Годунов. Кровавый путь к трону - Александр Бубенников

– Вот и докопайся… – Годунов тяжело вздохнул. – И докопайся, помимо всего прочего, кто ранее пытался отравить царевича Дмитрия и царицу Марию Нагую каким-то ядом… Эти слухи не дошли до тебя, а это слухи, близкие к правде, насколько я знаю от своих доверенных людей… Пытались отравить Дмитрия-царевича с матерью Марией, только что-то не сработало… Сам знаешь, князь, что легче избавиться от кого-то ядом, а не ножиком, только знай, иноземные врачи-медики здесь ни при чем, они были приглашены в помощь моей супруге Марии и сестре Ирине, чтобы те разродились… И я никого сам, слышишь, никого не хотел травить и убивать в Угличе… Так что разберись, князь, не только с гибелью Дмитрия-царевича, но и с попыткой отравления царевича и царицы до этого…

– Разберемся, Борис Федорович, благодарствую за доверие…

– Руки у тебя в розыске ничем не связаны, Василий Иванович, действуй по совести и по правде божьей…

Назначенная Годуновым следственная комиссия в составе ее главы князя Василия Шуйского, митрополита Крутицкого и Сарского Геласия, окольничего Андрея Клешина и думного дьяка Елизара Вылузгина прибыла в Углич 29 мая 1591 года, через четыре дня после гибели царевича Дмитрия.

В городе произошли большие народные волнения, с убийствами возбужденной толпой, сразу после того, как ударил колокол во время традиционного послеобеденного сна сонного провинциального городка. Ударил в колокол пономарь церкви Спаса, которого кто-то возбудил бить в набат, будить городок в то время, когда в колокол бить не положено, а положено всем почивать в послеобеденное время…

После набатного колокольного звона проснувшийся от сонного оцепенения народ Углича бросился на предполагаемых убийц царевича: дьяк-ставленник Годунова Михаил Битяговский, урезавший доходы Нагих от кормления в княжестве Дмитрия Углицкого, и с ним еще одиннадцать человек – виновных или безвинных? – были растерзаны возбужденной колокольным звоном толпой. Случился русский бунт, бессмысленный и беспощадный, с кровопролитием и жертвами, и Шуйскому с комиссией сыска надо было разбираться, что же произошло до и после гибели царевича?

В ходе следствия было допрошено около 150 человек, прежде всего Нагие, утверждавшие, что царевич был зарезан Осипом Волоховым, сыном няньки царевича, Данилой Битяговским, сыном дьяка, и Никитой Качаловым, племянником Михаила Битяговского, присланного Годуновым надзирать за Нагими. К допросу свидетелей гибели царевича и убийства в ходе волнения дьяка Михаила, его сына и других подозреваемых родственников дьяка были привлечены некоторые представители духовенства, а также возбужденные колокольным набатом дворовые и посадские люди, которые растерзали предполагаемых «убийц» царевича.

Что удалось выяснить Шуйскому с членами комиссии? Царевич играл в «тычку» с Данилой Качаловым, Осипом Волоховым и Данилой Битяговским. Согласно несложным правилам этой игры, надо было взять нож за острие лезвием вверх и метнуть нож в очерченный круг. Любил «баловаться» ножами, игрушечными металлическими саблями и палицами, убивая кур и гусей, малолетний царевич Дмитрий, как выяснил Шуйский. А однажды зимой царевич велел своим сверстникам слепить дюжину чурбанов из снега и, дав им имена боярских думцев, снес им саблей головы, приговаривая: «Вот что будет, когда я вырасту и взойду на царский трон». Это к тому, что игры с опасными металлическими предметами, практически оружиями, не запрещались в семействе Нагих.

А еще Шуйский с комиссией в ходе допросов выявили непреложные факты частых эпилептических припадков, случавшихся с царевичем. Сильные многодневные припадки были у него незадолго до смерти, когда, по свидетельствам вдовы дьяка Битяговского, няньки Волоховой и дяди царевича Андрея Нагого, руки кусал многим, пытавшимся его утихомирить от буйства и ввести в нормальное состояние.

