Соперники - Ви Киланд

Я улыбнулась.

– Мне очень нравились ваши отношения. В старшей школе, помню, вы всегда шли домой вместе и смеялись в школьном коридоре… Я завидовала, потому что у меня нет брата или сестры.

Вестон взглянул на меня с теплой улыбкой.

– Как? А старина Спенсер не в счет?

Я засмеялась.

– Даже если бы мы ладили, он вырос во Флориде, где отец заныкал свою вторую семью, я его мало знаю. Да и не нужен он мне, учитывая обстоятельства его появления.

Вестон что-то обдумывал несколько секунд.

– Тебе будет легче, если я подкину жареных фактов о Спенсе?

– Легче? Не знаю. Но позлорадствовать – всегда пожалуйста.

Он улыбнулся и слегка наклонился к моему уху, хотя вокруг не было прохожих.

– Твой сводный брат при наличии южанки-невесты – ее папаша-пастор объявил об их помолвке в «Нью-Йорк таймс» – спит с лас-вегасской стриптизершей, известной доминатрикс.

Глаза у меня стали круглыми.

– Я знала, что у тебя на него что-то есть! Еще позавчера в ресторане поняла.

– Они снимают номер в пригородном отеле-казино – наверное, поэтому их никто не засек. Бедняга Спенс не в курсе, что я в «Тузе» компаньон-вкладчик… Видел их вместе собственными глазами. Поспрашивал народ из любопытства – оказалось, это тянется уже давно.

– Да, яблочко от яблони недалеко шлепнулось, – я покачала головой. Из признательности я решилась поделиться собственным секретом. – А хочешь компромат, о котором почти никто не знает?

Вестон улыбнулся.

– Еще как хочу!

– У нас со Спенсером разница полгода. Он в школу пошел на год позже, поэтому никто не догадывается. Мой сверхпорядочный папаша обрюхатил одновременно и жену, и любовницу.

Вестон в свою очередь покрутил головой.

– Мне твой отец никогда не нравился. Даже в детстве он мне казался мутным. Вот твой дед – другое дело, он всегда производил впечатление приличного человека.

Я вздохнула.

– Да, дедуля Стерлинг классный. Я сейчас его редко вижу, он переехал во Флориду. Когда отец бросил маму, дед нас очень поддержал. Он никогда не пропускал школьные концерты или теннисные матчи. Я за ним хвостом ходила по его гостиницам после уроков… Даже тогда я видела, как по-разному дед и отец обращаются с персоналом и как к ним относятся люди. Подчиненные дедули Стерлинга его боготворили, как здешние работники – Грейс Коупленд. А вот отца скорее побаивались, чем уважали.

– Ну, в каждой семье не без урода.

Я кивнула.

– Это да. – Спохватившись, что рассказала о своей незадачливой семейке больше, чем Вестон о своей, я спросила: – А у вас кому досталась роль урода?

Вестон сунул руки в карманы и уставился куда-то себе под ноги.

– Мне.

Я чуть не засмеялась.

– Тебе? Ты же наследный локвудский принц!

Вестон потер щетину на щеке.

– Хочешь знать тайну рода Локвудов?

Я улыбнулась.

– Конечно, хочу!

– Я никогда не был наследным принцем. Меня держали на запчасти.

Моя улыбка дрогнула.

– В каком смысле?

Вестон встряхнул головой.

– Забудь. – Он помолчал и кивнул на вход: – Я пойду кое-что в офисе гляну, а потом на боковую. Что, до утра тогда?

– Хм-м… Да, до утра. Хороших снов.

София

Утром нам некогда было присесть. Вместе с Вестоном мы водили двух подрядчиков по строительной площадке, а потом я поспешила в переговорную, где окопались наши юристы и аудиторы. Улыбка, с которой я вошла в кабинет, увяла почти сразу: во главе стола восседал мой отец. Я даже не знала, что он вернулся в Нью-Йорк… хотя, возможно, он и не уезжал.

– Я думала, ты улетел во Флориду!

Отец сурово посмотрел на меня.

– Мое присутствие здесь необходимо.

– Неужели? – Я сложила руки на груди. – Кто тебе это сказал? – Я понимала, что в кабинете много людей, которые синхронно поворачивали головы, следя за нашим обменом репликами, поэтому кивнула на дверь: – Можно тебя на два слова?

Вид у добрейшего папаши был такой, будто ему очень хотелось отказать, но он раздраженно вздохнул, встал и направился к двери.

В коридоре он заговорил первым:

– София, такой кусок тебе не по зубам. Ты не можешь управлять отелем и руководить оценкой активов, чтобы наше предложение миноритарию оказалось заведомо выигрышным!

Я покачала головой.

– Мы все обсудили за ужином. Если мне понадобится помощь, я дам тебе знать.

Как обычно, отец меня проигнорировал.

– Ты бы лучше постаралась выведать у Локвудов чего-нибудь полезное!

– Нельзя ли поконкретнее?

Папаша засопел, будто ему смертельно надоело разжевывать все до последней мелочи.

– Мы договорились о «слепом» аукционе, но нелишне же приоткрыть глаза, чтобы перекрыть ставку Локвудов и не остаться без штанов!

– И как мне это сделать, по-твоему?

– Желторотик, который кинулся тебе на выручку в ресторане, явно считает, что ты – слабый пол и все такое. Этим нужно воспользоваться.

– Каким образом?

Я упорно отказывалась его понимать: это же неслыханно, чтобы отец предлагал подобные вещи своей дочери! А может, мне до последнего не хотелось верить, что ради денег мой папаша готов подложить меня под конкурентов.

– Используй свои женские чары, София. Видит бог, ты их с лихвой унаследовала от матери.

У меня запылали щеки.

– Ты серьезно?

– Ну, всем нам порой приходится идти на жертвы ради семьи.

Я скрипнула зубами, прежде чем ответить.

– Ради какой из семей, папа? Ради той, которую ты бросил, когда мне было три недели, или той, которую ты создал со своей девятнадцатилетней забеременевшей любовницей?

– Не язви, София, тебе не идет.

Как обычно, попытка общаться с отцом в деловом стиле провалилась. Мне было чем заняться и помимо того, чтобы торчать в коридоре, поэтому я решила пока уступить. Пусть этот бой останется за ним – я знаю, как выиграть войну. Оценка активов затянется на несколько недель, а жена моего папаши не потерпит столь долгого отсутствия супруга. Я его пересижу.

– Знаешь, а поработай, в самом деле, с экспертами. У меня много дел.

Отец коротко кивнул.

– Я рад, что мы друг друга поняли.

Я саркастически улыбнулась, хотя папаша всю жизнь мало со мной общался и мой сарказм чаще всего от него отскакивал.