Юные герои Великой Отечественной - Игорь Петрович Носов

При свете факелов и шахтёрских ламп за несколько часов сумели возвести основные защитные стены из ракушечника. Но началось затопление… Хлынувшая морская вода с каждым часом всё прибывала и прибывала. Обороняющиеся мужественно продолжали работать по пояс или даже по грудь в воде, усиливая каменную кладку и замазывая щели цементом. Вода стала гораздо медленнее просачиваться свозь плотные стены. Но партизаны всё равно были вынуждены уйти ещё глубже. Они спустились на самый низкий, третий, уровень — почти на шестьдесят метров под землёй.

Вода чуть не погубила весь отряд. Но предупреждение Володи позволило выиграть время… Так юный разведчик, рискуя жизнью, спас всех своих товарищей.

Но скоро отряд опять оказался в смертельной опасности. В этот раз карателям удалось взорвать подземные резервуары с пресной водой. Не сумев затопить партизан, теперь их пытались погубить жаждой.

— Смотри, Володя! — сказал командир, раскладывая на столе при дрожащем свете свечи карту. — Опять надежда только на тебя… Мы попытаемся пробить в скале новый выход с другой стороны горы. Вот тут! — обвёл он красным карандашом нужное место. — Но нам необходимо знать, нет ли там засады. Надо тебе снова идти на разведку! Ты готов? Задача ясна?

— Так точно, товарищ командир! Изучить местность и вернуться…

— Всё разузнать и обязательно вернуться! Ты должен и сам уцелеть, и нас снова спасти!

Задание могло оказаться невыполнимым. Не было уверенности, что, возвращаясь, Володя не попадёт на вновь расставленные минные поля или что фашисты за пару дней не замуруют последний лаз…

Но отважный партизан не сомневался — боевое задание должно быть выполнено!

А в эти дни, 26 декабря, началась десантная операция Красной армии и Военно-морского флота. Сорок тысяч солдат и офицеров, высадившихся с десятков кораблей прямо в ледяную воду Керченского залива, под прикрытием сотен самолётов, отбили у фашистов часть Русской земли в надежде освободить и весь Крым.

И какова же была радость Володи Дубинина, когда около пещер он увидел не оккупантов, а советских десантников.

— Наши! Наши! — воскликнул Володя.

— Да что же ты так кричишь, будто только что из-под земли вылез и ничего не знаешь? — засмеялся усатый двухметровый морской пехотинец, подхватывая на руки хрупкого мальчика. Не мог он догадаться, что Володя — правда! — прямо из-под земли…

А юный разведчик щурился от непривычного солнца, плакал от радости и всё повторял: «Наши, наши…» Да, кругом были свои, и несломленные борцы после двух месяцев осады наконец смогли покинуть подземную крепость.

Но наладить мирную жизнь было трудно. Совсем близко всё ещё шли ожесточённые бои. Десантники заняли Керчь и освобождали Феодосию, сражались и умирали на отвоёванном плацдарме под Судаком, стремясь оттянуть силы фашистов от осаждённого Севастополя.

— Володя, — просила счастливая мама, после двух месяцев разлуки целуя исхудавшего, бледного сына, — Володечка, побудь несколько дней дома! А уж потом снова будешь воевать…

— Мамочка, я высплюсь, сырников поем, если есть из чего приготовить, и утром должен помочь сапёрам. Фашисты же всё вокруг каменоломен заминировали. А я там все тропки, каждую скалу и расщелину знаю. Они с моей помощью гораздо быстрее справятся.

Утром выспавшийся в тепле и поевший любимых сырников с кизиловым вареньем Володя ушёл из дома со взводом сапёров. Бойцы в телогрейках, с миноискателями на плечах и наушниками поверх шапок-ушанок бодро маршировали к заминированным пещерам.

Казалось, ещё чуть-чуть — и начнётся прежняя счастливая жизнь. Но вдруг раздался страшный взрыв, разнёсшийся эхом далеко-далеко среди скал. И Володя погиб вместе с четырьмя сапёрами.

Но эхо взрыва, будто прощальные слова матери, летело и летело по горам Крыма вместе с наступающей и громящей фашистов Красной армией к Феодосии и городу русской славы — Севастополю.

Владимир Никифорович Дубинин был посмертно награждён орденом Красного Знамени.

Нина Куковерова

Каждое лето Нина с мамой, младшими братом и сестрой проводила каникулы в деревне Нечеперть в Ленинградской области, где жили финны и русские. Так было и в 1941 году, когда Нине исполнилось четырнадцать лет.

Объявление о войне из динамика радиоприёмника прозвучало как гром с ясного неба! Страна давно жила в тревоге, но все надеялись, что до войны с гитлеровской Германией не дойдёт. Не посмеют фашисты напасть на самую большую страну в мире.

Хоть отец Нины в те дни уже ушёл из Ленинграда на фронт, ещё верилось, что война вот-вот закончится где-то у самой границы. Поэтому не возвращалась из деревни домой, в Ленинград, семья Куковеровых.

Но проходили недели, а вести с каждым днём становились всё тревожнее: сданы Киев и Минск, немецкие армии движутся к Москве и Ленинграду! И уже к концу августа силы вермахта стали брать северную столицу России в кольцо.

Ещё доходили письма с фронта, и отец писал Нине: «Ниночка, пока я стою у пушки и бью фашистов, ты помогай мамочке!» А дочь отвечала: «Хочу помочь тебе бить фашистов…»

Оборвалась скоро их переписка. Мама получила похоронку — письмо от командира: «…ваш муж геройски погиб во время атаки…»

А не прошло и недели, как немцы захватили деревню Нечеперть. И началась оккупация.

Многие местные жители уходили в леса и на болота, создавая партизанские отряды, которые пополнялись и выходящими из окружения бойцами Красной армии.

Вот и Нина решила мстить за отца, за разорённую Родину. А скоро партизаны сами установили связь с их семьёй. Александра Степановна старалась поначалу держать от детей в тайне, что помогает партизанам и выходящим из окружения раненым и голодным солдатам. Но скоро Нина об этом узнала и стала тоже участвовать в борьбе.

Ей поручили первое задание. Как только в деревне появляются немцы или предатели-полицаи — сразу вывесить на плетень в огороде стираное бельё: простыни, наволочки, полотенца. Домик их был крайним, и забор был хорошо виден с опушки леса.

Но недолго жили там Куковеровы.

— Собирайте пожитки! Вы из Ленинграда: завтра же вас отправят в соседнюю деревню, — приказал им через переводчика зашедший однажды офицер. — А потом — в лагерь под Гатчину!

— Да как же я с малыми детьми? — заплакала мама.

— Приказ германских властей! Борьба с партизанами!

Начались скитания. Сначала отправили в перевалочный лагерь у Гатчины, рядом с осаждённым, но не сдающимся Ленинградом. А ещё позже — в Великие Луки.

Но