Шипы и розы - Люси Рэдкомб

— Почему? — едва слышно пробормотал он.

— Потому что мне не нравится, когда мне слюнявят ухо, — отчаянно соврала Розлин. Это слово вовсе не подходило для описания того восхитительного ощущения, которое она испытывала, но было последней соломинкой, уцепившись за которую она могла устоять, потому что приятное покалывание неумолимо распространялось от ее уха по всему телу.

Розлин открыла газа, чтобы проверить, произвели ли ее слова нужный эффект, и тут же поняла, что самолюбие Стюарта от этого удара нисколько не пострадало, скорее наоборот. Самодовольная улыбка, игравшая на его губах, смутила ее, и она поспешила отвести взгляд. Но Стюарт взял ее за подбородок и мягко приподнял голову.

— Почему ты так боишься получить удовольствие?

— В-вовсе н-нет, — заикаясь, пролепетала Розлин.

— Что «нет»? Не боишься или не получаешь удовольствие?

Когда Стюарт так смотрел на нее, ей было трудно вспомнить, почему она должна выдерживать дистанцию между ними.

— Ни то, ни другое.

— Выходи за меня, Розлин, — сказал он очень нежно и обхватил ее голову ладонями. — Я знаю, что брак не входил ни в твои, ни в мои планы, но это сейчас самое разумное решение. Нам будет весело вместе.

— Весело? — эхом откликнулась она.

Не нужно ей ни веселья, ни, тем более, «разумного решения». Она мечтала о безумной, всепоглощающей любви. Хорошо, конечно, что Стюарт об этом не догадался, но почему-то Розлин рассердилась и расстроилась.

— Конечно. Ведь нам всегда было хорошо вместе. Ты единственная женщина, с которой я могу представить себе совместную жизнь.

— Значит, то, что ты делаешь мне предложение именно сейчас, когда я беременна, просто совпадение? Ты планировал это с самого начала? — Губы Розлин сложились в улыбку, полную горькой иронии. Она попыталась покачать головой, но Стюарт крепко держал ее за подбородок.

— Ты не планировала беременность, а я не планировал женитьбу. — Он слегка пожал плечами. — И что из этого? Ты беременна, и теперь я могу на тебе жениться.

Он сказал: «могу», а не «хочу», отметила Розлин.

— Как у тебя все просто получается! — возмутилась она.

— Но это действительно очень просто. — Стюарт сверлил ее взглядом.

— Но мне не нравится, что моя беременность стала поводом для этого брака.

Судя по тому, что в его взгляде промелькнуло удовлетворение, — а может, к нему примешивалось и облегчение? — Стюарт почувствовал, что ее сопротивление слабеет.

— В судах каждый месяц разводятся целые толпы людей, поженившихся без этого повода, — заметил он.

— Если уж семейная жизнь не складывается у тех, кто вступает в брак по любви, то какие шансы могут быть у нас? — возразила она.

Глаза Розлин заволокло слезами, и она уже с трудом могла различить лицо Стюарта.

— По любви? — насмешливо повторил он. — А что это значит, скажи на милость? Ты смеешься над моими шутками, и это куда важнее пустых слов, придуманных, чтобы приукрасить естественное влечение мужчины к женщине. Дамские романы и журналы для подростков раздули значение слова «любовь». Твоя бабушка не могла сказать, что вступает в брак потому, что это единственный способ спать с мужчиной, не нарушая приличий, и поэтому она говорила, что выходит замуж по любви. Так было принято.

Откуда такой цинизм? — поразилась Розлин. Или раньше она этого просто не замечала?

— Давай оставим в покое мою бабушку, Стюарт. Предположим на минуту — только предположим, — что ты прав. Тогда почему в наше время, когда девственность уже не ценится так высоко, люди по-прежнему женятся и выходят замуж?

— Вероятно, по тем же причинам, что и мы, — чтобы образовать стабильную семейную ячейку. И потом, многие часто ошибочно рассчитывают, что брак дает им эксклюзивные права на партнера.

Розлин не могла не отметить, что Стюарт не предлагает ей даже видимости «эксклюзивных прав» и не требует того же от нее.

— А мне казалось, что ты находишь стабильность скучной. — Эти слова прозвучали неразборчиво, потому что Стюарт погладил большим пальцем ее губы.

— Мысль о том, чтобы делить с тобой постель, вовсе не кажется мне скучной, да и тебе, по-моему, тоже.

Розлин задохнулась от возмущения.

— Если я когда-нибудь и выйду за тебя, то, уж конечно, не из-за твоей трогательной скромности!

Она легонько прикусила подушечку его пальца. Но то, что было задумано как шутливое наказание, обернулось весьма эротичной лаской, и Розлин мгновенно поняла это по обжигающему взгляду Стюарта. Ее голова дернулась назад, но на языке остался солоноватый вкус его кожи, и она почувствовала, что его тело напряглось в ответ на охватившее ее самое желание.

— Розлин, давай больше не будем терять время. — Стюарт уже не уговаривал ее, в его голосе послышались властные нотки. — Все равно большинство наших знакомых давным-давно считают, что мы спим вместе.

— Не может быть! — Сомкнувшиеся было ресницы Розлин снова взметнулись вверх.

— Да-да, а ты как думала?

Почему-то эта мысль привела ее в ужас.

— А ты, конечно, никогда не пытался их разубедить… — возмущенно начала она.

Стюарт презрительно фыркнул.

— За кого ты меня принимаешь? — Он посмотрел ей в глаза, и его взгляд вспыхнул странным, каким-то безрассудным огнем. — Неужели ты думаешь, что мне так хочется испортить свой имидж? Если бы я знал… — Он не договорил.

— Знал что? — прошептала Розлин.

Ее тело наполнилось сладостным томлением, а трезвые доводы рассудка куда-то исчезли. Теперь она могла лишь реагировать на вкус, запах, прикосновения…

— Что это будет так восхитительно, — закончил Стюарт.

Вместо презрительного смеха с губ Розлин сорвался сдавленный хрип.

— Настолько, что тебе не терпелось забыть, что это вообще происходило? — с горечью произнесла она.

Розлин не забыла, что ни в одном из многочисленных писем, которые присылал Стюарт, он ни словом не помянул о той ночи, словно напрочь стер ее из памяти.

— Но ведь этого хотела ты, разве нет?

Под его проницательным взглядом она неловко поежилась.

— Да, и сейчас хочу, — упрямо заявила она.

— Может, я и не упоминал о том, что между нами произошло, но зато очень часто вспоминал об этом.

— О!.. — воскликнула она, когда смысл его слов проник в ее затуманенное сознание, и, взглянув в его лицо, убедилась, что он не лжет.

— А ты, Розлин?

Этот прямой вопрос смел последние остатки ее самообладания, но она успела подумать о том, что столь же прямой ответ выдал бы ее с головой.

— Мне многое напоминало о той ночи, — ответила Розлин, опустив глаза и положив руку на живот, и Стюарт тут же накрыл ее своей — сильной, с красивыми длинными пальцами.