Поход самоубийц - Илья В. Попов

— На вкус как моча, — скривился он, утирая губы.

— Хорошо тебя не слышит хозяин — сию бурдомагу он варит по семейному рецепту и весьма ей гордится, — усмехнулся Морган и повернул голову к Ленсу: — Итак, какой у нас план?

В этот момент за дверью раздался тихий шорох. Переглянувшись, все заметно напряглись и потянулись было к оружию, но Морган отставил бокал, махнул рукой, показывая, что все в порядке, и поднялся со стула. Через пару мгновений он вернулся, осторожно неся поднос, просто заваленный едой.

— Происхождение местного мяса навевает нехорошие мысли, но вот рыбный суп вполне неплох, — сказал он, ставя снедь на стол. — Да и сыр тоже съедобен, хоть и похож скорее на переваренную подошву.

— В путь выдвигаемся завтра вечером, лучше после заката, чтобы не привлекать лишнего внимания, — произнес Ленс, устроившись между Арханом и Птахой, что прямо из щербатой миски прихлебывала обжигающую губы и язык похлебку. На вкус — дрянь, даже она варила лучше, но хорошо прогревает нутро, да и неизвестно, когда им в следующий раз выпадет роскошь в виде горячей пищи, так что привередничать не стоило. — Утром я отправлюсь искать капитана судна под названием «Жемчужина» — именно оно доставит нас в Санарит.

— Хорошо, будет время продохнуть и выпить чего покрепче, — сказал Спайк и недовольно зыркнул на кувшин. — А может и бабенку какую завалить… Эй, хлыщ, где здесь поблизости приличный бордель?

— Увы, я пока еще не слишком обжился, чтобы озадачиться подобным вопросом, — виновато развел руками Морган. — Однако Итес — портовый город, так что я бы начал поиски с районов близь доков. К слову, час еще не слишком поздний, но и не ранний, так что мы вполне можем успеть…

— Никаких шлюх, — отрезал Ленс, словив недовольный взгляд на Спайка. — И на выпивку я бы на вашем месте тоже не налегал. Во всяком случае, пока мы не окажемся на борту «Жемчужину».

— Сожри кракен мои потроха, если ты думаешь, что я войду в Хворь трезвым, — пробурчал тот. — Да и кто ты такой, чтобы раздавать команды?

— Тот, кто отвечает головой, чтобы мы все дошли до Исслейма на своих двоих, — произнес Архан, переведя на Спайка тяжелый взгляд своих глубоких синих глаз. — И чем быстрее ты это запомнишь, тем лучше.

Спайк глухо заворчал, но спорить с шрау не стал, видимо, горько наученный его прошлым уроком. Морган попытался подбодрить изрядно раздосадованного грэлла:

— В Санарите куртизанок явно не меньше, да и к нелюдям в Тэлле относятся куда более терпимо. Что уж говорить: на местных базарах там в открытую продают обереги и амулеты, так что не стоит вешать нос.

Птаха первой ушла спать, оставив Моргана и Спайка, чье недовольство слегка поубавил еще один кувшин пива, обсуждать, как именно выбрать девку, чтоб точно не подцепить от нее чего похуже.

Закрыв за собой дверь, Птаха оглядела небольшую каморка, размером примерно пять на пять шагов, пропахшую сыростью, с худым матрасом, набитым соломой, лежащим прямо на полу. Впрочем, после ночевки на холодной земле даже столь нехитрая постель казалась мягкой периной. Птаха уснула, едва только успела скинуть сапоги, растянуться на койке и закрыть глаза. Проснувшись, она вышла в коридор и сразу же увидела Ленса, который уже стоял на лестнице.

— Я с тобой, — произнесла Птаха, на ходу накидывая капюшон.

— Плохая идея, — покачал головой Ленс. — Один я привлеку куда меньше внимания.

— Это был не вопрос.

Ленс заинтересованно хмыкнул, но не стал возражать. Осторожно покинув таверну — из посетителей в ней к утру остались лишь пара самых стойких пьяниц, не обративших на них ни малейшего внимания — Птаха и Ленс вышли на улицу под ленивое весеннее солнце, только-только начавшее прогревать бренный мир.

А днем Итес оказался не так уж плох. Во всяком случае, дерьмо с улиц здесь хотя бы пытались убирать, пускай и не слишком успешно. Похоже, жизнь в Итесе вертелась вокруг порта и это сквозило во всем: названиях питейных, разношерстной публике, толкающейся меж торговых рядов — средь толпы Птаха даже успела выцепить парочку грэллов, торгующихся с мясником за цельный бараний бок — пропахшем солью воздухе и кружащих в вышине перекрикивающихся чайках.

Несмотря на ранний час, на пристани уже вовсю бурлила жизнь. Как раз причалил большой корабль с зелеными парусами, на которых был вышит белый молот. Переругивающиеся матросы спускали с судна запечатанные бочки, их же более удачливые сотоварищи, которым, видимо, было не с руки заниматься столь грязной работой или же они просто сумели от нее отделаться, спешили потратить кровно заработанные в ближайшей пивнушке, коих здесь было, словно грибов после дождя, на любой вкус и кошелек.

Оглядевшись, Ленс остановил плюгавого мужичка ростом едва ли ему по плечо, с закатанными рукавами и выцветшей татуировкой в виде синего якоря на левом предплечье.

— Нам нужна помощь.

— Милостыню не подаю, — буркнул прохожий и порывался было пойти дальше, как перед глазами его замаячил серебряный орен.

— А мне она и не нужна.

— Другое дело, господин, — монета исчезла в карманах их нового знакомого столь быстро, словно и ее и не было, сам же он растянул щербатый рот в услужливой улыбке: — Чего изволите? Девочку, мальчика? Трубочку пьюна? Я знаю одно место — там всего этого в избытке, и церковники не суются. Меня, к слову, Сопатым кличут, если что.

— Я ищу человека по имени Колман, — сказал Ленс. — Он капитан корабля «Жемчужина».

— Эт легко, — фыркнул Сопатого и ткнул пальцем за его спину: — Вон ваш Колман, как на ладони.

Повернув голову, Птаха увидела небольшое суденышко, на чьей рее с петлей на шее покачивался вздувшийся покойник. Сидевшая на его плече ворона отщипнула кусок щеки, громко каркнула, точно несчастный оказался не в ее вкусе, и улетела прочь.

Похоже, у них проблемы.

Глава 7

— Что случилось? — спросил Ленс, глядя на висельника.

— Хороший вопрос, господин, — хитро прищурился Сопатый и поскреб затылок грязными обломанными ногтями. — Кажется, я что-то слышал краем уха, а вот что именно — позабыл… Память уже не та стала, сами понимаете. Но, быть может, еще один серебряный поможет мне припомнить пару деталей.

— Кажется, та монета стоила куда больше одного ответа, — произнесла Птаха, глядя прямо ему в глаза. Громко сглотнув, Сопатый, видимо, понял, что пережадничал и затараторил: — Колман баловался контрабандой — талисманы, жезлы и прочие колдовские приблуды. Вот же ж идиот — знал ведь, что Церковь сейчас лютует как никогда, но барыш глаза затмил. Вот