Мах-недоучка - Дмитрий Гришанин

— Ну и скотина же ты, барон Мах, — раздался совсем рядом голос Фляузли. — Зачем же ты Гобба с Тоббом зарубил. Такие славные ребята были, так мне помогали во всем. Теперь придется других на их место ставить… А ну-ка не балуй. — Мах попытался ударить мечом на голос, но промахнулся.

— Ишь, прыткий какой, — донеслось недовольное брюзжание Фляузли уже с почтительного расстояния. — Ну-ка живо бросай меч на пол. А то сейчас подниму ятаган да оттяпаю тебе руку по локоть.

Ослепленный темнотой Мах швырнул меч, признавая полное свое бессилие.

— Так-то лучше. А теперь пойдем в кабинет, потолкуем по душам, — маленькая ручка подхватила Маха под локоть, и его куда-то повели.

— Почему я ничего не вижу, рагта ведь на мне? — спросил Мах.

— Потому что все рагты в Лабиринте изготовил лично я, в них заложена моя магия, и по моему желанию любая рагта мгновенно превращается в бесполезный кусок ткани, так-то, барон… Нет-нет, погоди ее снимать, она тебе еще пригодиться… Вот те камешки, что были у тебя сперва, я контролировать не мог. Поэтому тебя пришлось от них избавить. К счастью, я знал секрет избавления от темного ока Трубли.

— Так, значит, орк в ресторане не случайно швырнул в меня кувшином с водой?

— Разумеется, не случайно. От Затыка я узнал про камешки у тебя в глазах. Он же мне сказал, что ты в ближайшие пару часов будешь в «Камне и монете». И я послал туда четверых своих парней.

— Как же я мог довериться этому двуличному ублюдку шерифу!

— Бывает… Ладно, чего уж теперь казниться-то. Не все же тебе победителем ходить… Так, здесь аккуратнее, стол не задень. Ага, отлично. Ну вот мы и пришли. Сейчас мы стоим у выхода на балкон. Я отпускаю тебя, стой на месте. — Рука исчезла.

— Сейчас я вновь позволю тебе видеть, ты выйдешь на балкон и помашешь ручкой своим друзьям, чтобы они убедились, что с тобой все в порядке.

— Хорошо, я готов, — отозвался Мах.

— Только смотри, без фокусов, если попробуешь переместиться, я тут же тебя ослеплю.

Мир вокруг рыцаря снова засиял красками, Мах обнаружил, что стоит на пороге балкона. Он сделал пару шагов к перилам, глянул вниз, и от открывшегося его взору зрелища сердце сжалось в груди. Мах увидел, как ничтожно мал был их отряд, просто крошечный островок на фоне целой реки орков. Выполняя наставление кобольда, он помахал друзьям.

— Молодец, — донесся из кабинета ненавистный голос Фляузли. — Теперь возвращайся. И смотри, без фокусов.

Мах вернулся в кабинет. Фляузли сидел в огромном каменном кресле во главе широкого длинного каменного стола, отчего его и без того крохотная фигурка показалась рыцарю еще меньше.

— Ну чего вылупился, — вдруг осерчал кобольд, — я тебе не картина, чтобы меня разглядывать. Садись вот сюда, и давай поговорим.

Мах присел на указанной кобольдом стул, один из дюжины стоящих вокруг стола. Как только он сел, свет вокруг снова померк.

— Эй, зачем же, — растерянно пробормотал Мах, — я же не перемещался.

— А чтобы у тебя даже соблазна не было, — охотно пояснил Фляузли, а в следующее мгновенье все добродушие исчезло из его голоса, и он заговорил зловещим полушепотом: — Ну а теперь, когда мы с тобой остались наедине, признавайся, мерзавец, зачем тебя сюда прислали гномы? Они ведь наняли тебя, чтобы ты меня убил?

