Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Серебряная река - Шеннон А. Чакраборти

Серебряная река - Шеннон А. Чакраборти

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 74
Перейти на страницу:
говорит его отец. Он уже видел, как такие схемы разыгрывались раньше: сыновья политических оппонентов брались в Цитадель, предположительно для последующей достойной карьеры, но еще и для того, чтобы у горла их родителей, если они надумают пересечь черту, постоянно был клинок. Жены приглашались компаньонками к королеве, а потом, если на их мужей падало подозрение, их задерживали в гаремах.

Его отцу требовался заложник.

При воспоминании о веселой улыбке Джамшида мурашки вины побежали по коже Мунтадира.

— Ты хочешь испортить ему жизнь? — спросил он наконец.

— Надеюсь, что ничего такого не потребуется. У тебя талант очаровывать людей. Есть придворные, которые кровь готовы пролить, чтобы втереться к тебе доверие. — Гассан прищурился. — А потому прими яркоглазого честолюбивого Афшина и сделай его своим ближайшим другом. Покажи сыну Каве обаяние, богатство, женщин… рай, которым могла бы стать его жизнь. И убеди его в том, что его счастливая судьба зависит от твоей. И нашей. Это не должно вызвать затруднений.

Мунтадир взвесил услышанное. Он хорошо знал отца, а потому порадовался, что тот просит его только о том, чтобы он подружился с Джамшидом, а не отравил его, не втянул в какую-нибудь скандальную историю.

— Значит, подружиться? Сделать его одним из моих сподвижников?

В глазах его отца мелькнуло выражение, которое Мунтадир не смог истолковать.

— Я не стал бы возражать, если бы ты смог развязать его язык и разузнал о его жизни в Зариаспе. О том, что ему известно об отношениях его отца с братом и сестрой Нахид.

Мунтадир провел пальцем по кромке чашки. То ли от вина, которое все еще бурлило в его животе, то ли от слов отца, но его желание пить кофе пропало.

— Ясно. Если это все…

Крик Али привлек его внимание. Мунтадир успел повернуться вовремя, чтобы увидеть, как зульфикар вылетел из руки его брата.

Чувство облегчения расслабило его тело. Он сомневался, что Али хотел потерпеть поражение, но если пламенный, ядовитый меч выбит из руки его младшего брата, то и слава богу.

Вот только противник Али не остановился. Он продолжил атаку, ударил брата ногой в грудь. Али упал, распростерся на песке.

Мунтадир в ярости вскочил на ноги.

— Сядь, — ровным голосом сказал Гассан.

— Но, абба…

— Сядь, я сказал.

Мунтадир сел, его кожа горела: он видел, как противник Али бросился за ним. Остальные кадеты замерли. Ему вдруг показалось, что его брат совсем ребенок, что он такой маленький: испуганный мальчонка пятился, его оторопелые серые глаза метались между надвигающейся на него крупной фигурой противника и тем местом, где упал его зульфикар.

Люди погибали, пытаясь освоить зульфикар. Подготовка была безжалостной, она имела целью выявить тех, кто мог овладеть таким губительным оружием и контролировать его. Но уж никак не здесь. Не для королевского же сына устраивать испытание, не на глазах же короля.

— Абба, — попробовал еще раз Мунтадир, он напрягся, видя, как Али едва увернулся от следующего удара. — Абба, прекрати это. Скажи ему, чтобы сдался! — Его голос перехватывало от страха.

Его отец не проронил ни слова.

Выражение лица Али внезапно переменилось, оно исполнилось решимости. Он схватил горсть песка и бросил в лицо противника.

Солдат сделал шаг назад. Его свободная рука метнулась к лицу. И Али хватило этого времени, чтобы зацепить противника ногой за щиколотку и с силой дернуть, отчего тот рухнул на землю. Еще мгновение, и Али схватил свой ханджар и ударил им по руке солдата, держащей зульфикар. Ударил еще раз и еще, и еще. От этих жестоких ударов из руки воина хлынула кровь, и он выронил свой зульфикар.

Мунтадир облегченно вздохнул. Невзирая на приказ отца, он поднялся на ноги, подошел к краю платформы. Али, вероятно, заметил его, потому что поднял глаза и встретился с ним взглядом.

За то короткое время, что его младший брат неуверенно улыбался Мунтадиру, его оппонент достал собственный ханджар и ударил его рукояткой по лицу Али.

Мальчик вскрикнул от боли, из его носа потекла кровь. Свист, извещавший о конце боя, заглушил недовольный крик Мунтадира.

«Сейчас кое-кто умрет». Мунтадир развернулся на каблуках, потянулся к собственному кинжалу. Его ханджар был не столько оружием, сколько эмирским украшением, драгоценным символом власти, но Мунтадир чувствовал, что ему хватит сил вонзить кинжал в горло того, кто только что ударил его брата.

Гассан ухватил его запястье, дернул, притягивая к себе.

— Перестань.

— Я не перестану! Ты видел, что он сейчас сделал?

— Видел. — Голос его отца звучал твердо, но Мунтадир заметил, что Гассан стрельнул глазами в сторону Али, после чего перевел взгляд на старшего сына.

— Схватка еще не была остановлена. Ализейд не должен был расслабляться.

Мунтадир вывернул запястье из хватки отца.

— «Не должен был расслабляться?» Они оба были без оружия! Кто-то поступает так с твоим сыном, а ты молчишь?

Ярость исказила лицо Гассана, но это была усталая ярость.

— Я предпочту, чтобы ему сломали нос у меня на глазах, чем узнаю о его смерти в сражении далеко от дома. Он учится, Мунтадир. Он станет каидом. Это опасная жизнь, полная насилия. И ни ты, ни я не окажем ему хорошей услуги, если будем создавать ему привилегированные условия во время тренировок.

Мунтадир посмотрел на младшего брата. Его белая униформа для тренировочных боев покрылась грязью, подпалинами, кровавыми пятнами и нечистым песком арены. Али поднес изгвазданный рукав к носу, чтобы остановить кровотечение, и одновременно, прихрамывая, направился к своему зульфикару.

Это зрелище разбило сердце Мунтадира.

— Тогда я не хочу, чтобы он стал моим каидом, — вспылил он. — Отчисли его из Цитадели. Пусть он проведет последние годы детства в радости, поживет нормальной жизнью.

— Он никогда не будет жить нормальной жизнью, — тихо сказал Гассан. — Он принц, он наследник двух влиятельных семей. Такие люди не живут нормальной жизнью в нашем мире. В особенности теперь. После того…

Его отец не договорил предложения. Это и не требовалось. Все знали о том непоправимом ущербе, который был нанесен их миру убийством последних Нахид. Если политика Дэвабада была убийственной во времена младенчества Мунтадира, а стабильность в городе балансировала на острие ножа, то те благодатные времена не шли ни в какое сравнение с нынешними.

Нет. У Али никогда не будет нормальной жизни. Ни у кого из них не будет. Мунтадир с болью в сердце смотрел, как Али засовывает в ножны свой зульфикар. Клинок казался слишком большим в сравнении с его телом.

— Я делаю это не для одного Ализейда, — проговорил не без горечи его отец. — У тебя хорошие политические инстинкты, Мунтадир.

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 74
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?