Пыль у дороги - Алёна Рю

должна была быть, еще одна Эри. Мудрая, сильная. Которая поступила бы правильно. Смогла бы не только сохранить дружбу с Еленой, но и помочь той избавиться от наваждения. Найти новую мечту – лучше, надежнее. Другая Эри не боялась бы Грионта, не ворочалась бы по ночам, не приняла бы бусы в подарок.

Мудрая Эри повела бы себя достойно.

Темноту рассек свет фонаря.

– Эри, – начал Грионт, пытаясь отдышаться. – Наконец-то… Да легче отыскать пуговицу в мешке с горохом! Скорее… Надо бежать. Немедленно. За тобой Охотники едут. Слышишь? Я привел Куини. Уезжай.

Он поставил фонарь на землю.

– Эри?

Она подняла на него грустные, покрасневшие от слез глаза.

– Зачем я Охотникам, я ничего не сделала…

Грионт опешил:

– Ты что, в лесу жила?! Уезжай, пока цела.

– Но, – она растерянно заморгала. – Могу я хотя бы со всеми попрощаться?

– Нет, – отрезал он и потянул ее за руку, заставляя подняться. – От этого твоя жизнь зависит, глупая.

Эри погладила мордочку Куини.

– Но как же… – она все еще не могла понять.

– Я уложил вещи и еду в сумки, не волнуйся.

– Да при чем тут вещи? – Эри топнула. Грионт шумно выдохнул.

– На тебя настрочили донос. Возможно, по подозрению в шпионаже или тролль знает в чем. Неважно, потому что тебя все равно будут искать, а если найдут, то арестуют и под пытками заставят подписать что угодно.

– Зачем им это? – не понимала она.

– Хочешь остаться и спросить, или шкура дороже? – он положил руки ей на плечи и посмотрел в глаза. – Послушай меня, Эри. Знаю, у нас не все было гладко, но ты мне стала дорога за это время. Правда. Ты не как эти глупые девицы, сначала думающие о том, как захомутать мужа, а потом – о том, куда бы от него сбежать. Ты настоящая, живая, и мне действительно понравилась. Поэтому, пожалуйста, беги. Не оглядываясь.

Эри поняла, что это всё. Сказка кончилась. Нюэль кончился. Дальше – неизвестность. Она потянулась к Грионту. Парень безошибочно разгадал порыв и обнял ее. Вышло по-человечески просто, без мурашек по коже, без соблазна и сопротивления.

– Спасибо, – сказала Эри. Грионт поцеловал светлую макушку.

Куини всхрапнула, выпустив облачко пара. Тяжелые холодные капли ударили по спине и плечам. Начинался дождь.

Эри отстранилась и, пряча от неловкости глаза, забралась на лошадь. Грионт поднял фонарь.

– Может, когда-нибудь свидимся, – сказал он и, лукаво улыбнувшись, добавил: – Тогда точно моей будешь.

Как будто только вчера они встретились во флигеле.

– Мечтай больше! – беззлобно усмехнулась Эри и, потрепав любимицу по холке, махнула рукой. – Спасибо за все. И прощай!

Куини понеслась к темному горизонту.

Дождь усиливался, и Грионт заспешил к дому. Внутри родилось редкое чувство, возникающее после хорошего поступка. Он и не помнил, когда в последний раз с ним такое было. Покоритель женских сердец, любимый мамин сын, хороший наездник, пастух и работник, а в душе большой гордец и эгоист.

Грионт знал, что наутро снова станет собой.

Только бы их минула беда. И тогда жизнь вернется в прежнее русло, а об остроухой девочке останутся лишь воспоминания.

Глава седьмая – Охотник

Куини послушно плелась за новой хозяйкой. Эри провела в седле всю ночь и лишь к рассвету решилась дать лошади передохнуть. В башмаках хлюпало, ноги были по колено в росе. Она щурилась от светившего в лицо солнца. Шла на восток, потому что надо было куда-то идти. Снова.

На душе скребли кошки, и не верилось, что, словно по щелчку пальцев, она нашла и тут же потеряла. Если бы не Куини, можно было решить, что эти два с половиной месяца ей приснились.

Уходить из Шадер было легче – ничего не держало. А в Нюэле остались люди. Хорошие, добрые. А она даже не попрощалась, не поблагодарила. Убежала как трусливая собака.

Эри повесила голову. И она-то считала себя сильной, способной защититься, не дать себя в обиду. Может, лучше вернуться? Встретить опасность в лицо. Ни в чем она не виновата, что бы там Елена – кто же еще! – ни написала в своем доносе. Все недоразумение. И сама Елена явно сожалела. Может, взяла бы слова обратно? Может, допросили бы, да и оставили в покое?

Эри вспомнилось, как пять с половиной лет назад они с Рикки нашли человека в снегу с медальоном в форме орла и непонятным письмом. Обещали, что никому об этом не расскажут, но так просто выбросить из головы не смогли. На следующий день Рикки признался, что подслушал разговор приемных родителей. Хартон убил Охотника.

– Ну и что? – удивилась тогда она. – Он охотился на оленей?

– Не-ет, – заговорщически шипел Рикки. – Ты что, не понимаешь? На людей они охотятся. И на нелюдей тоже.

Стараясь не выдать произошедшего, Эри расспросила о них Анжелу.

Знахарка, пожилая женщина с обветренным лицом и бесконечно добрыми глазами, казалось, знала ответы на все вопросы. Она научила Эри всему. Вместе они ходили в лес, делали покупки, готовили, убирались, чинили избушку и помогали людям. Благодаря ей Эри научилась разбираться в травах и ягодах, а больше половины мазей были приготовлены ее руками. И хотя работа пестиком не слишком увлекала, Анжела так интересно рассказывала о своих странствиях, что Эри мгновенно забывалась, и порошок в ступе начинал появляться сам собой.

Об Охотниках Анжела сказала только, что они служат королевству, ищут шпионов и предателей. Обычные люди не должны, но боятся их, как всякой власти.

Такого ответа Эри было мало, он не объяснял, чего мог опасаться Хартон, если убил того человека. Но спрашивать дальше она не решилась. Они с Рикки дали друг другу обещание.

Только свое парень так и не сдержал.

Отвлекаясь от грустных воспоминаний, Эри порылась в висевшей у седла Куини сумке. Грионт положил ржаных лепешек и десяток летних яблок. Позаботился.

Не успела Эри приступить к завтраку, как послышался стук копыт. Всадник промчался мимо, поднимая за собой клубы пыли. До них с Куини ему не было дела, но что если бы было?

Дорога от Нюэля шла вдоль реки и, судя по указателю, должна была влиться в королевский тракт. Вот туда ей точно нельзя.

– Надо переплыть на тот берег, – вслух сказала Эри и убрала лепешки и яблоко обратно в сумку.