Менты не ангелы, но... - Данил Корецкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Звягинцев демонстративно посмотрел на часы.
— Уже почти два. Что ты делал в Тиходонске?
— Да ничего. Погулял немного, выпил кружечку пива, купил газету…
Человек в шляпе держался напряженно и явно хотел как можно скорей закончить этот разговор.
— Паспорт есть?
— Нет. Пенсионное удостоверение с собой и вот, рецепт…
Сначала Звягинцев задавал вопросы без какой-либо цели, но в голове постепенно созревал определенный план.
— Значит, так, — сказал он резко. — Раз нет паспорта, пройдемте в опорный пункт милиции для установления личности.
— Это еще зачем? — мужчина полез во внутренний карман, вытащил серую книжечку. — Посмотрите пенсионное удостоверение, вот и установите личность.
— Не умничай, если хочешь сегодня уехать домой. У нас идет операция «Антитеррор». Мы всех проверяем.
— Ну, хорошо, — сдался мужчина. — Раз надо, значит, надо.
Пока они по заставленной машинами второстепенной улочке шли к опорному пункту, созревший план становился все отчетливее и раскладывался по полочкам.
— Вот и пришли, — бодро сказал участковый, отпирая ключом старинную, давно некрашеную дверь. — Входите.
Ничего не подозревающий очкарик переступил потертый порог и оказался в темном коридоре. Звягинцев щелкнул выключателем, и под высоким потолком зажглась висящая прямо на проводе, слабая желтоватая лампочка. Потом он отпер вторую дверь и завел задержанного в квадратный кабинет со стандартным набором мебели: стол с устаревшим компьютером и телефоном, четыре стула, шкаф, сейф, продавленный диван. Через высокое зарешеченное окно был виден пыльный двор с висящим между деревьями бельем. Несколько малышей возились в загаженной кошками песочнице под надзором сморщенной старушки, сидящей на допотопном стуле.
Звягинцев полез в ящик стола, нашел под папками бумаг тяжелую коробочку, открыл и извлек пять малокалиберных патронов. В принципе достаточно и одного, но пять будет солидней и убедительней.
— Дайте-ка вашу сумку для проверки, — вежливо предложил он.
— Пожалуйста. Там нет ничего запрещенного… — доставленный протянул сумку.
Участковый поставил ее на стол, расстегнул «молнию», заглянул. Кроме пакета молока, двух булочек, газеты и трех пачек сигарет «Прима», там действительно ничего не было.
Звягинцев бросил быстрый взгляд на очкарика. Тот молча сидел на жестком стуле, опустив голову и уставившись в потрескавшийся линолеум. Да, это был педальный лох. Он разжал руку и пять черных, маслянистых цилиндриков рассыпались по клеенчатому дну. Потом он вернул сумку хозяину.
— Как твоя фамилия? — спросил Звягинцев.
— Иванов Петр Семенович.
— Очень хорошо. Значит, так, Петр Семенович, — доброжелательно сказал он. — Сделаем так. Я сейчас проверю твое пенсионное удостоверение по нашей базе данных. Потом, в присутствии понятых, посмотрим твою сумку. И если все нормально, ты свободен и поедешь в свой Батайск. Согласен?
— Как надо, так и делайте. Ничего противозаконного я не совершал.
— Ну и отлично!
Звягинцев придвинул телефон, набрал номер, и через пять минут в опорный пункт зашел военный пенсионер Селедцов со второго этажа со своей дородной супругой Марфой Ивановной. Они выполняли роль постоянных понятых, а Селедцов был даже оформлен как внештатный помощник участкового.
— Петр Семенович, в присутствии этих незаинтересованных граждан мы сейчас осмотрим вашу сумку. Вы не против? — Звягинцев старательно разыгрывал вежливость и объективность.
— Я же уже сказал, что не против, — с нотками раздражения отозвался Иванов. — Только давайте побыстрее!
Что-то в этом ответе насторожило участкового, но отвлекаться от установленной процедуры он не стал.
— Пожалуйста, Марфа Ивановна, проверьте содержимое сумки.
Женщина заглянула внутрь, вытащила пакет молока, сигареты, булочки, накрыла все это газетой.
— Вот, больше ничего нет! — с чувством исполненного долга доложила она. Муж кивнул.
— А что там может быть? — пожал плечами Иванов. — Давайте мое пенсионное, и я поеду…
«Вот идиоты!» — подумал участковый. А вслух спокойно сказал:
— Федор Степанович, вы тоже осмотрите сумку.
И многозначительно показал глазами: мол, смотри хорошенько!
Но Селедцов пошарил внутри рукой и снова кивнул.
— Да, больше ничего нет.
«Дважды идиот!»
— Ну, раз нет, значит, нет. Переверните еще на всякий случай, потрясите…
Звягинцев вдруг перехватил напряженный взгляд лоха. Кажется, тот что-то заподозрил.
Селедцов перевернул сумку, потряс. Патроны высыпались на стол и со звоном запрыгали по покрывающему столешницу стеклу.
— Ой, что это? — удивилась Марфа Ивановна.
— Это патроны, — не менее удивленно пояснил супруг. — От мелкашки. Калибр — 5,6 миллиметра.
— Петр Семенович, — обращаясь к лоху, спросил Звягинцев. — Откуда в вашей сумке боеприпасы?
— Что за ерунда! — несколько оторопело ответил он. — Это не мое. Их там не было и быть не могло!
— Но вы же их видите! И я вижу! И понятые видят! Зачем вам боеприпасы? У вас есть оружие?
— Я вам говорю, что это не мои патроны! Хватит тут комедии разыгрывать! Что вы от меня хотите?
Иванов снял шляпу, пригладил редеющие седые волосы и вытер платком взмокревший лоб.
«Совсем обнаглел!» — подумал участковый и, обращаясь к Селедцову, попросил:
— Федор Степанович, составляйте протокол, вы это хорошо умеете. А я на минутку отлучусь.
Выйдя в коридор, он тщательно закрыл дверь, достал мобильный и набрал номер эксперта.
— Игорь, ты можешь быстро сделать мне справку по патронам?
— Сегодня не смогу. Давай завтра.
— Нет, это не годится. Давай сегодня, с меня пузырь.
В голосе эксперта появилась заинтересованность.
— Когда отдашь? Надеюсь, до получки ждать не придется?
— Сразу же. В обмен на справку.
— Ну ладно. Только коньяк, а не водяру. Или подходи завтра.
«Вот жлоб, — подумал Звягинцев. — Знает, что деваться мне некуда, вот и банкует».
— Ну, так как? — гнул свою линию Игорь.
— Хорошо. Договорились.
— А что за патроны?
— Самые обыкновенные, малокалиберные. Пять штук, с целыми капсюлями.
— Это проще. Заходи через час, с коньяком.
— Ладно, — кивнул Сергей, будто собеседник мог его видеть.
Потом он позвонил в дежурную часть, попросил прислать транспорт за задержанным. В ожидании машины подписал акт обнаружения и изъятия патронов, отобрал объяснение у Иванова, потом у Марфы Ивановны, а опытный Федор Степанович написал объяснение сам. Он успел еще составить подробный рапорт, когда дверь без стука распахнулась, и на пороге появился улыбающийся Пестиков.