В тот злополучный день своей гибели царевич играл «в ножичек» со сверстниками из родичей присутствующих на княжеском дворе няньки Василисы Волоховой, кормилицы Арины Тучковой и постельницы Марии Колобовой. Внезапно с Дмитрием, державшим нож, случился припадок, малыш упал на нож и уколол себе горло, поранив под кожным покровом сонную артерию и яремную вену. При ранении любого из этих сосудов трагический исход практически неизбежен, если нет рядом опытного медицинского персонала, сумевшего оперативно зажать сосуд, остановив бурное кровотечение. Но опытных врачей поблизости не было…

Вполне естественно, что взрослые очевидцы, не говоря уже о малолетних «игроках в ножички», не могли определить, в какой момент царевич ранил себя – стоя с ножом, при падении на нож или когда бился в конвульсиях на земле… Мальчишки говорили, что Дмитрий «набросился на нож», нянька Василиса Волохова твердила свое: «Бросило его на землю, и тут царевич сам себе проколол горло». Кроме присутствовавших во дворе допрошенных Шуйским взрослых и детей, ранение и гибель царевича видел, но не вблизи, а издалека, стряпчий Юдин, который не рассмотрел деталей ранения, но подтвердил факт того, что царевич закололся сам.

В ходе допроса многих свидетелей, после показаний Нагих, Шуйскому было ясно, что напрочь порушена версия убийства, представленная родичами несчастного царевича. А именно, в тот майский день нянька Василиса Волохова, несмотря на противление кормилицы, вывела царевича во двор, где Дмитрия ждали его «убийцы». Якобы Осип Волохов попросил царевича показать ему новое ожерелье и, когда несмышленый мальчик, не ведая опасности, поднял голову, тот ударил его в горло ножом и побежал прочь со двора. Но рана в горло показалась приспешникам убийцы Осипа неглубокой, Данила Битяговский, Никита Качалов оторвали кричащую страшным криком няньку Василису, бросившуюся царевичу на грудь, стараясь того спасти, и «дорезали» Дмитрия несколькими ударами в грудь. Убийцы, по словам главных зачинщиков последующих беспорядков, Михаила и Григория Нагих, убежали… На крик прибежала мать царевича – царица Мария Нагая. Она не стала выслушивать объяснения няньки Василисы, но, обезумев, схватила бревно и стала лупить ее, забив до полусмерти… Безумной царице все было ясно у бездыханного тела сына, которого уже не воскресить: она несколько раз прокричала, мол, сына Дмитрия убили Василисин сын Осип вместе с Данилой Битяговским и Никитой Качаловым…

– А кто заставил пономаря бить в набат? – спрашивал допрашиваемых свидетелей Шуйский и не получал достоверного ответа.

– Наверное, царица Мария, – отвечали многие свидетели.

– Самого пономаря или сторожа лучше спросить надобно, – неопределенно говорили другие, – он все сам расскажет.

Когда к Шуйскому привели испуганного, заикающегося сторожа Максима Кузнецова, тот понес такую околесицу насчет того, кто же все-таки побудил его бить в колокол. Так и не поняли Шуйский и члены комиссии – кто набат устроил руками спятившего на их глазах пономаря-сторожа? То ли братья Нагие, то ли сама царица, то ли еще кто, таинственный и неизвестный… Дали время сторожу умом поправиться, держа его под стражей «в железах»…

Волнения-то начались после колокольного звона в Угличе… Набат поднял весь сонный городок на ноги. Вокруг мертвого окровавленного царевича собрались мгновенно толпы горожан. И тут появились дядья царевича, братья Михаил и Григорий Нагие, один навеселе, а Михаил сильно пьяный. Нагие, как и их сестра, в один голос шумели те же имена подлых убийц царевича, что недавно выкрикивала Мария, увидев окровавленного сына. Услышав набатный колокол, дьяк Михаил Битяговский выскочил из-за стола, где он трапезничал вместе с сыном и священником Богданом, духовником братьев Нагих, и, сев на коня, поскакал в кремль. Там он, к своему ужасу, увидел, как возбужденная набатом толпа избивала няньку Василису Волохову и ее сына Осипа. Смелый дьяк попытался осадить, умерить пыл разгоряченной, если не взбешенной толпы, стал уговаривать пьяного Михаила Нагого образумиться и не делать худа со своими сторонниками из толпы. Дьяк с подоспевшим Никитой Качаловым, пытаясь пресечь самосуд, не дали забить до смерти мать и сына Волоховых, чем окончательно взбесили жаждущих крови истязателей. Царица Мария и ее братья натравили толпу на Битяговских. Те вынуждены были бежать и на какое-то время укрылись в главном административном здании Углича – Дьяковой Избе. Однако толпа, подстрекаемая Нагими, ворвалась и туда, взломав двери, убила Михаила Битяговского, его сына Данилу, нескольких холопов Битяговских.