Отражение - Дженнифер Арментроут

– Что? – напрягся я. – Думаешь, это сделали специально? Выпустили нестабильного гибрида с браслетом, чтобы посмотреть, чем все закончится?

– Пэрис считает, что мои теории заговоров отдают паранойей, – пожал плечами Люк. – Но глупо полагать, будто в «Дедале» придерживаются одного плана. Кто их знает?

– Но зачем ей нападать на меня? Блейк говорит, там не знают, закрепилась ли моя мутация. Вряд ли ее прислали по мою душу. – Кэт сделала паузу. – Если, конечно, верить Блейку.

– Уверен, насчет мутации он не врет, – ответил Люк. – Не будь это правдой, ты бы здесь не сидела. Слушайте, я даже не знаю, известны ли «Дедалу» все свойства этого камня. Я до сих пор исследую, как он на нас влияет.

– И что ты уже узнал? – спросил я.

– До того как камень попал в мои загребущие лапы, я не мог распознать другого гибрида даже у себя под носом. Но когда вы с Блейком приехали в Мартинсбург, я почувствовал теплую волну. Странное ощущение. Возможно, твоя подруга точно так же почувствовала тебя. Это наименее ужасный из вариантов.

Я вздохнул, обдумывая его слова. Может, Карисса действительно по чистой случайности напала на Кэт. Тут мне в голову пришло еще кое-что.

– А способности Аэрумов этот камень усиливает?

– Думаю, да. Они ведь питаются энергией Лаксенов.

Кэт хотела было откинуться на спинку дивана, но вдруг снова наклонилась вперед.

– Как считаешь, опал может нейтрализовать действие оникса? – спросила она.

– Возможно, но я не уверен, – ответил Люк и хитро улыбнулся. – С ониксом я в последнее время не баловался.

– Где нам достать опал?

– Можете не пытаться, если у вас нет тридцати тысяч долларов или знакомого, который добывает такие камни. Если вы только не собираетесь попросить «Дедал» поделиться своими запасами. Свой я не отдам.

Кэт поникла. Черт. Хотя бы один кусочек опала нам бы не помешал.

– В любом случае, вам, ребята, пора домой, – сказал Люк, после чего запрокинул голову и закрыл глаза. – Полагаю, в следующий раз вы со мной свяжетесь, когда решите снова наведаться в «Маунт-Уэзер»?

– Может, тебе есть еще что сказать? – спросил я, поднявшись вместе с Кэт.

– Конечно, – кивнул Люк и посмотрел на нас. – Не доверяйте никому в этой игре. Здесь у всех свои интересы.

Жизнь продолжалась. Зима отступала, унося с собой морозы. Снег таял, запахло весной.

Маленький, ничем не примечательный городок в штате Западная Вирджиния снова привлек к себе всеобщее внимание исчезновением еще одного подростка.

Каждую неделю в честь Кариссы зажигали свечи. Ее родители в вечерних новостях умоляли о помощи всех, кто мог знать хотя бы что-то об исчезновении их дочери. В школе царили мрачные настроения, и я понимал, что слухи рождает не только всеобщая печаль: время от времени ученики собирались в небольшие группы и обсуждали пропажу Кариссы, то и дело бросая взгляды на Доусона и на всех нас. Их подозрения подпитывались тем, что из всех пропавших только Доусон вернулся в город.

И это возвращение еще раз напоминало о том, что другие все еще не найдены.

Исчезновение Кариссы вызвало интерес во внешнем мире. К нам приезжали журналисты, которые были не прочь поговорить с любым, кто знал Кариссу или готов был поделиться собственной теорией, почему так много подростков – Бетани, Карисса, Саймон и даже Адам, не говоря уж об остальных, – исчезло в таком маленьком сонном городке.

Держу пари, военные и сотрудники «Дедала» были в восторге от этой суеты.

А недели через три после исчезновения Кариссы в новости попало имя доктора Уильяма Майклза. О его пропаже заявила сестра. Насколько было известно Кэт, с ее матерью он тоже больше не связывался. Следователи сообщили миссис Шварц, что никакой конференции не было – еще бы – и никто ничего не слышал об Уилле, с тех пор как он покинул город.

Слухов стало еще больше.

Некоторые подозревали, что Уилл как-то связан с Кариссой и Саймоном, потому что они все исчезли подряд один за другим. Никто не понимал, как может пропасть известный, уважаемый врач. Выдвигались даже предположения, что исчезновение Кариссы и Саймона – а может, и других ребят – дело рук Уилла.

Интересно, не в МО ли решили подать все в таком ключе? Было бы логично. Мы знали, что Уилл их предал. Теперь его можно было с легкостью сделать козлом отпущения.

Но случилось неизбежное.

Когда зазеленела трава, а ветер стал теплее, все вроде бы успокоилось. Никто не забыл ни о Саймоне или Кариссе, и обо всех остальных, но их исчезновение перестало будоражить умы жителей города. К середине апреля об этом упоминали уже не в вечерних новостях, а лишь в еженедельных обзорах. Затем прекратилось и это. В школе по-прежнему ходили разные слухи, но ученики шептались гораздо реже.

Однажды вечером после тренировки с ониксом Кэт спросила, ожидает ли нас та же судьба, если мы не вернемся из «Маунт-Уэзера». Ей хотелось знать, неужели люди забудут и о нас.

Когда я услышал этот вопрос, мое сердце словно бросили в блендер. Гадать, как скоро будет забыто твое имя? Никто не заслуживает мучиться такими мыслями. Мне удалось придумать псевдоинтеллектуальный ответ на вопрос Кэт, и он прозвучал вполне весомо, но потом я всю ночь ворочался, не в силах заснуть.

Неужели однажды забудут и Кэт?

Неужели забудут и меня?

Я понимал, что в любом случае настанет день, когда мы повторим судьбу других ребят. Мы не обсуждали этого с Кэт, но мне кажется, что и она отдавала себе в этом отчет. Если мы сумеем освободить Бетани, последствия не заставят себя долго ждать. Мы не сможем остаться в этом городе. Нам придется уехать, возможно даже скрываться. У меня были деньги на первое время, но от этого не становилось легче.

Вся жизнь Кэт изменилась из-за меня.

Порой я сам поражался своему эгоизму, ведь бывали моменты – и немало, – когда я понимал, что не хотел бы ничего менять. Может, это меня и не красило, но я же пробовал держаться от нее подальше, чтобы как-то защитить ее. Не сработало.

Единственным способом самим определить свое будущее и однажды исчезнуть по собственной воле оставалась подготовка к следующему налету на «Маунт-Уэзер».

Мы каждый день работали с ониксом. Чертовы камни высасывали из нас всю энергию. После каждого сеанса мы с Кэт падали на кровать и, кажется, больше дремали, чем занимались чем-то еще.

Прогресс был медленным и мучительным. Иммунитет вырабатывался постепенно – к началу мая каждый из нас мог секунд пятьдесят продержать в руке оникс, прежде чем свалиться на землю.

Эш и Ди теперь тоже ходили с нами и наблюдали, как мы занимаемся самоистязанием. Сегодня Эш впервые попробовала взять оникс в руки сама, чем немало порадовала Кэт. Я попытался остановить Эш, но она меня не послушала. Ее хватило всего на секунду – потом она выронила камень и завизжала от боли.