Танцуй со мной в темноте - Алекс Хилл

– Готова ко всему?

– Но-но, Никита, – Аня качает пальчиком перед моим носом. – Друзья, помнишь?

– А ты помнишь… – делаю полшага вперед, – как я умею дружить?

Аня приоткрывает губы на вдохе. Вот и весь ответ. Она не просто помнит, она не может забыть. И меня это устраивает. Пока что…

– Тебя подвезти? – спрашиваю Макса, наблюдая, как он закрывает дверь в караоке.

– Не… Я пройдусь, – мрачно отмахивается он.

– Уверен?

– Ага.

– Про понедельник помнишь?

Кислый невесело усмехается и смотрит на Аню, уткнувшуюся в телефон:

– А ты ее спросил?

– Что? Кого? О чем? – оживает малышка.

– Нет еще, – выхватываю у Ани мобильник и поднимаю руку.

– Эй! – вопит Аня.

– Ну, удачи вам. Спасибо, что выручили сегодня, – Кислый разворачивается и уходит вниз по улице, опустив голову.

– Что с ним такое? – тихо спрашивает Аня.

Не знаю, что на это ответить, поэтому молчу. Малышка подпрыгивает, хлопая по руке, в которой я держу ее телефон:

– Никита, отдай! Я вызываю такси!

– Оно уже приехало, – киваю в сторону своей машины.

– Кто тебе сказал, что я поеду с тобой?

– А кто тебе сказал, что у тебя есть выбор?

– Никита, не начинай…

– А я не начинаю, малышка. Я заканчиваю.

– Да? Тогда скажи коронную фразу, и я подумаю…

Аня складывает руки на груди и ждет, глядя в глаза. Мне нравятся ее перемены. Характер стал тверже, но она все еще остается малявкой, которая часть времени бесит меня, а часть забавляет. Ну и беспрерывно заставляет хотеть ее, конечно. Куда без этого?

– Аня… – ее имя обжигает горло. – Я просто отвезу тебя домой.

Довольная улыбка появляется на ее губах, малышка смотрит так пристально, словно не может поверить в происходящее.

– Надо же… – говорит она и приподнимает плечо. – Ты помнишь слова. А смысл их понимаешь?

Хочет продолжить эту беспонтовую перепалку? Я не очень.

– Голодная? – наклоняю голову набок, пряча ее телефон в карман.

– И снова вопрос невпопад!

– Хочешь бургер? Тебе нужно наедать задницу и щеки.

– Никита – сама тактичность, – кривляется она. – Ты уже и диетологом заделался?

– Мне не нравится, что ты похудела.

– Зато другим нравится.

Сучка мелкая! Обнимаю ее за плечи и веду к машине, а то мы до понедельника здесь проторчим. Усаживаю Аню на место пассажира и задерживаюсь напротив ее лица:

– Уверен, ты скучала по быстрой езде.

– Думаешь, в этом городе ты один знаешь, где педаль газа?

Хлопаю дверью и обхожу машину. Врет! Специально пытается меня задеть. Ее детские выходки «приревнуй меня, Никита» не прокатят, но за каждую из них ей придется ответить. Когда она сдастся или сдадут мои нервы.

Несемся сквозь раннее утро к ближайшему круглосуточному фаст-фуду. Слышен только шум ветра, вырывающийся из открытых окон, и больше ничего. Относительно тихий момент. Спокойный. Аня расслаблено сидит в кресле, но ремнем безопасности не пренебрегает. На несколько минут закрываюсь от всех проблем, которые предстоит решить и наслаждаюсь тем, что происходит сейчас. Без лишних мыслей, эмоций и чувств. Только сейчас.

– Совсем бесполезно спрашивать, кто был тот яйцеголовый, что приходил сегодня после полуночи?

Минутка спокойствия окончена…

– Долго продержалась. Думал, начнешь засыпать вопросами еще за баром.

– Там было слишком много людей, кто-нибудь мог пострадать, если бы ты психанул.

– А ты меня, значит, не боишься?

– Мне ты ничего не сделаешь.

– Какая уверенность… – качаю головой. – А если сделаю?

– Не-а. Не будет такого.

– Ты сама все время твердишь, что я псих, Аня. И это правда. Что если я сейчас заеду в укромное место и трахну тебя? И вдобавок сниму все это на телефон. Что тогда?

Аня опускает подбородок, напрягая плечи. Знаю, что ей больно, но это необходимо. Пусть борется, пусть переломит в себе эти чувства. Я могу защитить ее от кого угодно, передушить всех придурков в округе, но рядом всегда останется один. Самый опасный. Не хочу видеть в ней мать. Если я когда-нибудь стану таким, как отчим, Аня не должна превратиться в безвольную дуру. Прежде чем решиться на то, что я задумал, нужно убедиться, что она сможет выйти из игры в любой момент. Даже если я буду против.

– Тогда я… – тихо отвечает малышка. – Пойду в полицию и упрячу тебя далеко и надолго, но сначала найду того, кто хорошенько начистит тебе морду. Поверь, желающие найдутся.

– Неплохо… – довольно киваю, сосредотачиваясь на дороге.

– Я ответила на твой вопрос. Будь добр…

– Тебе это не нужно, – отрезаю я.

– Конечно! Только ты имеешь право ковыряться в чужой жизни. Знаешь, я не голодна. Вот совсем.

– Это мой старый знакомый, Аня. Мы не очень ладим.

– Скажи мне то, чего я не знаю.

– Только если ты пригласишь меня на кофе…

– Мы можем его купить.

– Я соскучился по своей кофемашине.

– Только по ней?

– Еще по большой кровати и горячему душу.

– Где ты остановился?

– Сколько у тебя вопросов.

– И ты не ответил еще ни на один, – вздыхает Аня.

– Как-то атмосфера не располагает.

– Хорошо, Никита. Но кровать и душ я тебе не отдам. Только кофе, – строго заявляет малышка.

– Конечно. Мы же друзья, – произношу это и уже не могу сдержать широкой улыбки.

Конечно, друзья. До первого поцелуя…

Никита хозяйничает на кухне, а я сижу за столом, подперев щеки кулаками и смотрю в пустоту. После утреннего забега по супермаркету, сил почти не осталось, но выгонять Никиту и идти спать совсем не хочется. У нас ведь был уговор, и я хочу знать ответы. Хотя бы часть. Конечно, его загадочность привлекает, но мне уже не нужен этот крючок. Давно не нужен.

– Так и будешь молчать? – спрашиваю я, подавляя зевоту.

– У тебя тут чище, чем у меня. Только цветы лишние.

Вздыхаю, опуская голову на сложенные руки. Что еще от него можно было ожидать? Все приходится клещами вытаскивать.

– Где ты остановился?

Никита ставит две чашки ароматного горячего кофе на стол и щелкает меня по носу: