Не благодари за любовь - Дженни Лукас

Но теперь, держа на руках сына, Вин почувствовал подлинный страх. Потому что понял: если когда-нибудь что-нибудь плохое случится с этим крошечным малышом, он, Вин, не перенесет этого.

– Вин.

Он взглянул и увидел, что ему улыбаются усталые глаза Скарлетт. Она протянула руку, и он поспешно взял ее.

– Посмотри-ка на нашего сыночка, – тихо произнес он. – Правда, он самый красивый малыш на свете?

– Ты удивительно беспристрастен, – поддразнила она его.

Но он торжественно покачал головой.

– Это не мое мнение, а истинный факт, – он расправил краешек голубого одеяльца, – для всякого, у кого есть глаза. И еще он будет бойцом.

– Как его отец.

Он медленно наклонился и нежно поцеловал Скарлетт.

Когда он выпрямился, то увидел, что ее зеленые глаза сияют. Но в них тут же появилось беспокойство.

– Но, Вин, как же твоя встреча? Сделка со Средиземноморской авиакомпанией?

У Вина отвисла нижняя челюсть. Он забыл. Он полностью забыл о встрече настолько важной, что обвел ее красным кружочком в своем мысленном календаре.

– Может быть, ты еще успеешь? – сказала Скарлетт. – Дай мне малыша. Ларсон и Беппе ждут у входа, они…

– Нет. – Он произнес это спокойно и твердо.

– Ты уверен? Я же понимаю, что эта сделка много значит для тебя. Ты должен ехать.

Он подумал, что, наверное, эти слова недешево ей стоили. Едва ли ей хотелось остаться одной в итальянской больнице на окраине Рима, измученной страданиями, с новорожденным малышом.

– Я остаюсь. – Он посмотрел на малыша. – Как мы все-таки его назовем?

– Именем, которое что-то значит в твоей семье. Если уж не Джузеппе, то как насчет Винсенто?

– В мою честь? Наш мальчик заслуживает лучшего. Пускай у него будет собственное имя. – Он немного помедлил и проговорил медленно: – Мой nonno, отец матери, был очень добрым. Он умер, когда мне было всего восемь, но я его никогда не забываю. Он устраивал мне сказочные рождественские праздники. – Уголки его губ дрогнули. – Он считал это своей работой, потому что его звали Nicolo.

– Николас? – повторила она задумчиво.

Вин вгляделся в личико младенца и кивнул.

– Нико, – мягко проговорил он. – Мне нравится.

Они замолчали, держась за руки. Скарлетт откинулась на подушку, Вин другой рукой прижимал к себе младенца.

Но мир и счастье нарушил Эрнест, его помощник, который вдруг вбежал в палату:

– Сэр, вы выключили телефон? Я звонил вам несколько раз.

– Разумеется, – ответил Вин сухо. – Я не хотел, чтобы мне мешали. Вы и сами способны разобраться с любой проблемой.

– Сделка сорвалась, и генеральный директор ушел очень сердитый после того, как вы не появились в назначенное время. В нашем римском офисе царит полный хаос и…

В эту минуту в палату вошла медсестра, чтобы проверить состояние Скарлетт и ребенка. Тут и Нико подал голос – он проголодался и хотел к маме. Скарлетт поспешно взяла его у мужа. Вдруг за дверью послышался шум какого-то спора.

– Уймите ваших посетителей, синьор, – резко сказала медсестра Вину. – Здесь больница, а не ночной клуб.

Вин сжал зубы, с улыбкой повернулся к Скарлетт, поцеловал ее в лоб и, извинившись, вышел в холл.

Один из его телохранителей преградил путь худощавому человеку в очках, который шумно настаивал на том, чтобы ему позволили пройти в палату. Эрнест пытался урезонить его мягкими убеждениями.

– Что происходит? – спросил Вин.

– А, синьор Борджи! – Худощавый человек мгновенно успокоился и стал сама любезность. – Меня послал Сальваторе Калабрезе. Он хотел выразить свое неудовольствие по поводу вашего сегодняшнего неуважительного поведения.

– Вы видите сами, что я не смог встретиться с ним сегодня утром, чтобы завершить сделку со Средиземноморской авиакомпанией, поскольку меня задержали важные семейные обстоятельства.

– Синьор Калабрезе очень разочарован недостатком в вас деловой ответственности.

– Я буду согласен на любую дату…

– К сожалению, это уже невозможно. Синьор Калабрезе собирается изучить возможность проведения сделки с вашими японскими и немецкими конкурентами, которые владеют более крупными и надежными авиалиниями, чем ваша. Он надеется, что вы обретете счастье в семейном кругу. – Человек продолжал вежливо: – Поскольку вскоре у вас освободится для него время. Доброго вам дня.

Он ушел, оставив Вина смотреть ему вслед в растерянности. Японская и немецкая авиакомпании, которые тоже надеялись на контроль над «Средиземноморскими авиалиниями», в самом деле были влиятельными и обширными. Было нелегко убедить Сальваторе Калабрезе, что «Небесный мир Борджи» – правильный выбор. Вину уже пришлось встречаться с ним дважды – в Нью-Йорке и Лондоне.

– Хорошо, я пойду на эту авантюру с тобой, малыш, – сказал Сальваторе Калабрезе во время последней встречи. – Ты мне напоминаешь меня самого в молодости. Приезжай в Рим, и там мы подпишем бумаги. Окажи мне этот знак уважения. И еще: я хочу знать, что доверяю свое детище тому, кто ставит интересы дела на первое место.

Вин провел рукой по волосам, думая о часах, деньгах и усилиях, которые затратили он и его команда, чтобы осуществить эту сделку. Она стоила тысячи часов, миллионы долларов! О его фиаско моментально узнают в Нью-Йорке в деловых кругах.

Уже дважды Скарлетт разрушила его деловые планы. И вот теперь, когда он так нуждался в успехе своей компании, – ради блага семьи, ради будущего наследства сына! – его постигла новая неудача.

– Мы не могли бы ехать помедленнее? – попросила Скарлетт.

– Скарлетт, это Рим. Если поедем медленно, в нас врежутся.

Сидя на заднем сиденье нового «бентли», она с беспокойством смотрела на малыша, которому уже исполнилось три дня, устроенного на детском сиденье рядом с ней.

Скарлетт все еще помнила, как тяжело проходили роды. Тело словно разрывалось на части. Но воспоминание о боли уже стало потихоньку меркнуть всякий раз, как она смотрела на ребенка.

Скарлетт была рада покинуть больницу, хотя все там были к ней очень добры и внимательны. Рада, и одновременно ей было страшно. Ведь это означало, что больше нельзя будет рассчитывать на профессиональную помощь и на своевременный совет врача – что делать, если Нико плохо спал ночью или мало поел. Но, по крайней мере, Скарлетт знала, что рядом с ней человек, на которого она может положиться.

Она действительно была влюблена в него по уши, в этом не оставалось сомнений. Скарлетт поняла это, когда он нежно положил ей на руки их новорожденного сына.

– Посмотрите, кого вы произвели на свет, миссис Борджи! – сказал он тогда, глядя на нее подозрительно блестевшими черными глазами. – Вы должны гордиться.