг туат Юдит.

Она повторила имя, напевая его в тон со слабым биением сердца герцога.

«Отведите свои руки, милорд Роуэн, — взмолилась она, используя силу Дающей Имя. — Оставьте его здесь, с нами, хотя бы ненадолго».

Рапсодия снова и снова повторяла имя Стивена Наварна, ее песня лилась до тех пор, пока не взошло солнце, а в горле не запершило. Когда тонкий луч восхода коснулся земли, она сосредоточилась на нем, пытаясь использовать его тепло, чтобы согреть Стивена, оставить его в этом мире. В ослепительном луче Рапсодия уловила силуэт лорда Роуэна. Он подождет ради нее, остановит свою руку, какими бы тяжелыми ни были раны лорда Стивена, заменит смертный приговор всем намерьенам, которым пришлось столкнуться с восставшими из могил мертвецами. Она сможет исцелить их, дать новые имена, спасти. Рапсодия с облегчением отвернулась, увидев, как уцелевшие солдаты собирают, словно дрова, тела тех, кого Энвин лишила вечного сна и вызвала из могил.

Она вернет их к жизни ради мира и служения высшей цели. Рапсодия представила их себе улыбающимися, перед ней возник образ Стивена, стоящего у двери музея.

И она заплакала. Она знала, что может вернуть его к жизни, но видела, что он уходит.

— Нет, — сказала она, всхлипывая. — Я не могу, Сэм. Не могу. Он должен сделать собственный выбор, сам пройти через Врата или остаться на нашей стороне. Я могу спеть, чтобы он вышел на тропу, но свой путь он выберет сам. Если Смерть решила его забрать, я имею на него прав не больше, чем Энвин.

— Ариа…

— Нет, — повторила она, и ее голос зазвучал тверже. — Я не могу заставить его пройти обратно сквозь Врата. У него есть любимые по обе стороны. Если он выберет другой путь, кто я такая, чтобы ему мешать? У него есть причины остаться и есть основания уйти. И мы должны уважать выбор, который сделают Стивен и Смерть.

Она взяла руку Эши, и он скорбно склонил голову. Они стояли и молча смотрели на Стивена, надеясь, что он вновь начнет дышать и на его щеках появится румянец. Но мгновения шли, его кожа все больше походила на алебастр, а руки холодели.

Когда солнце залило своим светом равнину, последние его отблески исчезли из глаз герцога. Рапсодия продолжала смотреть на него, и ей показалось, что она видит проблеск улыбки из тени Полога Гоэн.

— Будь добр к нему, милорд Роуэн, — прошептала она утреннему ветру.

Стоящий рядом Эши заплакал.