Мятежные сердца - Вирджиния Браун

– Вы обычно не бываете таким злым по утрам.

– Обычно по утрам меня не обвиняют в работорговле. И мне не приходится смотреть на двух безмозглых женщин в разной степени обнаженности в моей каюте, в то время как я вынужден проводить ночь на палубе, кашляя и чихая.

Нахмурившись, Турк положил ложку и отпил глоток крепкого ароматного чая:

– Вы знаете, как лечить это заболевание, поэтому я не испытываю особого сочувствия.

– Черт, опять ты за старое? – застонал Кит– Я лучше буду кашлять, чем есть водоросли и рис.

– Ну и глупо. Однако это ваше здоровье, не мое. Правильное питание улучшит ваше самочувствие. Такая растительная диета помогает вывести яды из организма.

– Я лучше не буду пускаться с тобой в дискуссию. Во-первых, это утомительно, во-вторых, бессмысленно. Я отказываюсь есть пищу, которой пренебрегают даже овцы.

– Ладно, ешьте, что хотите, но когда-нибудь ваш организм взбунтуется по-настоящему…

– … И тогда, ты укоризненно скажешь: «Ну, что я вам говорил?» А до этих пор я буду тебе признателен, если ты не будешь совать свой нос в мою тарелку, думать о моем здоровье или же о моей неблагодарности за твою заботу. Давай продолжим прерванный разговор, если не возражаешь. Турк кивнул:

– Протестую, но не высказываю протеста, следуя вашим пожеланиям. Могу я спросить, почему вы не отправили Баттонза за картой?

– Конечно. Он, между прочим, очень бы обрадовался предоставившейся возможности. Наш товарищ все еще находился бы там и мило беседовал или же, скромно потупившись, молчал бы под натиском этих безмозглых пленниц.

Кит провел рукой по волосам, пытаясь разобраться в чувствах, где присутствовали и раздражение, и обида, и еще что-то такое, что он никак не мог определить. Почему ему так не по себе? Женщины, проведшие ночь в его каюте, ничего не значили для него, иногда, правда, в его мыслях мелькало сочувствие. А воспоминание об Анжеле, разгуливающей в ночной рубашке, не давало ему покоя.

Он видел грудь, обтянутую тонкой тканью, изгиб стройных бедер, очертания прекрасных длинных ног. Тогда он не мог заставить себя пошевелиться и стоял, как мальчишка, парализованный при виде своей первой женщины. Сейбр был благодарен девушке за невнимательность, за то, что она не увидела его реакции.

Все шло не так, как хотелось бы. Было бы вполне справедливо, если бы Анжела сидела, забившись в угол, и мечтала о снисхождении. Кит вспоминал свои чувства и ощущение беспомощности, когда в детстве ему пришлось пережить нечто подобное.

Беспомощен был он, но не эта девушка. На ум пришло сравнение с пантерой. Даже Ролло, обычно храбрая и бесстрашная птица, посматривал на нее с опаской.

– Ну ладно, – прервал его размышления Турк. – Съешьте кусок сушеного яблока. Это улучшит ваше самочувствие, а может, и настроение.

Кит косо взглянул на него, но яблоко все же взял. Прожевывая кусок, он пробормотал:

– Признаюсь, что мысль взять женщин на борт не совсем удачная. – И все же вы настаивали, как благородно…

Брови гиганта поползли вверх от удивления, когда его собеседник отреагировал на его замечание глухим рычанием. Однако он продолжал:

– Посмотрите на это с другой точки зрения. Леди, совершенно очевидно, не ожидала встретить в вас галантного собеседника, полагая, что перед ней – гроза морей. Что бы вы подумали на месте мисс Анжелы?

– Я бы подумал о том, что самым верным и мудрым решением было бы держать язык за зубами, а не задирать человека, в руках которого находится ее судьба. Будь на моем месте менее терпеливый человек, эту девицу ждала бы бесславная кончина.

– Да, нам обоим пришлось через это пройти. Боюсь, мисс Анжеле придется столкнуться с проблемами, несравненно более серьезными, чем отсутствие утреннего чая.

Кит некоторое время размышлял над его словами. Небрежная фраза Турка содержала в себе весьма неплохую идею. Он улыбнулся и произнес:

– Возможно, мне придется кое-чему научить ее.

Гигант отпил глоток своего любимого японского чая и ответил:

– Есть некоторые вещи, обучение которым предпочтительнее незнания, но встречаются и диаметрально противоположные. Думаете, ей необходимо знать это?

– Не уверен в необходимости, – Сейбр встретился взглядом с глазами собеседника. – Но если она собирается провести еще одну ночь на борту корабля, то ей точно надо знать все.

– Я вижу, вас еще не удалось разубедить до конца.

– Нет. Думаю, что мисс Анжела Бог-знает-как-ее-фамилия отведает соответствующего обращения пирата, которого она так больно и неосторожно задела.

Турк осторожно отрезал кусок сушеного яблока и отправил его в рот. Через мгновение он взглянул на капитана и сказал:

– Без сомнения, это явится хорошим уроком, но только для кого?

Кит изумленно поднял бровь.

– Что, черт возьми, ты имеешь в виду?

– Мы скоро увидим.

– Ненавижу, когда ты смотришь свысока и говоришь загадками.

Сейбр поднялся со скамьи и взял карту, укатившуюся на край стола. Только высокие борта, предусмотрительно привинченные по краям, удержали карту и стоявшую на столе посуду от падения.

Держа сверток в одной руке, капитан рассеянно водил пальцами по гладкой поверхности, размышляя, почему Турка так заботит судьба пленниц. Обычно не вмешивающийся в отношения с незнакомыми людьми и держащийся на расстоянии от женщин, этот гигант взял двух пленниц под свое покровительство, только непонятна причина такого поведения.

Сейбр взглянул на собеседника:

– Сейчас я буду внизу терроризировать двух английских мисс. Это на всякий случай, если захочешь присоединиться ко мне. Пожалуйста, для такого случая, я имею в виду для устрашения, надень соответствующий наряд. Не хочу казаться единственным дикарем на борту.

Турк подождал, пока Кит подойдет к двери, и затем пробормотал достаточно громко, чтобы капитан услышал:

– Похоже, наш капитан как раз и есть самый свирепый из дикарей на борту.

Анжела почти осмелилась выйти на палубу, когда услышала звук отодвигаемой задвижки. Обменявшись быстрым взглядом с Эмили, девушка поднялась, держась за спинку кресла, чтобы не упасть.

Ее вовсе не удивило, что в каюту вошел пиратский капитан. Судя по выражению его лица, он находился в дурном расположении духа. Дверь, которую распахнули ногой, стукнулась о стену, и Сейбр решительным, твердым шагом прошел внутрь. Анжела несколько ослабила хватку, и кресло резво переместилось в сторону под действием качки, будто какое-то дикое животное вырвалось из ее рук. Девушка вновь схватилась за него, едва удержавшись на ногах.

– Садитесь, если не хотите упасть. Или вам хочется, чтобы я вновь поднимал ваши бренные останки с пола? – выпалил мужчина, направляясь к столу. Взяв огромный том с полки, он немедленно погрузился в его изучение. Склонив темноволосую голову. Кит оперся одной рукой о полированную поверхность стола, а другой перелистывал страницы. Взяв гусиное перо, он делал отметки на полях, очевидно, позабыв о присутствии пленниц.