Иду на "ты" - Дмитрий Романтовский

От зарослей неспелого винограда отделился сутулый старичок в подбитой овчиной жилетке поверх драного белого халата и зашарканных тапочках на босу ногу. Его морщинистое лицо, покрытое пигментными пятнами и непонятными наростами, украшали очки в золотой оправе с мощными линзами. Сзади из-под полы упомянутой жилетки торчал зеленый хвостик, сильно напоминающий фасолевый стручок.

– Чем обязан? Хотите сделать заказ? Или будете выбирать из имеющегося товара? Много новых предложений! Любопытные вещички получились, доложу я вам,– заметил незнакомец.

Пауза несколько затягивалась.

– Герр офицер?! – недоуменно-выжидательно воззрился старик на Кузнецова, которого, видимо, в этой разношерстной компании принял за старшего.

– Обер-лейтенант Зиберт. Пауль Зиберт,– наклонив голову и щелкнув каблуками, галантно представился Кузнецов.

– Приятная неожиданность. Мы с вами земляки. Доктор Швайнкомпф,– представился незнакомец.– Чем могу быть полезен?

– Вы говорили о новинках? – Кузнецов немедленно подстроился под собеседника и решил вытащить из доктора самые свежие сведения.

– Да-да, конечно, пойдемте, прошу вас. Только не заденьте моих питомцев. Некоторые еще не вступили в фазу очеловечения и могут быть небезопасны. Здесь, правда, только опытные образцы. Так сказать, промышленное производство уже на плантациях.

Ловко лавируя между кадками и горшками, доктор повел гостей к центру зала. У помоста стоял простой тесаный стол, уставленный пузырьками разных цветов и размеров. На них были наклеены этикетки с надписями, сделанными красными чернилами и явно от руки.

– Прошу вас, выбирайте,– доктор сделал приглашающий жест.– Ассортимент отменный. Давненько жду истинных ценителей.

– Чудесная работа! – громко восхитился Задов и, поворотясь к беку, скривил губы.– Что за хрень?

– Рецептура производства та же? – строго поинтересовался Кузнецов.

– Ну конечно. Берете семена, сажаете в землю, поливаете и… – Доктор выдержал эффектную паузу.– Получаете пучок людей, в смысле человекообразных, с заданным набором качеств.

– Если можно, с этого места подробнее,– доверительно попросил Кузнецов.– У нас тут есть непосвященные. Финансисты… гм.

– Извольте,– легко согласился ученый, по всей видимости истосковавшийся по более благодарной аудитории, нежели Кровавое Пьеро, который тем временем сосредоточенно чистил ухо оттопыренным мизинцем.– Из настурции получаются смуглые люди в красных фесках, замечательно варят кофе на песке и торгуют кожаными куртками. Из бегонии выходят хорошие курьеры. Кукуруза дает лысых толстячков, которых можно использовать на руководящей работе, а кормить только салом. Розы хорошо поют. Из анютиных глазок выходят веселые девушки в кожаных костюмчиках, норовящие отшлепать непослушных. Если нужны слуги, то рекомендую вот эти горшочки – хороших дворецких можно получить только из плюща. Правда, в гастрономическом плане, кроме овсянки, от них ничего не добьешься. Из красного перца и морковки получаются индейцы, вот как Кровавое Пьеро. Я, впрочем, от него не в восторге: язык понимает плохо, работать не желает. Но надежда есть, пытаюсь научить его читать.

– Хотите сделать цивилизованного человека при помощи каких-то книжек? – всерьез заинтересовался Батыр.

– Нет, для кого-то, конечно, и кумыс – вершина эволюции,– задумчиво потер подбородок доктор.– А чем расплачиваться-то будете за такой «прогресс», милейшие?

– Мы заплатим золотом! – внушительно и к месту сказал Задов, встряхнув своим вещмешком в котором громко звякнули боеприпасы.

– Герр доктор, если не секрет, как вы достигли таких впечатляющих результатов? – спросил Кузнецов.– Ваша карьера изумительна и достойна подходящего биографа, не так ли, дон Педро?

Задов локтем ткнул Петруху под бок, и новоявленный дон, оторвав вожделеющий взгляд от аленького цветочка, скромно скучавшего в разбитом горшке на полу, с готовностью кивнул.

– Да, пожалуй,– самодовольно согласился старик.– В глазах коллег я всегда выглядел в лучшем случае чужаком. Эти адепты научных догм считали мои теории полным идиотизмом. Ах, как они жестоко просчитались, как потом, полагаю, жалели. После провала одного моего неудачного эксперимента один приятный молодой человек с английским акцентом вывез меня сюда. Я бы в общем-то мог и остаться, но два местных брата-писателя наклепали на меня публичный донос. Иносказательно, правда, но их сказочку все поняли, и моя карьера едва не закончилась гибелью. Ну ладно, все к лучшему. В конце концов мой меценат дал мне не только денег, но и предоставил этот остров. Здесь, у подножия вулкана, я нашел источник мутации клеток – недостающее звено моей общей теории. Достаточно поместить семена под местное излучение на несколько часов, и прорастание их в существ, внешне неотличимых от людей, начинается в ста случаях из ста! Да-с! Для начала я облучил десяток картофелин и гибрид моркови с чилийским перцем. Что получилось из гибрида, вы видите перед собой.

Профессор кивнул на Кровавое Пьеро, который перестал копаться в ухе и стал чесать в затылке.

– А картошка? – поинтересовался Задов.

– Из нее получился выводок бородатых рыжеволосых мужиков со вздорным характером. Они сразу же и вполне самостоятельно научились делать брагу из мухоморов. Я подумал было, что создал виноделов. Но они перепились и принялись бить друг другу, пардон, морды. Я обрадовался, что вышли великолепные воины, но эти варвары выкрали мои книги по плотничеству и вдруг занялись строительством хижин. Кстати, не без успеха. Потом они опять запили, опять передрались и опять занялись новым ремеслом. Потом что-то опять строили, потом опять перепились. Снова пьянки, драки…

– Правильные пацаны были,– невежливо прервав ученого, буркнул себе под нос Кровавое Пьеро, но буркнул достаточно громко и так, чтобы слышно было всем.

Короткий хук под дых свалил несчастного индейца на пол. Профессор не сильно утруждал себя поисками воспитательных методов. Индеец громко и обиженно засопел: «Расист… А еще под интеллигента косит!»

– На чем я остановился? Ах да! – радикально успокоив Пьеро, продолжил ученый.– В конце концов ночью, когда я крепко спал, они украли всю мою коллекцию средневекового оружия, соорудили дракар и уплыли открывать Америку. Теперь обедать я вынужден без картошки. Нонсенс, но ничего не поделаешь. Семенного материала не оставил, был охвачен, так сказать, азартом вдохновения! А месяц назад грядка морковок в лес сбежала. Издержки.

– Пардон,– помрачнел Кузнецов,– они что, съедобны?

Профессор довольно захихикал, потирая сухие ручонки:

– А как же, господа. Извольте убедиться. Эй, Пьеро, к ноге!

Индеец покорно шагнул к своему создателю ипротянул руку, на которой только теперь изумленные разведчики заметили несколько десятков длинных шрамов от порезов.

Профессор, наслаждаясь паузой, которую он, по простоте душевной, принимал за восхищенную, ловким движением полоснул индейца по запястью. Фонтанчиком брызнула из вены густая красная кровь. Профессор, причмокивая, присосался к руке.