Здравствуйте, я ваша Золушка! - Юлия Климова

– Бывает, – уперся Белозерцев, – я имею ввиду… м-м-м… Когда ты ее увидишь, ты меня поймешь. Вот здесь, – он ткнул себя пальцем в грудь, – у нее должно быть светло, а здесь, – теперь он ткнул пальцем в висок, – не пусто.

Общаясь с Мариной, Андрей Юрьевич частенько перескакивал с «вы» на «ты» и обратно, но на это никто никогда внимания не обращал.

– Она должна вести дневник, который мы по ее согласию будем предъявлять читателям. И так из номера в номер, – проговорила Марина. – Она пишет честно, как есть, а мы печатаем – своего рода сериал, рассчитанный на привлечение внимания молодежи и женщин до тридцати семи-тридцати восьми лет.

– Правильно. Зная начало истории, многие захотят узнать и конец. Редактура минимальная. Слова искренние и настоящие – это очень важно, поэтому никакой журналистике здесь не место. – Белозерцев зажмурился, потер лоб и продолжил: – Сейчас одно из самых модных направлений в Интернете – открытые дневники. Народ пишет что хочет и дает возможность другим ознакомиться со своими радостями и горестями. Любовь, боль, разочарование, душевные метания, надежды – темы вечного интереса, и наша героиня тоже поделится своими волнениями и тайнами с общественностью.

– А если ее жизнь окажется скучной, тусклой? – поинтересовалась Марина.

– Тогда вы исправите эту ошибку – разнообразите ее будни. Но вранье мы исключаем сразу. – Белозерцев категорично мотнул головой. – Наш журнал должен стать ближе к читателю… роднее, что ли… Нам необходимо вернуть старые добрые времена и данный проект поспособствует этому. Для мужской части аудитории мы пока ничего нового открывать не будем – вернем прежние рубрики. Так что приступайте.

Итак, Марине предстояло найти особенную девушку, которая при этом не слишком бы выделялась из числа сверстниц. Сначала пришлось обзванивать знакомых, но подходящая кандидатура в списках их друзей и родственников не значилась – все не то, не то… Затем Марина углубилась в Интернет: форумы, сайты знакомств, чаты, общества одноклассников… В глазах уже рябило от фотографий и строчек пустой болтовни – интуиция молчала, точно ей заклеили рот скотчем.

Через неделю Марина поняла, что выбрала неверный путь. Во-первых, далеко не каждая девушка захочет рассказывать о своей жизни на всю страну. Во-вторых, через некоторое время она может передумать, и тогда придется искать другую, и момент сериальности будет нарушен. В-третьих, в Интернете в основном сидят профессиональные болтушки – молодежь нынче от чатов и форумов не отлипает. В-четвертых, дневник не должен напоминать гламурный кусок розового желе – избалованные и самовлюбленные девицы не подходят, в-пятых, в-шестых…

«Не то, не то, – засыпая и просыпаясь, думала Марина.

Нужна девушка с финансовыми проблемами. Девушка, у которой на данном этапе существуют еще и проблемы личного характера (вот пусть о них и начнет рассказывать – народ любит переживать), девушка одинокая во всех отношениях (без жениха, родителей, друзей). То есть идеальный вариант – приезжая. Только что с поезда. Растеряна и не знает куда приткнуться. Да».

Прогулявшись по вокзалам, Марина вновь пала духом. У нее украли кошелек. Отдавили ногу. Она уронила на асфальт мобильник и он разбился. Каблук сломался. Три раза ее обматерили, да так, что в ушах звенело. Молодая цыганка неоднократно пыталась предсказать судьбу и каждый раз начинала с убийственной фразы: «черный ворон уже кружит над тобой…». Ее толкали, пихали или, наоборот, игнорировали – остановить выбор хоть на ком-нибудь не представлялось возможным. Не было ни задумчивых, ни растерянных девушек – они четко знали куда идти и где сколько платить. А многих приезжих встречали с радостными возгласами и улыбками.

«Мир стал другим», – с раздражением констатировала Марина, устало прислоняясь плечом к прохладной серой стене вокзала. Где Золушки? Где?!

– Черный ворон кружит над тобой… – в который раз раздалось за спиной, и она спешно направилась к выходу.

Вчера Марина решила устроить себе выходной – воскресенье все-таки. Она и так засиживается на работе допоздна, а тут еще поиски главной героини нового проекта…

Утро было потрачено на салон и магазины. Приятно прогуляться по центру города, подставляя лицо легкому ветру. Дела, дела, дела… надо же иногда и отдыхать.

И вот – Пушкинская площадь. На скамейке сидит и плачет девушка. Волосы темно-русые – вьются, голова опущена и челка падает на глаза. Рядом сумка.

Приезжая.

У Марины аж мурашки пробежали по спине.

Она!

Без сомнений – она…

«Александра, ну что же ты не звонишь», – Марина сделала еще один глоток кофе, и… мобильный телефон тут же запиликал.

– Добрый день, это Саша. Вы вчера дали мне визитку…

Покоя Федору Ивановичу Веревкину не было – ревность уютно устроилась на плече, свесила ноги и непрерывна шептала одно и то же: «Они поженятся, поженятся, поженятся». Прихлопнуть бы вредную болтушку, но без нее совсем одиноко станет.

С одной стороны, лучше ничего не знать, к чему подробности? Так и до бессонницы недалеко, до язвы желудка и до помешательства. С другой стороны… Да как это не знать?! Речь идет не о ком-нибудь, а о Машеньке! Он должен знать все!

И Федор Иванович наседал на подруг бывшей супруги, на говорливых и едких соседушек. Оказалось что «ейный жоних» совсем обнаглел – последние две недели приезжает каждый день на обед. Работа близко – вот и катается туда-сюда в свое удовольствие. И белая «десятка»-то у него всегда чистая, и одет прилично, и побрит. Солдафон.

Конечно! Почему бы ему у Машеньки не столоваться, когда она так готовит, так на стол накрывает… Да чего уж тут говорить… Эх.

Федор Иванович первую половину дня провел около окна. На подоконнике лежал бинокль, стояли перегруженная окурками пепельница и тарелка, на которой обиженно загорали две холодные сосиски (диагноз – любовь и отсутствие аппетита). В душе раздувалось вполне объяснимое желание устроить «ейному жониху» какую-нибудь гадость. Такую, чтобы обедать он спокойно не смог. Ни-ког-да.

«Десятка» подъехала к двум часам дня – действительно, зараза, чистая. Федор Иванович потянулся к биноклю. Ага…

«На генерала не тянет», – вынес он вердикт и удовлетворенно хмыкнул.

Мужчина оказался коренастым, светловолосым и лопоухим. Пиджак сидел на нем в обтяжку и казался маловатым, брюки же, наоборот, были как будто на два размера больше положенного.

«Если Машенька ему до сих пор брюки не подшила, значит, ничего серьезного между ними нет», – подумал Федор Иванович, вынимая папиросу из пачки.

Рассуждал он так не потому, что искал утешения, а потому что была на то веская причина. Мария Дмитриевна большую часть своей жизни проработала портнихой и шила преотлично. Последние годы принимала постоянных клиенток на дому, и времени не хватало, чтобы выполнить валившиеся на нее заказы. Федор Иванович особо уважал этот талант и за пятилетку совместной жизни сам научился отличать, где коротко, где длинно, а где надо приукрасить.