Прости за все - Татьяна Бочарова

– Мы обязательно увидимся перед твоим отъездом. Я обещаю тебе.

Она кивнула, стараясь не разреветься в голос.

В ресторан ехать не было времени, Рустам привез Веру прямо к ее дому, поцеловал на прощанье, сказав, что позвонит, как только сможет.

Лишь только Вера зашла в квартиру, зазвонил межгород.

«Кобзя!» – решила она и схватила трубку.

– Петр Петрович!

– Вера, это я, Митя.

Она застыла с трубкой в руке.

Митя. Господи, она не позвонила ему ни разу, как приехала. И как с ним теперь разговаривать?

– Да, Митенька, здравствуй. У меня все хорошо. Как ты?

– Я нормально. Только волнуюсь – от тебя никаких вестей. Звоню на мобильный, он не отвечает.

– Как не отвечает? – Вера суетливо порывшись в сумочке, выхватила оттуда сотовый – на табло значились три неотвеченных вызова. Значит, они с Рустамом не слышали сигнала.

– Митя, я выключила звук. Тут было заседание кафедры, а после банкет. Ты прости… – Она чувствовала, как краснеет лицо от мочек ушей до самого лба. Воровато оглянулась по сторонам – нет ли где поблизости Гузель или ее мужа. Слава Богу, те были на кухне.

– Как твои успехи? – ровным голосом спросил Митя.

– Замечательно. Вернусь домой, расскажу.

– А когда ты вернешься?

– Думаю, через пару дней. Нужно кое-что уладить. А у тебя как дела?

– Неплохо. Закончил рецензию, не сегодня завтра сдам статью. Ладно, не буду тебя отвлекать, ты, наверное, занята.

– Нет, что ты, я очень рада тебя слышать, – фальшиво радостно произнесла Вера.

– Ты позвони хоть послезавтра. Сообщи, когда тебя ждать. Да, забыл сказать, Маринка приходила. Она устроилась на новую работу.

– Маринка? Молодец, передавай ей привет.

– Пока. – В ухо ударили короткие гудки.

– Верочка! – раздался из кухни голос Гузель. – Чай пить!

«Как они достали со своим чаем!» – раздраженно подумала Вера. Ей хотелось разбить телефон об пол. Митя, Маринка, завкафедрой и ее муж – все они казались Вере сейчас такими чужими, ненужными, мешающими самому главному.

Однако, делать было нечего, и она пошла пить чай с надоевшими уже пирогами и плюшками.

Ночью она не выдержала и послала Рустаму сообщение: «Я тебя люблю!» Он не ответил. Она проплакала часа полтора, а потом заснула тяжелым, тревожным сном.

На следующий день все договора были готовы. Динара съездила на вокзал и взяла Вере билет на завтрашний «Татарстан». Рустам не звонил. Вера пребывала в состоянии, близком к трансу. Это заметили все, даже остряк и балагур Рубин. Динара, та и вовсе буравила Веру взором следователя. Вера не выдержала и, оставшись с ней один на один, спросила:

– Что ты на меня так смотришь?

– Как смотрю? – Динара нарочито безразлично пожала костлявыми плечиками.

– Будто у меня рога на голове растут.

Динара усмехнулась.

– Рога-то может и растут, да только не у тебя.

Вера похолодела от ужаса.

– Что ты имеешь в виду?

– Учти, я все видела, – шепотом проговорила Динара.

– Все??

– Да, все. Как за тобой приезжала машина, как ты в нее садилась.

– А тебя не учили в детстве, что подглядывать нехорошо? – язвительно спросила Вера. Поняв, что терять уже нечего, она вдруг почувствовала себя гораздо увереннее и даже наглее.

– Наоборот! – жестко произнесла Динара. – В детдоме за нами только и делали, что подглядывали. Это тебя папа с мамой обучали хорошим манерам, а я попроще буду.

– Прости, – сказала Вера мягче. – Я забыла, где ты росла. Но все равно, ты поступила нехорошо. Некрасиво.

– Я же не нарочно, – ничуть не смутившись, возразила Динара. – Выглянула в окно, а там ты. Дефилируешь по направлению к иномарке. Классный кадр, где ты его успела отхватить?

– В поезде, – вздохнула Вера. – Мы ехали в одном купе.

– Он наш, казанский?

Вера кивнула.

– А дома, значит, муж. – Динара осуждающе покачала головой. – Ты что, ему часто изменяешь?

– Нет. В первый раз.

– Ха! – Динара недоверчиво хмыкнула.

– Правда, в первый, – жалобно произнесла Вера и в который раз за сегодняшний день достала мобильник. Экран был пуст.

– Что, поматросил да и бросил? – злорадно поинтересовалась Динара.

– Тебе-то что? – в сердцах проговорила Вера. – Приятно, что человеку плохо?

Она чувствовала, что еще минута, и разрыдается.

– Да нет, я ничего такого не хотела, – чуть мягче сказала Динара. – Просто глупо все это. Смешно. Из-за мужиков убиваться – последнее дело.

– А что не последнее?

– Работа. Она главнее всего. Она не предаст! – Узкие глаза Динары сверкнули, губы сжались в ниточку.

Вере стало ясно, что за плечами у той не один несчастный роман. Конечно, кому нужна такая «красавица»! Вот девчонка и убедила себя, что любовь никому не нужна, и живет с этим убеждением, с головой уйдя в научную деятельность и став адъютантом Гузель. А сама-то Гузель, кстати, вовсе не святая, у нее явные шуры-муры с толстяком Рубинчиком – тот смотрит на нее своими масляными глазками, а она млеет от удовольствия.

– Ну, и что ты теперь будешь делать? – полюбопытствовала Динара. – Не звонит?

– Не звонит, – грустно подтвердила Вера.

– Так сама позвони, – с неожиданной решимостью посоветовала Динара.

– Не могу. Ему нельзя звонить, он очень занят.

– Женат, – тут же догадалась Динара. – Охота тебе была связываться с женатиками.

– Как уж получилось. – Вера чувствовала одновременно стыд и облегчение. Слава Богу, нашлось с кем поделиться своей болью, и хоть поддержка от Динары невеликая а все-таки выговоренные страдания не так рвут душу на части.

– Хочешь, съездим куда-нибудь, развеемся, – вдруг предложила Динара. – Чего сидеть и киснуть? Поехали в кабак.

– У тебя же работа.

– Сделаю перерыв. – Динара засмеялась. – Я на пять лет вперед переработала, три года практически без выходных пашу.

– Ну, поедем, – неуверенно согласилась Вера.

Они влезли в Динарин старенький автомобильчик и поехали куда-то на окраину. Под кабаком Динара имела в виду скромную пиццерию, где помимо нескольких видов пицц подавали салаты, чай с десертами и спиртное.

Девушки заказали одну пиццу на двоих, по стакану чая с пирожным и по мятному коктейлю. Коктейль рекомендовала Динара, оказавшаяся завсегдатаем этого заведения. За соседним столиком расположилась компания молодых парней. Они сразу же принялись подмигивать Вере и Динаре, отпускать похабные комплименты и звать к себе.