Ведьма с высшим юридическим - Элен Ринар

Олдвен решил, что характер у девицы — не самое главное. Магия есть, пусть немного, он тоже маг, хоть и слабый. Значит, наследники точно будут магами. Зато дворянское происхождение жены открывало новые перспективы. Родители с радостью выпихнули замуж старшую дочь, избавившись от лишних расходов, а Олдвен взял фамилию жены и стал методично двигаться к своей цели. Он мечтал стать мэром города или его заместителем, если дворянства супруги будет для этой должности недостаточно.

Белинда, увидев, что супруг имеет достаток, пусть небольшой, и стремится к большему, старалась не показывать сильно свой норов. Она родила ему сына, затем дочь. Их цели совпадали — им хотелось достатка и признания в обществе.

Всё изменилось, когда Олдвен оформил опеку над Танирой. Когда они переехали из своего дома в дальней провинции в Хэмфорд в дом Флоранс, Белинда будто с цепи сорвалась. Она как будто вернулась в юность, где между её и вожделенным благополучием стояли младшие сёстры. Сейчас же они въехали в симпатичный особнячок в одном из центральных графств, получили доступ к имуществу и деньгам, но это всё, тем не менее, оставалось чужим, она не была хозяйкой. И от этой мысли у неё всё внутри скручиволось от досады. Но теперь между ней и тем, что она хотела, стояла чужая девчонка. А ведь если бы не она, то муж мог бы это всё унаследовать. Первым порывом Белинды было избавиться от девчонки. Но когда она осторожно озвучила эту мысль, её супруг взял магическую клятву со всех членов семьи, включая тех, кто изредка приезжал к ним в гости, которая запрещала причинение вреда жизни и здоровью Таниры. Он только увидел перспективы подъёма своего дела на новый уровень и не собирался участвовать в преступлении или ему потакать. «Мы не настолько богаты или знатны, чтобы проворачивать такие дела», сказал он Белинде.

Но отравлять жизнь Танире он не мог ей запретить. Вернее, он пытался взывать к разуму и прекратить эту бесконечную войну, но у Белинды на всё были свои оправдания, объяснения и он махнул рукой, считая, то постепенно она успокоится. Вмешивался только когда она сильно перегибала палку, и ситуация могла иметь общественный резонанс. Кроме того, дядюшка не забывал о том, что существовала возможность лишить его опекунства мэрией, если будут жалобы, что он плохо справляется с обязанностями опекуна. Олдвен не мог этого допустить, так как это несло денежные и репутационные потери. Борьба за место в совете города была не шуточной, и любой из его конкурентов мог воспользоваться ситуацией. Потому он так бушевал, когда пришло письмо из школы и выяснилось, что большую часть выделенных на то, чтобы собрать Таниру в школу на новый учебный год денег Белинда потратила на наряды себе и дочке.

Белинда выслушивала мужа, вроде бы умом понимала, что у неё и её детей нет причин для плохого отношения к Танире. Но потом зависть и ревность толкали её использовать любую возможность, чтобы напакостить девочке. Фактически она отыгрывалась на ней за свои подростковые обиды, которые к самой Танире никакого отношения не имели.

Их дочь Миранда была младше Таниры на два года. Сначала Танире показалось, что они могут стать подругами. Но оказалось, что мать быстро настроила девочку против Таниры, щедро поделившись с ней своей завистью и неоправдавшимися ожиданиями. С тех пор главной целью Миранды было «утереть нос этой выскочке». Ревность и зависть, посеянные матерью, успешно росли вместе с девушкой. Миранда завидовала внешности Таниры, её дару, её способностям. В тот момент, когда Миранда после приезда в Хэмфорд, оббежав особняк, ворвалась к матери с восторгом крича: «Мама, это теперь наш особняк, мы будем здесь жить?», услышала, что хозяйкой особняка остаётся чужая девчонка немногим старше её, она объявила Танире войну.

Эти двое часто действовали в тандеме, стремясь максимально ущемить Таниру, в чём только можно, обобрать, обидеть, унизить. А уж сэкономить на её расходах, чтобы побаловать себя — это ж сам Бог велел.

Брат Миранды Николас был на год старше Таниры. Подначиваемый матерью и сестрой он сначала тоже начал делать ей гадости. Но после серьёзного разговора с отцом пересмотрел своё к этому отношение, разделяя позицию отца. Впрочем, это не мешало ему пытаться тренировать свой талант обольщения на Танире и в тихую к ней приставать. Насмотревшись на мать и сестру, он смекнул, что кроткая, красивая, магически одарённая Танира может быть ему прекрасной женой, а с её наследством он станет компаньоном отца. И теперь он буквально не давал ей прохода. Николас решил не делиться пока этими мыслями с отцом, так как тот будет явно против, а действовать на свой страх и риск. Олдвен же планировал найти Танире максимально выгодного для себя жениха из дворян с деньгами и связями.

Вот такими были отношения у Таниры с семьёй опекуна. Таня вздохнула. Истеричные бабы — это плохо. Просто очень плохо, потому что их действия не логичны и плохо предсказуемы. Вернее, предсказуемы в том плане, что, когда адекватный противник остановится, так как продолжать борьбу нет больше смысла, эти бабы будут пакостить ради пакости. Озабоченный вьюнош — тоже не сахар, но с ним, если что, разберётся отец. Тем более, что девушка его мечты вдруг перестанет быть кроткой и тихой. Мысленно усмехнулась и потёрла руки. Ну вот, с этим уже можно работать.

Глава 6. Подруги и жилищные вопросы

Когда я оделась, Летиция и Адель подхватили меня под белы рученьки и потащили на выход. Я едва успела поблагодарить магистра Бранда за его заботу. Улыбаясь, магистр сказал, что передаёт меня в надёжные руки и велел подругам за мной присматривать.

Мы быстро пересекли открытое пространство до общежития. Дорожки были расчищены, и даже в прохудившихся ботинках я добежала без происшествий. Мы пересекли большой холл, поздоровавшись с комендантшей. Это была сурового вида дама. Поговаривали, что в ней есть кровь гарпий, давно покинувших этот мир, и я была готова с этим согласиться. Пока девочки весело переговариваясь, вели меня по лестнице наверх, я вспоминала, как выглядели комнаты, в окна которых я вчера успела заглянуть из окна больничной палаты. Поэтому я не сразу поняла, что лестница изменилась и стала похожа скорее на