Молот Люцифера - Ларри Нивен

Или выбрать другой путь. Будем сидеть как суслики. Но если мы затаимся сейчас и не станем бороться, ситуация повторится опять. А через пятьдесят лет наши потомки, услышав гром, залезут под кровать! Так всегда прятались от великих богов грома. Крестьяне-то всегда верили в грозных карающих богов.

И комета. Мы-то знаем, что она собой представляет. Случись Падение Молота на десять лет позже, мы смогли бы столкнуть это скопище булыжников с нашей орбиты! Я бывший астронавт и смирился с тем, что уже никогда не полечу, но у ваших детей есть шанс снова выйти в космос! Дайте нам атомную электростанцию, и через некоторое время мы построим ракету! Мы пока еще ничего не забыли, нужна только энергия, а источник у нас под рукой, в каких-то пятидесяти милях отсюда – если нам хватит духу спасти его. Подумайте! У вас есть выбор. Можно стать славными суеверными ребятами, сельскими жителями, живущими без тревог. Или вновь завоевать Вселенную. И укротить молнии.

Рик сделал паузу – но не такую долгую, чтобы кто-нибудь успел высказаться.

– Я отправляюсь на АЭС, – произнес он. – Леонилла?

– Конечно. – Малик подошла к подиуму.

– Я тоже! – крикнул с дальнего конца зала Товарищ, генерал Яков. – Укрощать молнии!

– Ну! – Харви шлепнул Морин по заду и ринулся к возвышению.

Момент упускать нельзя. Решение было простым – теперь он знал, что скажет людям.

– Отряд Рэндолла?!

– Да! – заорал кто-то.

Рядом с Харви встала Морин, и к ним уже проталкивался какой-то ранчер, и Тим Хамнер, и мэр Зейц. Мари с Джорджем яростно спорили. Хорошо! Вэнс входила в отряд Рэндолла, а не в группу Кристофера. Значит, он тоже присоединится.

Эл замер, недоумевая. Ему хотелось возразить – но решимость, светившаяся в глазах Морин, заставляла его замолчать.

«Он еще может остановить их, – подумал Харви, – от него потребуется лишь чуть-чуть надавить. Раз все согласны, дать задний ход будет нелегко, однако в эту минуту такое еще возможно. А можно подтолкнуть наш фургон с оркестром вперед – да так, что он покатится на полной скорости. От Харди многое зависит».

Эл теперь смотрел мимо Морин, на сенатора. Старик привстал с кресла, задыхаясь, разевая рот, и рухнул обратно. Леонилла кинулась к Джеллисону, но он жестом остановил ее и кивком подозвал своего помощника.

– Эл, – просипел он.

Малик принесла с собой медицинский саквояж. Она открыла его, выхватила шприц и, преодолев слабое сопротивление Артура, рывком расстегнула ему куртку и рубашку. Быстро протерла тампоном грудь пожилого мужчины и воткнула иглу прямо в грудь возле сердца. Харди бешено прорвался сквозь толпу, упал на колени возле задыхающегося сенатора. Джеллисон бился и корчился, пытаясь схватиться за грудь, но его держали за руки шеф Хартман и еще кто-то.

Глаза сенатора остановились на Харди.

– Эл…

– Слушаю, сэр, – отозвался тот придушенно, почти неслышно, и наклонился к боссу.

– Верните моим потомкам молнии, – четко проговорил Артур.

Его голос разнесся по всему залу, и на миг глаза Джеллисона ярко вспыхнули. Но он тотчас обмяк, и окружающие услышали лишь тихий, сразу же оборвавшийся шепот:

– Верните им молнии.

На вершине пологого холма стоял Хамнер. Он переступил с ноги на ногу, и в его нагрудном кармане хрустнула бумага.

На длинном откосе внизу кипела деятельность. Лошади тащили бороны, взрывая твердую почву, а на соседних полях вели глубокую вспашку трактора, работающие на метаноле. На черные комья падали мириады белых снежинок.

Обогащенная горчичным газом и трупами солдат Нового Братства, эта земля даст обильный урожай.

По дороге с негромким жужжанием ехали три электромобиля. Такая же машина стояла перед Тимом – садись и поезжай. Пора было возвращаться обратно, однако Хамнер задержался еще на пару мгновений, наслаждаясь солнцем и ясным голубым весенним небом. День выдался великолепный.

Перед ним расстилалось море Сан-Хоакин. Правда, значительная его часть уже превратилась в обширное болото. Прямо «по курсу» виднелся островок с лагерем для военнопленных – для тех, кто не пожелал уйти в вечное изгнание и предпочел возделывать землю. Ведомство Якова. Его прозвали Товарищем… и он не отказался от идеи коммунизма. Но марксистская теория утверждала, что история в своем развитии должна проходить определенные стадии, от рабовладельческого строя к феодализму, а затем и к капитализму – долина к настоящему моменту едва ли миновала этап рабовладельческого общества. Еще долго здесь не будет никаких предпосылок для социализма. В общем, Товарищу покамест приходилось заниматься перевоспитанием подопечных.

Тим пожал плечами. Яков и Хукер поддерживали в лагере порядок, ребята выращивали собственный урожай, а если кто-нибудь из них сбегал, никого это не волновало.

Слева, далеко на юге над атомной станцией поднимались белые султаны пара. В бинокль можно было различить бригады рабочих, тянущих линию электропередачи. Еще две недели, и Твердыня получит электричество. Хамнер попытался представить, на что будет похожа новая жизнь, но это давалось ему с трудом. Зима оказалась тяжелой. Малыш Эйлин и Тима чуть не умер и находился в больнице. Детская смертность превышала пятьдесят процентов, но сейчас ситуация наладилась. Записи дока стали бесценны. А когда будут найдены книги, оставленные астрофизиком в Туджанге, обитатели долины узнают, как получать пенициллин.

Записи Форрестера. Вот в чем заключалась задача Хамнера – расшифровать аудиозаписи дока, которые тот наговорил перед смертью в диктофон.

Может, люди бы успели изготовить инсулин, если бы их силы не ушли на защиту АЭС, и, разумеется, Дэн был в курсе. Зима стоила жизни и волшебнику, и многим другим.

А вот узнать, что твой друг остался в живых, всегда было приятно. Тим похлопал себя по карману.

Прошлое иногда дает тебе подзатыльник.

Бам! Половина кометы! Обсерватория Китт-Пик подтвердила его открытие.

Хамнер яростно тряхнул головой и посмеялся над собой. Подумаешь – сморщенный от дождя клочок бумаги, который вчера доставил ему почтальон Ньюкомб: долговая расписка на двести пятьдесят тысяч долларов.

Гарри Стиммз уцелел! Что теперь предложить ему в обмен на расписку? Работенку на атомной станции? Парень наверняка отличный механик, а служащие АЭС – в долгу перед Тимом.

Но если устроить Стиммза туда не удастся… что тогда делать? Подарить ему тельную корову? Хорошая скотина может стоить как раз четвертак. Тим уставился в небо, очень довольный собой.

Небо пересекала тонкая белая линия. Кончик ее продвигался вперед. Хамнер ничего не понимал. Не может быть…