Девочка князя - Екатерина Сергеевна Богушева

из железной хватки, но он лишь сжал теснее, грозя сломать мне руку. Я пискнула, скривившись… рука стала болеть. Я выругалась.

— Пусти!!! Ты сейчас сломаешь мне руку!!!!

Богдан словно не слышал. Он посмотрел на брата теряясь в океанах его волшебных озёр:

— Я сейчас сломаю ей руку… если ты не уйдёшь.

— Отпусти её

Два дебила это сила, нет мозгов зато красиво! Дмитрий схватил меня за свободную руку и потянул на себя. Я уже находилась в отчаянии.

— Она пойдет со мной

— Нет, останется со мной.

Они делили апельсин, ей богу! Я думаю, что пора было вмешаться. Пискнула и завопила.

— Рука, рука!!! Он сломал мне руку!!!

Оба одновременно отпустили меня. Вид у моих поклонников был весьма озадаченный. Я выругалась, сделала вид, словно страдаю, обняла покалеченную руку и рявкнула Князю

— Зайчик, отвези меня в травмпункт!

— Подойдёшь к моей девушке ещё хоть раз и я сломаю тебе череп.

Дмитрий пихнул плечом Богдана, приобнял меня за плечи и повёл вниз по лестнице… я слышала, как позади громко разбили зеркало в мужском туалете… кто именно догадаться было не сложно.

ГЛАВА 14

«Это великолепно, когда в человеке холодный рассудок сочетается с горячим сердцем»

Не понимаю, почему люди так ненавидят утро. Ведь что может быть плохого в нежных тонах рассвета, в чистом воздухе, который дарит столько энергии? Ан нет. Утром, у меня жутко разболелась голова. Вот честное слово! Обычно я не страдала головными болями от слова совсем и никогда. А тут… прямо заболела, и не с кровати ни встать, ни даже голову от подушки не отнять. Честное слово, этот день не задался с самого утра. Проснулась я от укуса назойливого вампира во сне. Мне снился настоящий кошмар!

Я гуляла по набережной, ходила вдоль ограждения, смотрела на море… как бушуют волны восхищения дикой красоты. Небо такое синее и чистое в один миг кровавым бархатом заволокло. Я испугалась кинулась бежать по мостовой. Увидела как мимо меня проходит Дмитрий, побежала к нему, он раскрыл свои объятия, но заключил в них вовсе не меня, а… красивую незнакомку, стояла она ко мне спиной и лица её я не увидела. Я хотела сбежать, не в силах сдержать слёз, ощущая всем сердцем рану…

Медленно обернулась, чувствуя на своих плечах холодные, тяжёлые руки. Передо мной стоял Богдан. Ветер трепал его светлые, волнистые волосы… а голубые глаза приобретая рассвет бирюзы сливались с оттенком бури, что хозяйничала на море в бухте… Слеза пробежала вниз по щеке, и Богдан тут же поймал океан моей боли, что оказался затворником в одной солёной капле подбирая его пальцем. Слизнул длинным языком, словно пробуя на вкус мою боль. Я хотела сбежать, но не сумела. Он прижал меня к себе.

Его холодные пальцы гладили моё лицо, ласкали обнаженную шею… и в тот, миг, когда я превратилась в жалкую марионетку в его руках, он укусил меня… это было страшно… от боли я неожиданно проснулась.

Присела, пытаясь успокоить бешеный ритм собственного сердца. Несколько глубоких вдохов и два медленных выдоха и я снова пришла в себя. Голова по прежнему кружилась, а шею неприятно саднило. Я медленно сползла с кровати и подошла к зеркалу, что висело в ванной.

Я меньше всего желала разглядывать себя в зеркале. И все-таки, дрожа всем телом, заставила себя в него заглянуть. Дюйм за дюймом медленно сдвигалась в сторону, пока моё отражение не появилось целиком на серебристой поверхности. Мертвенно-бледное лицо предстало моему взору. Под испуганными глазами виднелись синие тени. Пятнышки крови размазаны по всему лицу. Я медленно-медленно повернула голову и подняла волосы. Увидев свою шею, невольно вскрикнула.

На идеально гладкой коже виднелись две свежие ранки…

— Чёрт возьми! Он что, был здесь??! Какого…

— — – —

Дмитрий

«Я хочу понять кто я. Кто я без всех этих масок и наигранных чувств, без всех натянутых улыбок и милой болтовни в тот момент, когда так хочется провалиться в бездну. Я просто хочу понять кто я на самом деле. Кто я без всей этой фальши.»

На берег медленно накатывали волны восхищения дикой стихии, её изящной и в то же время грубой красотой. Море манит. Море гасит ссоры. Море хранит чужие тайны, может поэтому на его просторах так много штормов. Чувства и рассказанные морю обиды, подавленные эмоции — всё это буря. Хаос и разрушение. Море хранит чужие тайны, берет на себя чужую боль, но когда его собственная переполняет чашу терпения, оно всей своей чудовищной мощью обрушиться гневом и ненавистью чужих обид, разрушая всё вокруг…

Я смотрел на море, из окон собственного дома. Обычно я всегда смотрю на залив ночью. Когда луна отражается в воде серебристым отблеском — это потрясающее зрелище. Но сегодня, я видел рассвет. Я видел как синеву морской пены красным цветом заволокло. Я видел как умирает море, как его воды захлебываются в крови собственной боли… И это добило меня сбивая с ног своей грубой красотой. Я отправился в душ. Спустил воду, повернув кран. Тёплые струи по холодной коже — только так мы можем согреться.

А ещё тепло человеческого тела. Ни что не способно дать нам то тепло, что даёт человек рядом. Их тепло, их запах, это сводит с ума… Я ощутил на талии тёплые руки… Медленно обернулся, знакомый аромат вишни ударил в лицо… Голова шла кругом от возбуждения. Что она тут делает? Как попала сюда? Все это было совсем не важно. Я резко перехватил её за талию, тесно прижимая к стене. Я слышал как в этот момент стучит её сердце и это сводило с ума. Она стояла передо мной, обнаженная. Красивая.

Её руки ласкали мою обнаженную плоть, а её губы целовали грудь. Тёплая, нежная и хрупкая… я боялся коснуться её… боялся, что она лишь видение и стоит дотронуться до её призрачного силуэта, как она тут же растает словно фантом утреннего рассвета, что умирает по утру и возраждается лишь ночью. Но до ночи Я бы не выдержал. Не смог бы дождаться захода солнца. Вчера я уже воспользовался перстнем и охотно прогулялся по солнцу, лишь бы увидеть её. Теперь она здесь, сама пришла ко мне.

— Что ты здесь делаешь, девочка?

Целуя её руку, прошептал, склоняясь ниже нежно подхватывая губами её спелые, пухлые губы. Она молчала. Просто стянула с себя тонкое кружево намокшего шёлка. Переступила через смятую сорочку и сделала несколько несмелых шагов. Тонкая, изящная ладошка коснулась моей щеки, сдержать в