Тузы за границей - Мелинда М. Снодграсс

Теперь, в его отсутствие, мы с отцом Кальмаром, похоже, остаемся единственными истинными выразителями взглядов джокеров. Говард М. (в миру Тролль) – весьма колоритная личность: девяти футов ростом, с отливающей зеленью кожей, жесткой и прочной, словно рог. Я успел узнать его как человека исключительно порядочного и сведущего, и притом весьма разумного, но… По характеру он ведомый, а не ведущий, и есть в нем какая-то застенчивость, сдержанность, которая не дает ему высказывать свое мнение. С его огромным ростом он не затеряется ни в одной толпе, но временами мне кажется, что именно таково его самое заветное желание.

Что же до Кристалис, о ней ничего подобного сказать нельзя, эта женщина обладает своим, совершенно неповторимым обаянием. Не спорю, она пользуется уважением в общине и является одним из самых видных (ну вот, получился дурной каламбур) и влиятельных джокеров. И все же я никогда ее не любил. Возможно, отчасти виной тому мой эгоизм. Именно с появлением «Хрустального дворца» начался закат «Дома смеха». Есть и более глубоко скрытые причины. Кристалис обладает значительным влиянием в Джокертауне, но употребляет его исключительно для собственного блага. Она всегда была вызывающе аполитична, тщательно отмежевывалась от АДЛД и любых движений за права джокеров. Когда пришла пора открыто заявить о своих взглядах, решительно выступить на стороне тех, кого она поддерживала, Кристалис продемонстрировала лишь приверженность к своим мундштукам, ликерам, британскому акценту и собственной принадлежности к высшему классу.

Словом, Кристалис говорит только от имени Кристалис, а Тролль в основном молчит, следовательно, говорить от имени джокеров остается нам с отцом Кальмаром. Я с радостью исполню эту роль, но я так устал…

Я задремал и проснулся от шума – мои коллеги возвращались с ужина. Насколько я понял, все прошло лучше некуда. Превосходно. Нам сейчас очень нужны громкие успехи. Говард говорит, Хартманн произнес блестящую речь и совершенно покорил президента; Соколица, судя по рассказам, покорила всех прочих мужчин в зале. Интересно, другие женщины не ревновали? Мистраль стала очень хорошенькой, Фантазия зачаровывает всех, едва стоит ей начать танцевать, да и Радха О’Рейли тоже неотразима – черты индийско-ирландских предков, смешиваясь, придают ее облику неповторимый налет экзотики. Но Соколица затмевает их всех. И что они о ней думают?

Тузы-мужчины определенно относятся к ней одобрительно. «Упакованный борт» – маленькая деревня, и слухи здесь разлетаются очень быстро. Поговаривают, будто доктор Тахион и Джек Браун пытались подъезжать к ней, но оба получили от ворот поворот. Пожалуй, самые близкие отношения связывают Соколицу с ее оператором-натуралом, который летит вместе с остальными журналистами. Она решила сделать об этой поездке документальный фильм.

Хирам тоже находится с Соколицей в приятельских отношениях, но, хотя в их беспрестанное добродушное подтрунивание друг над другом подчас вкрадывается легкий оттенок флирта, эта дружба носит скорее платонический характер. В жизни Уорчестера всегда была и остается лишь одна истинная любовь – еда. Вот уж к чему он питает поистине пылкую страсть! Кажется, ему известны все самые отменные рестораны в каждом городе, где бы ни приземлился наш самолет. Его круглые сутки осаждают местные повара, которые правдами и неправдами пробираются в его номер со своими фирменными блюдами, умоляя уделить им хотя бы минутку, отведать хотя бы кусочек, обронить хотя бы слово одобрения. Хирам ничуть не возражает; напротив, он явно блаженствует.

На Гаити он отыскал где-то одного повара, который так ему понравился, что он не сходя с места нанял его и уговорил Хартманна сделать несколько звонков в Службу иммиграции и натурализации, чтобы добиться визы и разрешения на работу. Мы столкнулись с этим искусным кулинаром в аэропорту Порт-о Пренса – он сражался с огромным сундуком, битком набитым чугунной кухонной утварью. Хирам сделал сундук настолько легким, что его новый подчиненный (он не говорит по-английски, но Хирам утверждает, что специи – универсальный язык) смог нести его на плече. Как рассказал мне Говард, во время сегодняшнего ужина Уорчестер непременно пожелал заглянуть на кухню и узнать, как тамошний шеф-повар готовит цыпленка под соусом «моле», – и за то время, что он там находился, умудрился соорудить какой-то умопомрачительный десерт в честь наших хозяев.

По справедливости, мне следовало бы недолюбливать именно Хирама, который упивается своим положением туза, как ни один другой известный мне человек, но я просто не в состоянии испытывать антипатию к тому, кто так искренне наслаждается жизнью и дарит такое наслаждение окружающим. Кроме того, мне, как никому другому, известно о разнообразных благотворительных акциях, которые он проводит в Джокертауне, хотя он изо всех сил и старается скрыть свою к ним причастность. В окружении моих собратьев Хирам чувствует себя столь же неуютно, как и Тахион, но сердце у него такое же большое, как и все его тело.

Завтра нашей группе снова предстоит разделиться. Сенаторы Хартманн и Лайонс, конгрессмен Рабинович и Эрикссон из ВОЗ встретятся с руководителями ИРП[16], правящей партии Мексики, а Тахион в сопровождении наших медиков посетит клинику, которая объявила, что добилась необычайных успехов в лечении вируса лаетрилом. У наших тузов намечен обед с тремя мексиканскими коллегами. К моей радости, Тролля туда тоже пригласили. В определенных кругах его сверхчеловеческая сила и почти полная неуязвимость позволили причислить его к тузам. Пусть это и небольшой шаг вперед, но все-таки шаг.

Все остальные отправятся на Юкатан и Квинтану Ру на экскурсию по разрушенным городам майя и нескольким местам, где, по сообщениям, были совершены жестокие злодеяния против джокеров. До сельских районов Мексики, в отличие от столицы, Мехико, просвещение еще, похоже, не дошло. Все остальные присоединятся к нам в Чичен-Ице на следующее утро, и наш последний день в Мексике будет полностью посвящен осмотру достопримечательностей.

После этого мы отправимся в Гватемалу… возможно. В газетах только и пишут, что о тамошних волнениях – индейцы подняли восстание против правительства, – и несколько наших журналистов уже махнули туда, почуяв, что там пахнет куда большей сенсацией, чем может принести наше турне. Если положение там станет чересчур взрывоопасным, мы, скорее всего, будем вынуждены пропустить этот пункт нашей программы.

Вторник, 9 декабря 1986 года, Мексика

«Я нахожусь в Эль Темпло де лос Хагуарес – храме Ягуаров в Чичен-Ице. Жгучее юкатанское солнце освещает величественную арку в виде двух колонн, которым древние камнетесы придали сходство с исполинскими змеями: их громадные стилизованные головы обрамляют вход, переплетенные хвосты поддерживают притолоку.

Тысячу лет назад, как написано в путеводителе, жрецы майя приветствовали отсюда игроков на Эль Хуэго де Пелота, площадке для игры в мяч, расположенной двадцатью пятью футами ниже. Эта игра показалась бы знакомой любому из нас. Игроки отбивали коленями, локтями и бедрами твердый резиновый мяч, который пролетал сквозь кольца, вделанные в длинные каменные стены по сторонам узкого поля. Незатейливое действо посвящалось богу Кецалькоатлю, или Кукулькану[17], как его называли в этих краях.