Принуждение к контакту - Денис Бурмистров

Если в сарае когда-то и было что-то ценное, то теперь оно лежало похороненное под грудой трухлявых досок.

– Эй, – несмело произнес Громов, держа руку на топоре. – Есть тут кто?

В ответ лишь шелест невидимок по траве.

– Я захожу.

Руслан осмотрел ветхую дверь на массивных кованых петлях, взялся за неровное металлическое кольцо, служащее ручкой. Потянул. Дверь неохотно вылезла из проема, цепляя размоченными краями за косяк и скребя нижним краем по земле. Громову пришлось пару раз дернуть, разворачивая заржавевшие петли в нужную сторону.

Из темного предбанника пахнуло затхлостью и старостью, а также еще чем-то незнакомым, неприятным. На пол полетели высохшие веники из травяных сборов. Падая, они рассыпались в труху. В узкой полоске света Руслан увидел короткую прихожую и проход в дом с низкой притолокой. На деревянном полу валялись загнутые от времени кирзовые ботинки и дырявый ватник с торчащей из прорех желтой набивкой.

На всякий случай оглянувшись, Громов пригнул голову и шагнул внутрь, выставив перед собой руку.

Маленькая темная комната с низким потолком и застоявшимся воздухом. Почти никакой мебели, лишь стол с двумя пеньками вместо табуретов, грубо сбитые полки в углу, укрытые дырявой занавеской. На столе – почерневшая тарелка с бурыми комьями внутри, такая же жестяная кружка, поросшая паутиной. Мятые цилиндры папиросных окурков в низкой консервной банке, коробок спичек. У дальней стены – холщовый мешок с торчащими сквозь ткань засохшими ростками картошки. Из толстого слоя пыли торчит ржавая дверная ручка – вход в подпол.

Левый дальний угол комнаты отгорожен шторой на толстых кольцах, сквозь которые продета проволока. Проволока прогнулась под грузом, ткань открыла часть простой деревянной кровати.

И чью-то ногу в сапоге.

Руслан сделал шаг и чуть было не отпрыгнул – пол почти без сопротивления продавился вниз, словно был картонным. Судя по всему, доски подточила исходящая из земляного подпола сырость. Чтобы не провалиться, хотя вряд ли здесь глубоко, необходимо нащупать лаги и ступать по ним.

У Громова не ушло много времени, чтобы определить нахождение несущих бревен. Они располагались не слишком широко, по ним относительно комфортно можно передвигаться.

Шаг за шагом, пилот приблизился к шторе. Зачем-то отметил, что человек на кровати должен быть крупным – размер сапога вполне мог быть сорок пятым. Старый такой солдатский сапог, с блестящими точками гвоздиков и стоптанным каблуком.

Громов топором отодвинул штору в сторону.

Проволока сухо лопнула, и пыльная ткань, гремя кольцами, накрыла пилота. От неожиданности Руслан отступил назад, крепко матерясь, и не попал на лаг. Доски под ногами опасно прогнулись, изгибаясь дугой. Пилот замер, укрытый разъезжающейся тряпкой, аккуратно перенес вес тела. И уже потом, сбросив под ноги штору, брезгливо отряхнулся. Повернулся к кровати, вытирая лицо.

На кровати полулежал мужчина. Одетый в ватные штаны и вязаную водолазку, с косматой бородой и густыми кудрявыми волосами, он был весь серо-синего цвета. Одна нога, с завернутой до колена штаниной и без сапога, неестественно свисала вниз, в районе голени загибалась под кровать, будто пластилиновая. Приглядевшись, Громов понял, что и само тело выглядело странным, каким-то оплывшим, потерявшим формы. Голова мертвеца опущена, в рот с такими же серо-синими зубами вставлен ствол охотничьей двустволки. Приклад и цевье почти сгнили, палец правой руки лежал на курке. Левая рука что-то сжимала в кулаке. Рядом с ней тускло блестели два латунных капсюля от патронов двенадцатого калибра.

«Вот и хозяин вышки нашелся», – подумал Громов.

Мертвецов Руслан не боялся, насмотрелся за свою жизнь и на утопленников, и на «горелых», и на расчлененку. Но с этим трупом было что-то не так, как-то хорошо он сохранился за столько лет. Не мумифицировался, не сгнил. И умер непонятно от чего – затылок на месте, а значит, мозги себе вышибить не смог или не успел. Нога еще эта, лежит словно без костей.

Стоп! А ну-ка…

Громов наклонился и потыкал пальцем в колено мертвеца. Палец мягко отпружинил, будто нога была сделана из плотной резины.

– Ох ты черт! – Руслан потрясенно покачал головой, убирая руку.

Он как-то возил нескольких несчастных с подобными симптомами. Так изменить тело мог только коллоидный газ, отвратительная ловушка, именуемая «ведьминым студнем». Если вовремя не ампутировать пораженную конечность, то вскоре все тело превращалось в холодное желе, в однородную студенистую массу.

Судя по всему, этот бедолага где-то вляпался в такую ловушку, успел добраться до этого домика. Руслан представил себе, как охотник вваливается в дом, заползает на кровать. Как скидывает сапог и пытается понять, что с ним происходит. Как жуткая зараза поднимается от ноги все выше и выше, причиняя мучительную боль. Как, неспособный больше терпеть, мужчина в отчаянии вставляет оружие в рот и хочет нажать на курок. Но пальцы уже не слушаются, они как резиновые «червячки». Потом тяжелое удушье, сердце расплавляется, смешиваясь с однородной массой. Наступает смерть.

– Надо бы похоронить тебя по-людски, – сочувственно сказал Громов. – Но пока, извини, я тут похозяйничаю.

Пилот засунул топор за пояс, похлопал мертвеца по карманам. Пусто. Не сдержался, вынул из пластичных пальцев ружье, повертел.

Нет уж, оружие в таком состоянии опаснее для стрелка, чем для цели, – в струпьях ржавчины, с болтающимся механизмом и крошащимся металлом. И главное, что к нему нет патронов, а если бы и были, то все равно здесь нет тех, на кого можно было бы охотиться.

Внимание Руслана привлекла правая рука, сжатая в кулак. Из нее торчали какие-то черные острые иголки, похожие на слюду. Громов двумя пальцами вытянул одну.

На его ладони лежала черная булавка, похожая на сильно вытянутую стеклянную запятую. Громов уже видел такие по телевизору, но вживую не сталкивался.

Он взял булавку в пальцы и сильно сжал обманчиво хрупкую головку. Та тут же отозвалась, заиграла красным и зеленым цветом, мерцая с определенным ритмом. Через пару секунд мерцание закончилось, булавка погасла.

«Черные брызги», довольно распространенный аномальный материал в Зоне. Предполагалось, что их мерцание имеет некий смысл, но, пока ученые строили догадки, модники украшали ими свои наряды.

– Надо Илье показать, пусть подивится, – буркнул Руслан, убирая артефакт в нагрудный карман. Потом он повернулся и запрыгал по лагам к полкам у дальней стены, ощущая, как неприятно трясется весь дом. По пути взял со стола коробок спичек, сунул в карман.

На полках из неровно отпиленных грубых досок оказалось удручающе пусто. На самой верхней лежала невесть откуда взявшаяся ржавая подкова, так и не принесшая хозяину счастья. На двух средних одиноко стояли жестяные банки из-под кофейного напитка. В одной обнаружилась пакля, в другой – застывшее машинное масло на донышке. Лишь на самой нижней полке Руслан нашел пустую солдатскую флягу в брезентовом чехле и две закрытые консервные банки с содранными наклейками.