Туннель времени - Мюррей Лейнстер

— Майк! — выкрикнул он. — Приготовься! Доложи на Землю, что мы будем делать! Всем приготовиться к ускорению. Чиф, приготовь рулевые ракеты! Хейни, приготовься помогать! Не знаю, выйдем ли мы из этого переплета живыми, но на всякий случай наденьте скафандры, и поживее!

Затем он нырнул в свое противоускорительное кресло и пристегнулся с лихорадочной скоростью. Корабль был еще только на четверти пути до места встречи, а ракета прошла и того меньше. Но она быстро приближалась к заданной точке.

Джо обнаружил, что задыхается.

— Ракета поднимается быстрее нас. Она выигрывает в высоте и скорости подъема, но не может изменить свою траекторию, а мы нырнем под нее!

Он не делал никаких вычислений, на это не было времени. Вражеская ракета стремилась в космос с нарастающей скоростью, сжигая ракетное топливо и становясь все легче. Если корабль снабжения нырнет под нее, она просто уже не сможет остановиться. Корабельные гироскопы завыли, рулевые ракеты взревели, и корабль начал разворачиваться в пустоте. Его нос теперь указывал на Землю.

— Хейни! — тяжело выдохнул Джо. — Выгляни в иллюминатор и посмотри, получается ли у нас хоть что–нибудь! И дальше продолжай в том же духе!

Хейни подался вперед. Джо забыл о радаре, потому что видел все собственными глазами. Майк коротко Докладывал на Землю о происходящем, сообщая о каждом выполненном действии и каждом приказе, отданном Джо. Не было времени для подробных объяснений. Чиф наблюдал за экраном радара, пока готовил спусковые ракеты корабля. Он дотянулся до экрана и отметил на нем точку химическим карандашом. По мере продвижения сигнала от смертоносной ракеты он отмечал все новые точки, из которых образовалась кривая линия, неумолимо двигавшаяся к центру экрана. Кривая обязательно должна пересечь центр, и это означало столкновение.

Майк надтреснувшим голосом произнес:

— Слишком близко, Джо! Мы сходимся слишком близко!

— Посмотрим, — мрачно сказал Джо. — Запускаем ракеты! Три, два, один!

Рев спусковых ракет оглушил, тяжесть вдавила в кресла с силой, равной тройному притяжению Земли, корабль рванулся к потоку облаков и пятен, ринувшихся навстречу. Друзья пережили невыносимые ощущения, и все это после того, что они уже испытали до сих пор, и, особенно, после стольких недель, проведенных в невесомости на Платформе.

Майк переносил перегрузки лучше, чем другие, но даже его голос прозвучал слишком неестественно, когда он победно прошептал:

— Кажется, оно сработает, Джо! — и через несколько секунд пропыхтел. — Есть! Мы под ней! Ракета над нами и все еще поднимается!

Гироскоп снова взвыл, и корабль ворвался в туман, оставшийся от дыма вражеской ракеты. На мгновение земля исчезла из виду, но вскоре показалась снова. Корабль еще раз нырнул вниз, все еще по направлению к востоку, его угловая инерция осталась неизменной, и скорость по отношению к поверхности земли все больше и больше увеличивалась…

Джо тяжело дышал:

— Майк, сообщи новости — что мы сделали и почему! Теперь я собираюсь вернуть нос корабля обратно, на старый курс. Мы… не можем уменьшить скорость до нужной величины, но я бы скорее… разбился, чем позволил бы им… взорвать нас…

Корабль в очередной раз повернулся. Его нос смотрел на запад, тогда как вектор громадной скорости был направлен на восток. С помощью спусковых ракет, которые помогли увернуться от атомной боеголовки, они теперь пытались уменьшить посадочную скорость корабля. Когда первая их пара выгорела, Джо нажал кнопку зажигания второй пары, ракеты заработали снова, и астронавтов словно окатило взрывной волной.

