Искра соблазна - Джо Беверли

Затем он представил своих спутников.

Она оказалась права насчет Френсиса, а блондин оказался сэром Стивеном Боллом, членом правительства. Повесы, наконец-то сбылась ее мечта познакомиться с ними! Но реакция Дэра на ее платье взволновала ее намного больше.

Моряки были обрадованы ничуть не меньше ее. Сын графа, виконт и влиятельный политик!

Мара тем временем разглядывала жен повес. Леди Болл была настоящей красавицей с роскошными темными локонами и сверкающими глазами.

Леди Миддлторп не была красавицей в том же смысле слова, но была довольно заметной личностью. Кремовая кожа, густые ресницы и темно-рыжие кудри производили впечатление, которое Мара могла описать только как знойное.

Разумеется, капитаны были возбуждены этим зрелищем, а капитан Скилли не смог бы поднять риф-топсель, даже если от этого зависела его жизнь.

Леди Болл повернулась к Маре и сказала:

– Мы с Сереной планируем отправиться в субботу на небольшую экскурсию. Недавно узнали о потрясающем магазине восточных шелков на границе благопристойного Лондона и намереваемся его отыскать.

– С сопровождением, – твердо сказал лорд Миддлторп.

– Разумеется, дорогой, – улыбнулась леди Миддлторп. – Ты же знаешь, я не люблю рисковать.

– В отличие от Мары, – вставил Дэр. Мара вспыхнула и посмотрела на него Он добавил, увидев ее недовольный взгляд:

– Всем известно, что Сент-Брайды с дьявольскими волосами рождены дикими.

Лорд Миддлторп рассмеялся.

– Это уж точно! Как вспомнишь, что, бывало, вытворял Саймон! От него только и можно было ожидать, что он поедет и начнет войну в Канаде.

– Но он ее не начинал, – возразила Мара.

– Меня вам не убедить. Я точно знаю, что он участвовал в набегах с какой-то группой, которая называет себя Зеленые Тигры.

– У него не было выбора, ему пришлось защищать британскую территорию от нападений, – объяснила Мара.

– Но стоило ему вернуться в Англию, как началось массовое восстание в Спа-Филдс.

Было ясно, что лорд Миддлторп просто дразнит ее, и Мара почувствовала себя так, словно они были закадычными друзьями.

– Саймон не имеет к этому никакого отношения, – заявила она. – Все эти беспокойства связаны с безработицей и хлебными законами, которые лежат на совести членов вашего правительства. – Но она тут же прикрыла рот рукой. – Не могу поверить. Я заговорила о политике!

Все рассмеялись, включая Дэра, который в этот момент стал так похож на себя старого. Вот таким он и должен быть – смеющимся с друзьями.

Их взгляды встретились, и они долго не сводили друг с друга глаз. Мара знала, что в этот момент в ее глазах была видна ее душа. Но Дэр повернулся, чтобы сказать что-то леди Болл, а потом раздался звонок, оповещающий о начале второго акта.

Мара быстро разузнала подробности экспедиции по поиску магазина с шелками и вернулась в свою ложу, жалея, что не может пойти вместе с Дэром.

Но захотел бы он этого? Она боялась, что ее взгляд был слишком эмоциональным и откровенным и что Дэр намеренно отвернулся от нее.

Она села на свое место, стараясь побороть слезы. Она много лет флиртовала, но ей еще никогда не приходилось скрывать свои чувства. Раньше это не имело никакого значения.

Боже! Неужели она ставила Дэра в неловкое положение так же, как Баркстед ее? Эта мысль повергла ее в ужас. Она приняла решение не замечать Дэра на протяжении всего остального вечера.

Во время следующего антракта она выразила желание посмотреть дрессированных собачек. А во время третьего и последнего Элла пожелала послушать какой-то нравоучительный монолог, но для Мары это было слишком. Братья Скилли настояли на том, чтобы сопроводить ее, но всю дорогу разговаривали друг с другом через ее голову, а единственные люди, которых они встретили, были Макены и сухой и чопорный преподобный Форбс.

Мара увидела Дэра вдалеке, но решила придерживаться своего первоначального намерения. Она не переставала молиться, чтобы он сам подошел к ней. Но он не подошел, хотя она видела, что он ее заметил.

Когда прозвенел звонок, она вернулась к ложе в подавленном настроении и остановилась у двери, чтобы взять себя в руки.

– Пожалуйста, джентльмены, не ждите меня.

Это была одна из тех просьб дамы, которую мужчины выполняют, не задавая лишних вопросов. Они зашли в ложу, а Мара осталась у двери, теребя перчатку. Для Дэра она ничто более, как досадная помеха. Это было непереносимо.

Она заставила себя улыбнуться и уже повернулась к открытой двери ложи, когда к ней подошел служитель театра.

– Леди Мара Сент-Брайд? – спросил он, протягивая сложенный листок бумаги.

Мара удивилась, но записку взяла. Это был тонкий жесткий сверток, на котором было написано только ее имя. Оркестр заиграл качало последнего акта, так что она спрятала конверт в руке и заняла свое место.

Это от Дэра?

Ей не терпелось поскорее посмотреть, что внутри, и как только действие началось, тихонько развернула сверток. К счастью, в ложе была небольшая лампа.

В чистый листок бумаги были завернуты театральная программка и игральная карта – дама червей.

Название пьесы, «Выбор леди», было обведено. На полях отправитель написал: «Да будет вашим выбором прощение, моя королева».

Простить что? От кого это? Уж точно не от Дэра.

Внезапно у нее зародилось подозрение, и она взглянула в партер. Майор Баркстед опять смотрел на нее, пытаясь поймать ее взгляд.

Она покачала головой, нахмурившись. Он сложил руки в молитве. Надоедливый фигляр!

Она старалась не смотреть в сторону Баркстеда, пока пьеса наконец не закончилась и они не поднялись, чтобы уходить. Только тогда она взглянула вниз, чтобы понять, что он замышляет. Слава Богу, его место было пусто, а люди в партере шли к выходам. Она избавилась от него!

Каким же ужасным оказался этот вечер!

Но стало еще хуже. Когда они наконец спустились с лестницы, к ним подошел майор Баркстед:

– Сэр Джордж, леди Верни, леди Мара, великолепная пьеса, не правда ли?

Маре хотелось прирезать его на месте.

На обратном пути, в карете Мара не выдержала:

– Прошу прощения, если это доставит вам неудобства, Джордж, Элла, но я должна просить, чтобы мне больше не было необходимости встречаться с лордом Баркстедом.

– Боже, но почему? – воскликнул Джордж. – Он отличный парень.

– У него развилась ко мне сумасшедшая страсть, и он никак не хочет успокоиться. Он сегодня весь вечер глазел на меня самым неприличным образом.