— Ну что вы, Фляузли, я сюда прибыл с единственной целью, вернуть похищенных вами из отцовского замка женщин.

— Эту сказку ты гоблинам рассказывай, они ребята доверчивые, поверят. А мне лучше не ври, я калач тертый, и в эту байку с самками похищенными не верю!

— Но ведь вы же на самом деле похитили одиннадцать женщин из замка в Великостальском королевстве два дня назад. Вас еще оборотень на краже подловил и заставил отказаться от последней пленницы.

— Ишь ты, и про оборотня даже знаешь. Молодец, хорошо легенду подготовил. Ну да, ты прав, я действительно похитил несколько самок из замка. И что с того? Хочешь сказать, если бы я тебе их вернул, ты бы тут же покинул Лабиринт?

— Разумеется.

— Ха! Нашел простака, так я тебе и поверил. Тебе нужен был только повод, чтобы приблизиться ко мне на расстояние перемещения. И все, я был бы обречен!

— Да не собирался я вас убивать!

— Тогда объясни-ка мне, барон, откуда у тебя гномье золото. Затык привез мне пару монет из твоего мешка, они гномьей чеканки, уж кто-кто, а я-то руку своих бывших сородичей запросто распознаю.

— Ну да, золото я занял у гномов, — заюлил прижатый к стенке Мах.

— Ах как интересно, с каких это пор гномы стали давать в заем свое золото, — продолжал наседать кобольд. — Что ж ты, барон, такую замечательную правдивую легенду себе состряпал и так глупо с золотом прокололся. Не догадался поменять гномьи монеты на великостальские. Я уж не говорю о камнях Трубли Седовласого, что были у тебя в глазах. Скажешь, тоже позаимствовал у гномьего князя.

Мах молчал, ему нечего было на это возразить, не мог же он раскрыть кобольду, что присутствовал на тайной встрече короля Савокла и князя Трубли.

Кобольд его молчание принял за признание своей вины, и продолжал распекать рыцаря:

— С камешками Трубли в глазах у тебя и впрямь были неплохие шансы убить меня. Но после того как орки смыли их с твоих глаз, ты стал для меня не опасен. И все же, не скрою, занервничал, когда узнал, что тебе помогли сбежать из тюрьмы. Кто знает, может у тебя где-нибудь в Лабиринте была припрятана запасная пара глазных камней Трубли. Я призвал к себе всех своих орков и стал ждать твоего появления. И дождался. Да не одного, а с отрядом троллей. Начинали сбываться мои худшие предчувствия. Вообрази же, какова была моя радость, когда я разглядел, что ты сражаешься в рагте. С этой минуты ты был полностью в моей власти. Я упивался тем, что в любой миг мог сделать тебя, своего убийцу, беззащитным слепцом. Представляешь, ты перемещаешься в гущу моих славных орков, и свет вокруг тебя меркнет. И вместо того чтобы безнаказанно убивать, тебе пришлось бы молить о пощаде, но орки все равно изрубили бы тебя на куски и сожрали. Я мог проделать с тобой такое четырежды, но не стал, потому что посчитал смерть от ятаганов орков слишком быстрой и легкой для своего убийцы. Нет, барон, я тебя убью по-другому. Магией! И ты будешь очень, очень, очень долго страдать!

— Погоди, Фляузли, но меня же нельзя убивать, — торопливо забормотал Мах, не на шутку испуганный зловещим обещанием кобольда. — Я же барон Великостальского королевства. Если мой король узнает, что меня убил ты, он отправит против тебя армию рыцарей-магов, от нее тебя твои орки не оберегут.

— Ты прав, конечно, — неожиданно легко согласился кобольд и, выждав трагическую паузу, в течении которой напуганный темнотой и близостью смерти Мах чуть не сошел с ума, наконец снова заговорил. От его слов рыцаря пробил холодный пот.

— И чтобы твой король никогда об этом не узнал, мне придется перебить всех твоих спутников.