Академия смертей. Ученье – свет, неученье – смерть! - Ольга Пашнина

– Да брось, зачем ему?

– А почему он тогда ни с кем не встречается уже сколько лет?

Я чуть было не влезла в разговор с возмущенным «Чего это сразу ни с кем?!», но вовремя сдержалась и, под видом абсолютной незаинтересованности, посильнее навострила уши.

– Эх, – блондинка разочарованно покачала кудрями, – такой кадр выпал из обоймы. С кем бы забиться, что до конца года Смерть на ней женится?

Я бы сейчас с удовольствием этой обоймой выстрелила в болтливую смерть. В упор.

Хелен-Хелен… точно, та самая девчонка из моей группы, что не признала во мне препода в первый день.

Сначала я мучительно восстанавливала в памяти все эпизоды встреч с Хелен. Потом вспомнила слова Дианы о влюбленной первокурснице и почти озверела. Не на адептку, конечно, на Макса! Не могу сказать? И пусть не отмазывается: если знают в бухгалтерии, то знают все!

А если бы нас кто-нибудь спалил? Да я бы со стыда сгорела, слушая подобные сплетни! А еще… меня чуть холодный пот не прошиб. Если знают здесь, то и Хелен в курсе! На Макса и так каждая вторая студентка слюни пускает, а если наши доблестные сплетницы разнесут по академии, что Смерть все еще в нее влюблен…

Вот честное слово, и чего я сама на него не вешалась? Надо думать, с дипломом тогда все вышло бы не в пример проще. Пора признать: на мне папа с мамой просто тренировались, а вот Офелия получилась более усовершенствованной моделью. Сестричка сразу просекла, кого здесь надобно любить.

Хоть бери косу и отбивай личного некроманта. Хотя за драку с подопечной меня вряд ли оставят на второй год. И в живых…

Сейчас я немного жалела, что не воспользовалась моментом и вместо гнезда разврата устроила в доме Смерти коммунальную квартиру. Хотя я все равно понятия не имею, что делать дальше. Это несправедливо! Хелен свою жизнь уже прожила, опыта набралась, и ей теперь второй шанс (и молодость вторую, надо думать). А я, хоть и пробыла бессмертной чуть дольше соперницы, так и осталась дитем.

В кармане полыхнул свиток от Макса. «Джульетта, возьми по пути домой хлеба». Н-да. Романтика-романтика, на косе два бантика…

Ощущения очень напоминали те, что возникли после заваленного диплома. Хотя та трагедия казалась серьезнее, зато эта вообще не поддавалась осмыслению. Косячить в учебе я привыкла, а с делами амурными – это не ко мне. Интересно, Афродита проводит мастер-классы?

В задумчивости я брела по коридору к классу, где толпа адептов вместе с Хелен ждали новой лекции. Я была так погружена в невеселые мысли, что не заметила, как открылась ближайшая дверь, оттуда высунулась рука и шустро втащила меня в аудиторию.

Прежде чем я заорала, Смерть зажал мне рот.

– Макс! – возмутилась я. – Так можно и косу отбросить!

– Ну извини. Иду я по делам, смотрю – адептка одна-одинешенька, вроде симпатичная.

– Я временно не адептка, а практикантка. И вообще тут много одиноких, – не удержалась.

Смерть удивленно поднял брови.

– На первом курсе, например.

– Симпатичные? – усмехнулся гад. – Долго одинокими не будут, к летней сессии минимум четверых торжественно проводим в академ.

– Тебе виднее, – мой голос можно было использовать в криогенике.

– Джульетта, что это значит? Что с тобой случилось за утро?

– В бухгалтерии побывала, – призналась я и жалостливо вздохнула.

– И? Отравилась плюшками Гекаты?

– Послушала последние новости. Как тебе Хелен нравится в образе смерти?

Глаза Макса отчетливо полыхнули нехорошим таким огоньком, и я вдруг испугалась. Ну не его, конечно, драка с ректором – это еще хуже, чем с адепткой. Просто испугалась, иррационально, что меня сейчас будут ругать и отчитывать, как в детстве.

– Я тебя учиться отправил, а ты вместо этого сплетни собираешь! Тебе еще группу накинуть, чтобы фигней не страдала? Или тему для диплома расширить?

– Фигней?! Да половина академии уже на свадебный подарок вам скидывается! Так… а папа знает?

– О том, что скидываются? – Смерть иронично хмыкнул.

– О том, что твоя бывшая теперь бессмертная. Он ведь прекрасно помнит о вашем романе.

– Джули, – Макс вздохнул терпеливо, но так, что мне сразу стало ясно: терпение (вместе с моей удачей) на исходе, – мне очень много лет. Я не жил монахом и, надеюсь, не буду, хотя за последнее уже не ручаюсь. И я не могу бегать от всех своих бывших, потому что мне уже много лет и сердечко, знаешь ли, уже не то. А бывших много.

– Очень смешно, – скривилась я. – Значит, это не ты пробил перерождение Хелен?

– Нет, не я.

Снова вздохнула. Ну вот, теперь я – дурочка и сплетница, а он – в белом. И как у этого некроманта… то есть всадника, это постоянно выходит?

– Я хотел пригласить тебя на второе свидание, – будто бы между прочим сказал Макс. – Но раз ты изволишь дуться, то могу оставить планы при себе.

Я закусила губу от любопытства. Знает ведь, что устоять я не смогу, после косогонок-то! Вряд ли можно придумать что-то круче, но если можно, я должна это увидеть!

– Ладно, приглашай.

– Сегодня вечером.

– Как одеваться?

Ответ меня несколько насторожил:

– Торжественно. Это будет романтическое мероприятие.

Что-то подсказывало, что романтичности от меня требуют классической. Той самой, которую я наводила перед косогонками. Одно плохо: Макс явно совершенно не представлял (или умело прикидывался), сколько занимает подобная «естественная красота». До обеда пары, потом надо все же почтить Софку присутствием, а не то вместо романтического ужина с Максом будет ритуальное сжирание моего мозга сестричкой-аистом. А потом еще и собираться? Ну уж нет!

– Только я не успею, дел много. Будь другом, проведи за меня пару?

Прежде чем Смерть сообразил, я рванула к выходу.

– Джульетта! Я не могу выполнять за тебя практическое задание!

– Всего один раз! Иначе не успею на свидание!

К черту порядочность, я живу в доме ректора академии, должны же у меня быть привилегии!

Удивительно: я столько лет живу бок о бок с другими бессмертными и до сих пор совершаю тактические ошибки. Одной из таких ошибок стала договоренность с Софией встретиться в торговом центре смертных. Едва я вышла из лифта, как сразу же поняла, что путь лежит в особенно плотное скопление детей и беременных.

Естественно, в центре этого бедлама стояла София. Сестричка буквально лучилась счастьем, она, будто воплощенная Благодетель, с улыбкой гладила малышей по головам, беременных – по животам, а немногочисленных мужчин… впрочем, мужчин не гладила, это они то и дело норовили поймать ее изящную ручку.