Огненный путь Саламандры - Елена Никитина

— Не мои, — обиженно засопел Мираб, чуть ли не вприпрыжку следуя за нами.

Интересно, если бы Полоз знал, кого сейчас тащит, сразу приложил бы меня головой о ближайшее дерево или сам бы шею свернул, я все равно убежать сейчас не смогу.

— Дивы! Можно подумать, мне своих проблем мало… — недовольно пробурчал Полоз себе под нос, когда споткнулся о корень и чуть не уронил меня в заросли каких-то растений с повышенной колючестью.

— А тебя никто и не просил, — обиженно возразила я, инстинктивно обхватывая своеобразное транспортное средство за шею. — Шел бы себе и шел по своим делам, сам навязался.

Нет, и он еще жалуется! Мы что, его за собой на аркане тащим?

— Я обязан тебе жизнью, и не в моих правилах долго оставаться в должниках. — Мой благоверный поудобнее перехватил меня, почти закинув на плечо, и довольно быстро зашагал дальше. И как он в такой темноте ориентируется, ловко огибая попадающиеся на пути препятствия? Я бы точно дорогу к костру одна не нашла.

Мираб тенью следовал за нами.

— Теперь мы квиты, поэтому можешь с чистой совестью бросить меня тут и дальше идти налегке! Без тебя мы бы так не вляпались! — принялась ворчливо нудить я, потому что молчание порождало в голове забавные мысли, от которых становилось смешно, а дыбиться сейчас без видимой причины было как-то… странно. Не объяснять же ему, что забота, с которой он меня сейчас несет по кишащему всякой гадостью лесу, направлена на ту, которой он с большим удовольствием оторвал бы что-нибудь ненужное. Например, голову.

— Без меня вы бы уже давно переваривались в желудках этих тварей, а то и еще кого похуже, — невозмутимо возразил он. От скромности он точно не помрет!

— Зато тебе не пришлось бы так напрягаться! Небось много драгоценных чешуек в схватке потерял, вот и бесишься? Хоть на одну драку еще осталось?

Полоз так резко остановился, что мне пришлось обхватить его руками за шею, чтобы не свалиться. Сейчас точно бросит, а вторая покалеченная нога (хорошо еще, если только нога) будет мне наградой за мою излишнюю болтливость. И кто меня за язык вечно тянет?

— Знаешь, ты мне очень сильно напоминаешь мою жену, — вдруг совершенно спокойно заявил он и уже гораздо медленнее и осторожнее двинулся по краю оврага, боясь свалиться. — Она такая же острая на язык и во всем любит перечить.

— Что, так сильно соскучился? — съязвила я, стараясь унять внезапно охватившую меня нервную дрожь. Хорошо еще в темноте выражения моего лица не видно, вот бы он удивился столь неадекватной реакции совершенно, казалось бы, незнакомой спутницы!

— Нет, так сильно отшлепать хочется.

— Женщин бить нельзя, они нежные и хрупкие создания, — неожиданно вступился за меня до сих пор скромно помалкивающий Мираб. — Только попробуй к ней прикоснуться!

— Уже, — усмехнулся Полоз, прижимая меня к себе немного крепче необходимого. — А ты, эльфырь, лучше бы вообще помолчал, с тобой особый разговор будет.

— Не смей кидаться на ребенка! — и тут не смолчала я, бросив на мальчишку благодарный взгляд. — Он ни в чем не виноват.

— Конечно, не виноват, — равнодушно ответил муженек, огибая кустарник, за которым уже был виден свет нашего костра и слышалось тревожное всхрапывание брошенных в полном одиночестве лошадей, — просто аппетиты отличаются некоторыми изысками, малоприятными для других.

— Да что ты понимаешь в чужих аппетитах?!

— Уж побольше некоторых.

Я дальше спорить не стала, дурака учить — только портить.

К костру мы вернулись насупленные и обиженные друг на друга. Полоз опустил меня на землю с таким видом, будто еле сдерживался, чтобы не приложить со всего маху, и тут же деловито направился куда-то в чащу, где слабо журчал ручеек. Я не удержалась и состроила ему рожицу. Мираб, до этого державшийся на безопасном расстоянии, дабы не попасть под горячую руку, тут же уселся рядом со мной.

— Как ты думаешь, он теперь от нас отстанет? — шепотом спросил мальчишка, с опаской поглядывая вслед моему благоверному.

— Очень хочется на это надеяться, — так же тихо ответила я, буравя возмущенным взглядом качающиеся ветви кустарника, за которым скрылся Полоз. И куда его опять понесло? Мало навоевался сегодня?

— И все равно он мне нравится, — задумчиво проговорил Мираб. — Есть в нем что-то такое… надежное. А как он с этими гадостями расправился… Ты видела? Видела? Загляденье одно! — Я в ответ только фыркнула, оставив свое истинное мнение при себе, и занялась осмотром моей так не вовремя подвернутой ноги.

Лодыжка немного припухла и болела, стопой я могла пошевелить с большим трудом. Может, не так и страшно? Однако попытка встать быстро расставила все по своим местам — стоять я еще могла, но вот передвигаться на своих двоих теперь стало проблематично.

— Если это вывих, то его нужно вправлять, — со знанием дела заявил эльфыреныш, наблюдая за моими неуклюжими попытками справиться с болью. — Само вряд ли пройдет.

— Может, ты еще знаешь как, целитель малолетний? — поддела я умника.

— Не знаю, к сожалению. — Мираб сочувственно пожал плечиками и неуверенно добавил: — Я, конечно, могу попробовать, но боюсь сделать тебе больно.

— Зато я не боюсь!

Я даже подпрыгнула от неожиданности. Мы с Мирабом были так увлечены обсуждением методов моего быстрейшего излечения, что даже не заметили, когда Полоз вернулся и сейчас взирал на нас с видом потомственного палача, очень сильно любящего свою работу.

— Показывай, что там с твоей ногой! — И он присел напротив меня. — А ты, эльфырь, займись костром, иначе он скоро потухнет. И так одна зола уже осталась.

— У меня имя есть, между прочим, — огрызнулся Мираб и, набравшись храбрости, нагло добавил: — И когда просят, то говорят «пожалуйста».

— А поклониться в пояс тебе не надо? — едко заметил Полоз. — Потухнет — ужин отложится на неопределенный срок, и виноват в этом будешь ты. — Длинный палец обвинительно ткнулся мальчишке в грудь. — К тому же я в темноте могу ничего не увидеть и сделать что-нибудь не так.

Последнее замечание возымело требуемое действие. Эльфыреныш поднялся и принялся сооружать над еле теплящимся костром некое подобие шалаша из сушняка. Я тяжко вздохнула, глядя, как огонь жадно набросился на свежую добычу. Мираб правильно расценил мой тоскливый взгляд и понимающе положил ладошку на плечо.

— Давай показывай! — снова скомандовал мой благоверный, вернув все свое внимание ко мне.

— А может, не надо… само пройдет… — пискнула я, надеясь отделаться малой кровью. Желательно чужой.

— Мне и тебя придется уговаривать? Или достаточно будет припугнуть хорошенько?

— Попробуй, может, что и получится, — не удержалась я от очередной порции язвительности и уже хотела добавить еще кое-что, но змеиные глаза смотрели на меня так, что захотелось упасть в долгосрочный обморок. Меня и раньше-то его взгляд до мозга костей пробирал, а сейчас… Страшно стало, аж жуть!