Александр Абдулов. Хочу остаться легендой - Александр Абдулов

Я, конечно, не считаю, что «зритель всегда прав». Если бы зритель всегда был прав, театр никуда бы не двигался. На моей памяти каждый раз новая театральная форма встречалась в штыки. Я помню, как зрители возмущались Гамлетом Высоцкого. Их шокировало то, что он был в свитере и с гитарой. А сколько было людей против «"Юноны" и „Авось“». Они говорили, что это — дискотека, слепое подражание Западу…

«Диктатура совести» вызывает самые разноречивые, порой полярные мнения. Но это — поиск новой формы, формы политического спектакля. А театр должен постоянно искать новые формы выразительности и тянуть за собой зрителя, воспитывать его. Нельзя слепо идти на поводу у зрителя, но прислушиваться к нему, безусловно, нужно, даже необходимо…

Григорий Горин об Александре Абдулове

Саша… Александр… Александр Гаврилович… Имена эти принадлежат артисту Московского театра имени Ленинского комсомола А. Абдулову. Первые два — привычны и естественны, поскольку речь идет о молодом человеке (всего 35 лет), атлетического сложения (рост 192 см, вес — 82 кг), обладателе стремительной и удачливой актерской судьбы (играет в большинстве спектаклей театра, снялся более чем в сорока фильмах).

Главное же, полное, имя в применении к Абдулову пока еще услышишь нечасто. А ведь и возраст солидный (уже 35!), и общественное и семейное положение крепкое (заслуженный артист РСФСР, женат, воспитывает дочь). Впрочем, в этом нет ничего обидного. Сам Абдулов не настаивает на «Александре Гавриловиче», очевидно, понимая, что в прочном соединении имени с отчеством в устах окружающих есть какое-то особое почтение к окончательно сформировавшейся личности. Абдулов себя таковой не считает.

Близко наблюдая за ним на съемках, репетициях, в быту, вижу, с какой неукротимой энергией он отыскивает в жизни самого себя, шарахаясь иногда из крайности в крайность, загораясь и отчаиваясь. Даже хобби постоянно меняется: то спорт, то живопись. Меняется даже внешний облик: то бороду отпустит, то усы… Многие относятся к этой затянувшейся молодости с умилением, некоторых она раздражает. Мне же кажется, что идет естественный, а потому мучительный поиск высшего назначения собственного существования, процесс становления Актера с большой буквы. Потенциально — с очень большой, ибо природа щедро наделила Абдулова удивительными возможностями: внешность, голос, музыкальность, пластичность, тонкое ощущение юмора и печали. Не растерять бы это, не распродать по мелочам. Талант — общественное достояние, и нам совершенно не безразлично, как им распорядится общество и сам «талантоноситель»…

Может быть, именно этим продиктована моя попытка нанести штрихи к портрету сегодняшнего Абдулова. А может, все проще: за долгие годы совместной работы установилась глубокая симпатия к этому артисту, а потому естественно желание старшего по возрасту рассказать, что особенно дорого в нем, что тревожит и волнует…

Саша Абдулов начал хорошо, Александр стал быстро знаменит, Александр Гаврилович делает первые осторожные шаги… Самое время глянуть на себя в зеркало чужого мнения. Или, как говорил его отец, Гавриил Данилович Абдулов: «Очень важно однажды спрыгнуть с трамвая, на котором едешь, и посмотреть: тот ли номер тебя везет? Если не тот, ищи новый маршрут, если тот — догони! Но ехать наобум и радоваться, что быстро перемещаешься куда-то в пространстве, — недопустимо!»

На премьеру к Саше приехал отец. Просмотрев спектакль, расплакался. Может быть, от горьких воспоминаний — он сам прошел всю войну, был несколько раз ранен… Может быть, от счастья, что сбылись его надежды и третий сын стал настоящим артистом…

Дальше пошло стремительное превращение юного Саши в популярного Александра. На отсутствие ролей жаловаться не приходилось. Хоакин в музыкальном спектакле «Звезда и Смерть Хоакина Мурьеты», Никита в «Жестоких играх» Арбузова, сразу четыре роли в «"Юноне" и „Авось“».

Параллельно началась бурная жизнь в кино. М. Захаров, соединивший в себе профессии театрального и кинорежиссера, приглашал Абдулова во все свои фильмы. Инженер Щукин в «Двенадцати стульях». Юноша-медведь в «Обыкновенном чуде», Рамкопф в «Том самом Мюнхгаузене», Жакоб в «Формуле любви», доктор Симпсон в «Доме, который построил Свифт»…

Абдулову предоставлялась возможность демонстрировать все свои актерские качества: пел, танцевал, фехтовал, совершал головоломные трюки… Параллельно еще успевал сняться у других кинорежиссеров. (Самые значительные работы в фильмах Р. Балаяна и Е. Гинзбурга.) Параллельно работа на телевидении… Параллельно выступления на эстраде…

Параллели, как свидетельствует современная геометрия, пересекаются. В театральные работы иногда стала проникать откровенная эстрадность, в кинороли — излишняя театральность. Огромная работоспособность не всегда на пользу актеру, если готов браться за любую работу, это Абдулов понимает сейчас хорошо.

Вот несколько его ответов на прямо поставленные вопросы.

— Ты доволен своим сегодняшним творческим положением?

— Не очень.

— Что тебя не устраивает в театре?

— Мечтаю о главной роли. После Плужникова и Хоакина за десять лет работы главных ролей не доставалось.

— Ты снялся в сорока фильмах. В скольких напрасно?

— Думаю, в половине…

Саша — дитя Театра в прямом и переносном смысле этих слов. Мать — театральный гример, отец — режиссер, впоследствии главный режиссер гастрольного русского театра в Фергане. Трое сыновей, братьев Абдуловых, все свое детство провели за кулисами и на сцене…

Неустроенный, кочевой быт гастрольного коллектива казался естественным и единственно возможным. Все три мальчика, разумеется, готовились стать актерами, родители тоже мечтали об этом. Впрочем, их отец понимал, что от мечты до воплощения — огромный, трудный путь… «Талант не мебель и по наследству не передается!» Прежде всего он требовал безмерного уважения к театру как к храму искусства…

— От нас отец требовал того же… Репетиции были ежедневным уроком. Спектакль — священнодействием, даже если он игрался в каком-нибудь обшарпанном клубе для полупустого зала… Путь к званию артиста, по мнению отца, должен был начаться через остальные, менее привлекательные театральные профессии… Нам предстояло освоить специальности реквизитора, рабочего сцены, осветителя, гримера. При этом сыновьям режиссер не делал никаких поблажек, наоборот, относился строже, чем к другим. Когда я служил рабочим сцены и по моей халатности сорвался спектакль, отец заставил меня выплатить все убытки театру из собственного жалованья…

Трое сыновей мечтали стать актерами. Старший стал инженером, средний — учителем… Осуществлять мечту отца дано было только младшему. Эту тройную ответственность Саша ощущает до сих пор…

Впервые я увидел Абдулова на репетициях спектакля «В списках не значился» по повести Б. Васильева. Помню странное ощущение от долговязого, неуклюжего, коротко стриженного юноши, бегающего по сцене и вздрагивающего то от выстрелов за кулисами, то от реплик режиссера из зала.

— Кто это? — шепотом спросил я Марка Захарова.