Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Ночь богов. Тропы незримых - Елизавета Дворецкая

Ночь богов. Тропы незримых - Елизавета Дворецкая

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 88
Перейти на страницу:

Жатва продолжалась, даже женщины княжеской семьи целыми днями пропадали в поле, а сыновья – на лугах. В полдень целыми вереницами в поля тянулись дети – несли в лукошках вареные яйца, краюшки свежего хлеба, кринки с квасом, и жницы пировали прямо у снопов, в теньке на опушках рощ. К ним из леса выходили дети с лукошками ягод, с черными от черничного сока ртами, и шалили, дразнили друг друга высунутыми синими языками. И жницы, и мужчины на сенокосе охотно ели чернику, помогающую одолевать жару и восстанавливать силы.

Князь Вершина объезжал владения, присматривая за работами, нередко и сам брался за косу. Ратиславль стоял почти пустым, только бабки суетились возле печей, готовили работникам еду да стирали у реки пропотевшие рубахи.

Для настоящей торговли хазарам предстояло подождать самое меньшее до конца жатвы, когда каждый род будет знать, чем располагает в ожидании зимы и можно ли хоть что-то потратить на баловство. А еще лучше – до весны, когда охотники принесут добытые за зиму меха. Поэтому Арсаман со своими спутниками устроился в Ратиславле основательно. Под жилье им пока отдали беседу, которая все равно до начала посиделок, до Макошиной недели, была не нужна. Сами Ратиславичи, пользуясь хорошей погодой, летом собирались прямо во дворе между связками землянок. Еще весной в землю вбили колья, положили на них столешницы, вынесли длинные лавки – и Ратиславичи собирались за трапезой прямо на воздухе, пользуясь светом долгих дней. Тут же под навесом дымила печь, где пара молодух под руководством Любовидовны готовила еду, и в жилых землянках огня не разводили вовсе. Иные и спали прямо во дворе, на свежем сене.

Собираясь потолковать о своих делах, Ратиславичи с любопытством посматривали на хазар, но общаться с ними никто не стремился, даже если толмач Налим оказывался поблизости. В замкнутом мире ближайшей округи, которую многие почитали всем белым светом, далекие гости казались чем-то вроде выходцев с Того Света, а с Тем Светом лучше не общаться – мало ли что?

Единственной, кто их присутствию явно радовался, была Замила. Ей, наоборот, приезд хоть и не соплеменников, но людей, бывавших на ее родине, в Хорезме, через который арабские и хазарские купцы получали шелка из Китая, принес настоящую отраду. Хвалиска в основном и оказывала хазарам честь своим обществом, пока вся прочая княжья семья была в поле. Сама Замила, конечно, жать не ходила – слава Аллаху, она давно уже не рабыня, обязанная надрываться! У ее мужа достаточно челяди и домочадцев, которые все сделают без нее. Она бы и дочь свою не пускала, но боялась, что Замира прослывет неумехой и лентяйкой, – бедняжке и так нелегко будет подобрать достойного мужа, пусть уж идет со всеми.

Родным языком Замилы был хвалисский, а хазар – хазарский, то есть один из языков огромного племени тюркут. К счастью, и княгиня, родившаяся в мусульманской семье, и Арсаман, знатный человек, обучавшийся у мудрецов, оба понимали по-арабски и могли объясняться на этом языке. Найдя в Арсамане учтивого, занимательного и почтительного собеседника, Замила часто принимала его у себя. С ним приходил и Чаргай – этот откровенно скучал, сидя на одном месте, потому что даже поговорить ему здесь было не с кем. Ратиславичи избегали общаться с чужаками, да и сам Чаргай считал ниже своего достоинства разговаривать с неверными.

– Ты мог бы быть и повежливее со старшим сыном князя, – выговаривал иногда Арсаман своему племяннику. – Ведь он вернул тебе твою саблю, а я заплатил за нее еще двадцать дирхемов. Наше счастье, что эти люди не знают настоящей цены таких вещей!