Они считали, что корабль повернулся и лег на прежний курс, но тучи и цветные пятна под ними поплыли вперед, а корабль швырнуло вбок, в то время как ракеты все горели и горели. Земля словно пробудилась, испугавшись несущегося на огромной скорости чудовища, и бросилась прочь.

— Это какое–то сумасшествие, — с трудом выговорил Джо. — Если бы только корабль был легче, если бы у нас было больше ракет, мы смогли бы приземлиться, как следует. Сейчас же мы можем только попытаться…

Хейни отвернулся от иллюминатора, расположенного в носовой части корабля, и когда попытался заговорить, черты его лица изменились, потому что кровь, не выдерживая ускорения, раздула его губы и щеки. Через минуту он закрыл глаза, чувствовалось, что они готовы вылезти из орбит. Он тяжело дышал:

— Джо, выгляни наружу… Шансов почти нет, но с катапультируемыми креслами мы сможем… сделать это.

Он пошел назад, к своему креслу, но бороться с давлением спусковых ракет было нелегкой задачей. Хейни с трудом передвигался, придавленный массой собственного тела, превышающей во много раз привычный вес. Он чуть не упал. А спусковые ракеты все рычали и рычали, Джо еще больше наклонил нос корабля вниз, и клубящиеся тучи стали ближе. Наконец, Хейни добрался до кресла, повалился в него и распластался, закрыв глаза.

Майк закашлялся:

— Какие у нас шансы, Хейни?

— Ракета горит. Просто вероятно… обратный выброс… ветер… вспышка на корпусе… возможно, расплавится… уменьшенный вес… тысяча против одного… — едва слышно описал ситуацию Хейни.

На самом деле шансы были еще меньше. Корабль не мог приземлиться, поскольку инерция оказалась слишком велика, чтобы спусковые ракеты могли погасить ее. Если бы он весил хотя бы пять тонн вместо двадцати, то ракеты смогли бы посадить его. Но Хейни утверждал, что если корабль спускать хвостом вперед, тогда пламя двигателей будет сдуваться ветром обратно, а не стекать полосами в корму, разрезая ее, словно нож, на куски. И тогда оно сможет, пусть это и кажется немыслимым, преобразоваться в форму гриба, то есть стать таким же, как в момент запуска, когда поверхность земли отбрасывает его по бокам. Разница заключалась в том, что при спуске пламя будет распространяться, пока пустые грузовые трюмы не расплавятся, и три четверти или даже большая часть корпуса отсоединится от кабины управления. Статистически это было возможно, но никто не поверил бы в успех, пока такой подвиг не осуществился бы на практике.

Еще хуже было, что скорость корабля катастрофически падала, и теперь, если часть его не сгорит, не расплавится или не оторвется, и если спусковые ракеты не отвалятся с разрушенной секцией, то они подтолкнут корабль с таким ускорением, что все четверо астронавтов погибнут от перегрузки. Тем не менее иного выхода не было. В любом другом случае точно предстояло погибнуть, и поэтому Джо рискнул.

Корабль разрезал носом атмосферные слои Земли, и на высоте двухсот миль раздалось тонкое завывание, в ста милях от поверхности послышался невыносимый для человеческого слуха визг, в пятидесяти появилась непереносимая вибрация, как при трении об атмосферу во время недавней попытки сбросить скорость. Вторая группа спусковых ракет выгорела, и на несколько секунд мучения астронавтов немного, едва заметно, ослабились. Но Джо безжалостно зажег третью пару.

И тогда свершилось невероятное. Корабль шел кормой вниз, индикаторы температуры корпуса показывали, что носовая часть раскалилась до тускло–красного цвета, воздух, попадавший под корму, не мог вырваться наверх, поскольку корабль падал быстрее, чем со скоростью звука, и вынужден был двигаться вместе с ним. Воздух сжался, как обычно сжимается перед падающим метеоритом, металлические листы стали ярко красными, но пламени нигде не было видно, его ограничивало давление воздуха, вдавливающее его в корму. Поэтому пламя омывало хвостовую часть корабля невыносимым жаром, листы и соединения корпуса пылали…