Все решает случай - Эдит Лэйтон

— Я не приглашал вас на вальс, — усмехнулся тот. Раф кивнул, затем резко выбросил вперед кулак. Звук от удара в челюсть напоминал пистолетный выстрел. Но звук падения тела на мраморный пол оказался еще громче.

— Я только что сделал некое открытие, — сказал Раф Хейзелтону, взяв шляпу у оцепеневшего лакея. — Человек не умирает от боли, как бы того ни хотел. Проклятие! — пробормотал он, стараясь согнуть плечо. — Не знаю, удастся ли мне пережить этот светский сезон.

— Или очередные сплетни, — со вздохом добавил его друг.

Карета с грохотом катила по длинной, изрытой колеями дороге в Шропшир. Бренна смотрела а грязное окошко. Надвигающиеся сумерки окрасили живую изгородь вдоль дороги в пурпурные и коричневые тона, а за ней в бледно-лиловой дымке виднелись поля.

Она бросила взгляд в затемненный угол кареты, где лежал ее брат, откинувшись на кожаную спинку сиденья. Бренна знала, что Эрик не спит — за последние полчаса он неоднократно менял позу.

— Надо остановиться, — сказала она.

Он открыл глаза.

— Я чувствую себя хорошо. Едем дальше.

Бренна не могла различить выражение его лица, но голос брата насторожил ее.

— Нет, — твердо заявила она. — Может, ты и вынослив как мул, мой дорогой, а я не желаю больше терпеть. У меня от тряски зуб на зуб не попадает, а внутри все переворачивается. И мне необходимы кое-какие удобства, о которых леди не говорят. Пожалуйста, давай остановимся на ночь.

Эрик усмехнулся.

— Хитрюга, — ласково промолвил он, — ты ведь знаешь, что я не в силах отказать тебе. Сомневаюсь, что ты так уж устала и тебе нужны эти… удобства. Однако скажи кучеру, чтобы остановил карету.

Когда через несколько миль карета въехала во двор гостиницы, Эрик подал руку сестре и помог ей выйти. При свете фонаря он увидел ее мрачное лицо.

— Ты действительно устала, — сказал он, мгновенно раскаявшись. — Прости меня.

— Не надо просить прощения, — ответила Бренна. — Ты был прав, я не слишком устала, Дело в том, что меня одолевают мысли, и не очень хорошие. Черт возьми! Я устроила неприятности лорду Долтону, не так ли? — Она искала в полумраке его глаза. — Как ты думаешь, смогу ли я когда-нибудь снова появиться в Лондоне? Эрик сжал ее руку.

— Вся эта история забудется через день, — мягко сказал он. — В Лондоне любым скандалом интересуются не более недели.

«Но я никогда не забуду лорда Рафаэля Долтона», — печально подумала Бренна. Она уже пыталась сделать это, но безуспешно. Он поразил ее воображение, и Бренне никак не удавалось отделаться от мыслей о нем. Раф такой замечательный: прямой, честный, смелый и благородный. Таких мужчин мало не только. в Лондоне, но и там, куда она направлялась. И с каждым часом Бренна удалялась от него все дальше и дальше. Но какое это имеет значение — ведь Раф не обращал на нее внимания, даже когда она находилась рядом с ним, и через неделю, наверное, женится на Аннабел.

— Да, скоро этот инцидент забудется. — Бренна через силу улыбнулась брату. — Ты, как всегда, прав.

— Мне хотелось бы ошибиться на этот раз. — Эрик внимательно посмотрел на нее.

Она опустила голову — брат слишком хорошо знал ее.

От хмурого вида Рафа могло бы свернуться молоко. Он стоял не двигаясь со страдальческим лицом, тогда как дворецкий завязывал на нем галстук. Сам Раф не мог сделать этого, так как его правая рука была на перевязи. Когда дворецкий отступил назад, Раф посмотрел на себя в зеркало и поморщился. Затем перевел взгляд на взволнованное лицо слуги.

— Хорошо, — сказал Раф и снова взглянул на свое отражение. Его галстук был превосходен, сам он — чисто выбрит, и волосы приведены в порядок. Модный сюртук плотно облегал фигуру.

Но даже применение пиявок не избавило его от опухоли под левым глазом, хотя цвет кожи оставался прежним. Раф поднял голову — синяк на скуле все еще выглядел ужасно, правда, начал спадать, и фиолетовый цвет сменился зеленым…

— Может, наложить косметическую мазь, милорд? — нерешительно предложил дворецкий, заметив направление его взгляда. — У моего предыдущего хозяина была плохая кожа, и он скрывал дефекты с помощью косметики. Разумеется, у вас нет таких проблем… но в данный момент? Не сделать ли несколько мазков тут и там?

— Чтобы я выглядел как проститутка, скрывающая прыщи? Ну уж нет! Однако благодарю вас. Вы прекрасно позаботились о моем внешнем виде, но краситься я не стану. Мужчина после драки не может выглядеть как расфранченный поэт.

Раф коснулся своей скулы. Этот синяк он заполучил во время очередной драки, когда услышал, как какой-то болван за карточным столом сказал что-то непристойное о Бренне Форд. А опухоль под глазом возникла после стычки с Джексоном, отпустившим грязную шуточку о ней. Впрочем, Раф не остался в долгу ни в том ни в другом случае и вспоминал об этом с удовлетворением, хотя эти победы достались ему ценой покалеченной руки.

Более серьезное столкновение произошло с Джоном Стайлсом, сказавшим что-то гадкое о Бренне. Дело дошло до дуэли, но Раф сомневался, что роковой день когда-нибудь наступит, так как слышал, будто Стайлс срочно собрался в длительное морское путешествие.

Однако в Лондоне было много злых языков, и все они сплетничали о Бренне Форд, называли ее интриганкой, которая разделась догола, пытаясь заманить Рафа и женить на себе, чтобы досадить Аннабел. И это был еще не самый худший из слухов. Раф не понимал, как случившееся получило такую широкую огласку. Более всего его огорчало то, что стало известно имя Бренны.

Раф вышел из комнаты, стараясь не смотреть больше в зеркало. Ему не хотелось видеть свои синяки. Впрочем, внешность — не самое главное. Гораздо сильнее его мучила совесть. Полдня и большую часть вечера он бродил по дому, размышляя и стараясь найти выход из создавшегося положения. Невозможно драться со всем Лондоном, но и нельзя оставлять все как есть.

Раф спускался по лестнице, когда услышал голоса у входной двери. Значит, все-таки Стайлс не успокоился и прислал своего секунданта. Раф быстро спустился. Его волновал только один вопрос — отложить ли дуэль, пока не заживет его рука, или покончить с этим делом как можно скорее. Однако следует помнить о том, что Стайлс — очень меткий стрелок, и…

— Драм! — воскликнул Раф, увидев в холле друга.

— Он самый, — улыбнулся Драм. — Значит, дошедшие до меня слухи правдивы. — Он заметил перевязь и опухшее лицо друга.

— Какие слухи? Бога ради, забудь об этом. Я ужасно рад тебя видеть!

— Я тоже. — Драм снял перчатки. — После трудного путешествия мне хотелось бы поскорее сесть в кресло у камина и заполучить стаканчик бренди.

— Сейчас все будет. — Раф проводил его в кабинет. — Но как ты оказался здесь?

— Благодарю, — сказал Драм, принимая бренди, которое Раф быстро налил из графина.