Штурмовик - Евгений Зубарев

Приезжает Коля в Кобрино, а ему говорят — голубчик, какое распределение, какая академия, вы с ума там в своей Москве посходили, что ли? Армия расформировывается, а вас к нам направляют — идиоты там, что ли, у вас сидят?

А ведь Коля не один приехал — семью привез, двое детей, жена, контейнер с вещами. И вот он там мыкался три месяца, пока «вопрос решали» и никак не могли решить. В конце концов пришлось Шулимову ехать на Дальний Восток.

Вообще, кадровики тогда чудили такое, что противно вспоминать.

Как я понимаю, делалось это специально, по приказу министра обороны — для того, чтобы решить проблему лишних офицеров. Решили денег сэкономить, сократить армейские штаты, а просто уволить людей нельзя. Вот их так и мучили, специально, чтоб сами увольнялись. А сам уйдешь — пенсии нет, льгот нет, квартиры нет.

У кого не было блата, не было и распределения. Вот Чекалдин Витя, скромный парень из Самары, вертолетчик, три раза в Афгане воевал, Чернобыль захватил, потом не вылезал из Забайкалья. Мы соседями по комнате в общаге были, дружил я с ним все четыре года, только хорошее про него помню.

И вот Чекалдина, буквально героя войны и труда, кадровики после академии опять распределяют в Забайкалье! А Витя отличник, орденов полная грудь. Он, конечно, расстроился, когда узнал, что его опять на Дальний Восток пихнули. Бросил ходить на занятия, на госэкзамены буквально на минутку зашел, тройку свою получил, а красный диплом обломался, естественно. Документы в Забайкалье отправили, а Витя написал рапорт и уволился. Классный летчик, хрен такого где найдешь, такого десять лет выучивать надо, а потом холить и лелеять, а его штабные крысы просто взяли и выкинули из армии.

Другой наш вертолетчик из академии в результате этих распределений уехал в Израиль. Его на Украину послали, в какую-то дыру. А он тоже опытный офицер, дважды в Афганистане воевал, Чернобыль тоже прошел, работал в Забайкалье.

Он спрашивает штабных:

— Можно я не поеду на Украину? Ведь там нет никаких перспектив, ведь выводят уже оттуда войска! Дайте мне в России послужить. Я всю жизнь на периферии прослужил, один раз в жизни в центре России по службе поработал, в Монино, в этой вашей сраной академии. И вы опять меня посылаете в какую-то жопу!

— А не хочешь — как хочешь. Пиши рапорт, увольняйся.

И он пошел в израильское посольство, там с ним долго беседовали и взяли в Израиль — там классные летчики всегда в цене. Причем взяли его в Израиль как летчика, а не как еврея — он на еврея никак не тянул, наш, славянский парень. Правда, год он там механиком вертолета отработал, но потом начал снова летать.

Конечно, такой пилот любой стране нужен — опыт есть, боевой налет есть, инструкторские корочки есть, а всего делов-то — с нашего «крокодила» на «Чинук» переучиться.

Сколько таких историй слышал, не перечесть, но каждый раз кровь закипает, когда узнаю, как кадровики Министерства обороны расправлялись в начале 90-х с лучшими пилотами Союза и России. И никто из штабных крыс за это паскудство до сих пор не ответил.

В Краснодар я ехал с тяжелым сердцем. Как там меня встретят, где придется размещать семью, как будет с полетами — на эти вопросы у меня не было точного ответа.

Но в целом все оказалось не так мрачно, как могло быть. Предварительно меня поселили в местной гостинице — старое трехэтажное желтое здание, оно и поныне там стоит, и там живут военные. В этой гостинице мне дали комнату с расчетом на всю семью, но поставили в очередь на квартиру. Так жило большинство офицеров, и никто особо не роптал, все верили, что есть перспектива впереди, что все устроится.

Сразу семью я на новое место не повез, оставил у родителей в Ейске — это 250 километров от Краснодара. Надо было сначала осмотреться, принять дела, разгрузить контейнер с вещами, все подготовить в бытовом плане. Все-таки ребенку еще только пять лет, а бывают такие проблемы бытовые, что лучше в тесноте с родителями, чем с такими проблемами.

Первое впечатление от командования было неоднозначным. Прибыл в штаб, захожу, представляюсь командиру полка. Барков его фамилия, хороший командир.

— Товарищ полковник, разрешите представиться — майор Кошкин, назначен на должность командира эскадрильи.

Он улыбается, руку пожимает:

— Здравствуй, майор Кошкин!

И тут дверь кабинета распахивается, заходит какой-то полковник. Инспектор из штаба армии, из Ростова.

Я ему говорю вежливо:

— Здравия желаю, товарищ полковник.

Барков тоже говорит:

— Вот, знакомься, майор Кошкин, прибыл к нам на должность комэска.

А тот так злобно морду кривит на меня и отвечает:

— А-а, так это ты Кошкин. Ну-ну. Вообще-то, можешь сразу уходить отсюда.

Интересное кино, думаю. А он продолжает:

— Ты пришел на чужое место. Чего ты здесь делаешь вообще? Уходи сам, мы тебя все равно спишем. Не получится у тебя в Краснодаре служить.

Командир полка руками разводит, говорит:

— Все нормально, майор, иди пока, тебе еще начальнику училища, генералу Журавлеву, надо представиться.