Спецназ ФСБ России. Узник комнаты страха - Сергей Макаров

– А когда у нас будет первое публичное явление?

– На следующей неделе.

– А почему сейчас не ты к ним едешь? Почему встреча не в галерее и не в мастерской, а у тебя дома? – не отставала с расспросами подружка.

Одевалась она при этом, правда, уже довольно шустро, и только эта ее очевидная поспешность удерживала Виктора от взрыва бешеного протеста против ее болтовни.

«Ну почему женщины всегда пытаются найти подвох?! – зудели у него в голове вопросы, на которые он уже давно не надеялся найти ответы. – Почему они не могут действовать просто: им сказали, как поступить, так они и поступили?! Зачем все эти бесконечные попытки понять суть происходящего?!»

А между тем время шло, грозовая туча надвигалась, становясь в его представлении все больше и чернее.

– Милая, я не знаю почему! Они мне не объяснили, а я, как ты видела, не имел возможности спросить. Одевайся, пожалуйста, быстрее. Возможно, они просто были в таком месте, из которого проще приехать сюда, чем в галерею. Или коллекционер интересуется тем, как живут русские гении искусства…

– И твой агент не стесняется показать ему такие условия? – хмыкнула Люся, уже причесывая волосы.

Виктор нежно обнял ее сзади за плечи, тихонько подталкивая к выходу, и поцеловал в висок.

– Знаешь, мурка, а в этом как раз есть некоторый смысл. Любой человек теряется в непривычных, кардинально новых для него условиях и перестает привычно рубить мир по своим меркам. Тут-то его можно незаметно для него самого нагнуть в нужную тебе сторону. А такое жилье, как мое, для любого богатея – терра инкогнита! Ты уже готова, моя хорошая? Давай, я тебя провожу, там темно.

Собираясь выйти из комнаты, Виктор сунул ступни в тапки и зажал в руке мобильник.

– Вдруг позвонят. Нельзя пропустить, – не очень убедительно объяснил он.

– Ты же голый! – Люся, смеясь, кивнула в сторону его мужской радости.

– А в коридоре меня никто не увидит, – успокоил Виктор, выводя девушку из комнаты и помогая ей не споткнуться во мраке. – И по телефону тоже не увидят! А с тобой рядом мне, по-любому, приятнее ходить голым. К тому же я прямо сейчас – в ванну. Мурка, я позвоню, постараюсь вечером быть для тебя свободным. У тебя, кстати, будет еще немного дури?

– Я постараюсь. Но я сегодня работаю во вторую, это значит, что до полуночи.

– Очень хорошо. Тогда я точно буду свободен. И буду тебя ждать.

– Будешь греть кровать?

– И охлаждать шампанское!

Виктор, наконец, довел Люсю до двери, предусмотрительно посмотрел в глазок и, убедившись, что за дверью еще никого нет, вытолкал девушку в коридор.

– Прости, что не провожаю, ты же понимаешь, да? Дела душат!

– Не очень понимаю, если честно, потому что проводить – дело пяти минут. Ну, ладно, на первый раз прощаю, а там посмотрим.

Она не очень ласково чмокнула его в губы и, наконец уже, пошла вниз по лестнице. Пару каких-то мгновений, пока девушка не скрылась за поворотом лестничного пролета, он, голый, стоял в дверном проеме, делая вид, что дорожит каждой минутой, когда может видеть ее.

Закрыв в конце концов дверь, Виктор поспешил обратно в комнаты. По дороге, прямо на ходу, прямо в темном коридоре он набрал номер Веры. Он хотел узнать, где она, и решить, за что хвататься в первую очередь: за уборку улик его ночного баловства, которое Вера, без сомнений, сочтет преступлением, или спокойно сходить в душ и еще чуть-чуть помечтать.

Но пальцы неохотно бегали по кнопкам, выбирая нужный номер. Виктору совсем не хотелось услышать ее голос раньше времени и, уже нажав вызов, он даже решил отменить связь, не дожидаясь ответа. Но не успел. Странный звук отвлек его внимание. Он, удивленный и настороженный, опустил руку с аппаратом, так и не нажав кнопку разъединения, и прислушался. Где-то в его квартире звонил мобильный телефон. Этот звук доносился не с нижнего этажа. Телефон звонил в его квартире. Виктору стало страшно.

Мужчина почувствовал, что его кожа покрывается мурашками. По телу пролетел – откуда только взялся – холодный сквозняк.

Звук был где-то совсем рядом. Он даже стал громче. Он был знакомый, этот звонок. Прислушиваясь и очень осторожно подходя к повороту в коридоре, Виктор решил подсветить себе дорогу в темноте и вспомнил, что до сих пор не выключил мобильник. Он нажал кнопку для разъединения связи, готовый следующей кнопкой активировать фонарик. Несанкционированный гудок тут же вякнул и заглох.

Виктор осторожно высунул голову и заглянул за угол во мрак.

Нечто темное вдруг материализовалось из полутьмы, к которой еще не привыкли глаза. И сразу дикая боль оглушила сознание. Тело в страшных муках скрючилось в невероятном изгибе. Виктор пошатнулся. Вера, а это была она, со всей присущей ей силой стукнула коленкой Виктору в пах еще раз. Второго нападения он не выдержал и упал, ноя от нестерпимой боли.

– Ты сошла с ума… – наконец как-то простонал он.

Вера, возвышаясь, наблюдала с триумфально поднятой головой, как он корчится, голый и униженный, не имеющий возможности нанести ответное оскорбление.

Осознание своей ничтожности и уязвимости вдруг горячей волной накрыло его тело, ударило в виски. Боль чуть ослабла, и Виктор, держась за стену, постарался подняться.

Женщина любовалась его муками, глядя с брезгливостью и триумфом одновременно.

Почувствовав, что боль постепенно покидает его, а силы, наоборот, возвращаются, Виктор резко распрямился и кинулся на Веру. Он схватил ее за горло и попытался найти пальцами нужные места. Он жаждал задушить вместе с ней и свою обиду.

И вдруг новый взрыв невыносимой боли раздробил его волю в прах – это Вера умудрилась снова приложиться коленкой к его паху. Виктор с отчаяньем понял, что она, оказывается, ждала от него именно такого выпада. Всем своим победно-безмятежным видом она нарочно дразнила, изображая, будто открыта, будто не защищена против атаки, а на самом же деле провоцировала его нападение и готовилась к тому моменту, когда он по дури откроет ей для нового удара свои чресла.

Скорчившись, Виктор засеменил в комнату и, добравшись до кровати, рухнул в постель.

Вера зашла следом – медленно, спокойно, по-хозяйски.

– Жеребец! – кинула она ему в спину и остановилась около кровати, спокойно наблюдая, как мужчина мучается от боли.

Виктор не отвечал. Он не знал, что ответить. Боль, собственно, уже отступила, но делать вид, что по-прежнему не можешь участвовать в общении, было выгодно, было гораздо лучше, чем искать оправдания, выслушивать обвинения и изображать, что раскаиваешься.

Вера тоже молчала. Она, как любая бизнес-вумен, умела ждать. Униженный и покоренный, мужчина, наконец, понял, что притворяться бесконечно мучеником он не в состоянии, и, успокоившись, сел на край кровати.

– А чего ты хотела? – первым заговорил он сам. – Я, между прочим, не для того тебя вчера выгнал, чтобы ее приветить. Я ее вообще впервые встретил вчера вечером. Уже после того, как ты ушла…