– Зачем ему моя сабля – разве он умеет ее хотя бы держать? – презрительно отвечал Чаргай. – Зачем оборотню вообще оружие! Он настоящий волк, я своими глазами видел этого шайтана, когда он набросился на меня! И этот человек – хотя какой из него человек! – станет новым беком склавинов! Не долго же ты, дядя, сможешь вести здесь торговые дела!

– Да, разумеется, было бы гораздо приятнее, если бы новым беком стал более подходящий для нас человек! – согласился Арсаман и многозначительно посмотрел на Замилу. Она уже рассказала ему о положении и судьбе своего сына. – Особенно желательно было бы увидеть, как свет истинной веры проникнет в его душу, воспитанную в язычестве. Если бы он принял веру Аллаха, то и нам было бы гораздо удобнее приезжать сюда, и ему было бы гораздо легче заключать взаимовыгодные союзы с восточными владыками.

– Да какие союзы – где они и где мы! – вздыхала в ответ Замила.

– Зато представь, какой подвиг перед Аллахом совершит тот, кто приведет к нему целый народ! – продолжал Арсаман. – Я ведь понимаю, что здесь происходит. Твой сын не может править в полную силу, потому что у него нет ни жены, ни сестры, которые молили бы за него здешних богов, как это принято. Подумай – если бы к вере в Аллаха обратился целый народ, то женщины из святилища стали бы не нужны, они оказались бы бессильны перед тобой, госпожа.

– Это невозможно! – Замила с сожалением покачала головой. Как сильно ей бы того ни хотелось, она понимала несбыточность подобных мечтаний. – Эти люди не примут веру в Аллаха. Разве ты не слышишь, как они там прославляют своих деревянных богов?

Сквозь открытую по случаю жары дверь долетало от ближнего поля звонкое пение, которым жницы помогали себе в работе.

– Зато здешнюю знать можно будет убедить, объяснив им, какие выгоды они получат, став мусульманами. Торговые пошлины сразу окажутся меньше. Пусть не все, пусть постепенно, но этот народ обратится к истинной вере, а тех, кто обратит его на праведный путь, Аллах не оставит без награды.

– Нас никто не будет слушать. Разве ты не понял, что сейчас мой сын сам находится в большой опасности? Я каждый день молю Аллаха, чтобы он не послал грозы и града. Если это случится, моему сыну нельзя будет вернуться уже никогда! – Женщина прижала ко рту край покрывала, в глазах ее заблестели слезы. – Никакая сила ему не поможет, потому что его будут считать виновником голодного года!

– Надейся на милость Аллаха, Замиля-хатун.

– Тебе легко говорить! А я уже двадцать лет вынуждена вести непримиримую борьбу за мои права и права моего сына! Князь Вершина когда-то взял меня как добычу, держал поначалу у себя как наложницу и только потом почувствовал ко мне любовь и начал оказывать честь перед своим народом! Я была вынуждена есть с этими людьми и сидеть перед ними с открытым лицом, потому что иначе они никогда не признали бы меня законной женой князя, а моего сына – его наследником. Мой сын каждый день страдает от того, что у него нет сильной материнской родни. У всех прочих сыновей есть матери или сестры в святилищах или родичи, которые могут собрать целое войско! И только у нас никого нет! Если нам придется бороться за власть, ему скажут, что он сын рабыни! И никто, кроме него самого, не сможет отомстить за оскорбление!

Слушая ее горячую речь, Арсаман в задумчивости перебирал пальцами, а потом сказал:

– Я выслушал тебя, Замиля-хатун, и вот какую мысль вложил мне Аллах. Мы не должны покидать в беде единоверцев, пусть и бывших, и я думаю, Аллах простит тебя за то, что ты должна была внешне отказаться от истинной веры, чтобы сохранить жизнь свою и сына. А я могу помочь тебе приобрести знатную родню и поддержку. Взамен же ты и твой сын окажете поддержку нам, когда мы будем в этом нуждаться.

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 88
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?