Времена не выбирают - Пола Хейтон

Пробудившись от беспокойного сна, Джил чувствовала себя еще хуже, чем накануне. Пришло сознание того, что она поступила по отношению к Максу грубо и бестактно, и ничего не остается, как, смирив свою гордость, принести ему извинения. Да и не хотела она вовсе, чтобы он уезжал. Но, может быть, она опоздала, и его уже нет в мастерской?

Джил торопливо соскочила с постели и стала натягивать старые джинсы. Больше никаких соблазнительных платьев! Если он и останется, в их отношениях не должно быть и намека на флирт. Нельзя заходить слишком далеко с таким мужчиной, как Макс Горинг, если не хочешь потом умереть от тоски.

Плеснув в лицо холодной воды, почистив зубы, причесавшись и забрав волосы назад, правда, на этот раз с помощью заколки, девушка побежала к маленькому домику в дальнем конце сада.

Там было тихо, никаких признаков жизни. Джил взглянула на часы — всего восемь. Не мог он покинуть мастерскую в такую рань. Да и каким образом? Она услышала бы, если бы к дому подъехала машина, а пешком с тяжелым чемоданом он до поселка не дойдет.

Чем ближе девушка подходила к домику, тем медленнее становился ее шаг. Что она скажет Максу? Разговор предстоит не из легких. Сколько еще горьких пилюль ей предстоит проглотить? Как при этом сохранить хотя бы видимость достоинства? Наверное, она действовала слишком круто. Нужно остановиться и подумать.

Джил уже решила вернуться, когда неожиданно распахнулась дверь, и на пороге появился Макс. Он молча, слегка прищурившись, смотрел на нее, давая понять всем своим видом, что первой должна заговорить она.

— Макс, могу я поговорить с вами?

Он тут же отступил, приглашая даму в дом, и произнес с нейтральной вежливостью:

— Будьте моей гостьей.

Первое, что она заметила, когда вошла, были раскрытый чемодан и вещи Макса, лежащие рядом. Он действительно был человеком слова. Прежде чем начать обещанный разговор, девушка несколько секунд тупо смотрела на приметы его скорого отъезда, а затем, собравшись с духом, твердо заявила:

— Я передумала. Вы можете остаться. Если, конечно, хотите.

— Да? С чего вдруг?

— Ну, ведь у нас было соглашение, — невразумительно пробормотала Джил.

— Подумать только, — сухо прокомментировал Горинг, — какое великодушие! Как я могу отказаться?!

И, видимо, считая разговор законченным, вернулся к занятию, от которого его оторвал ее визит, — укладке вещей в чемодан.

— Ну, что же, как хотите. Мне и вправду все равно, уедете вы или останетесь. Но помните, я говорила, что вы можете жить здесь, пока не починят вашу машину, и пока вы окончательно не выздоровеете. Я не хочу нарушать слово.

Горинг приостановил сборы. Какое-то время он молча, внимательно разглядывал рубашку, которую держал в руках, собираясь положить в чемодан, затем, наверное передумав, отложил ее в сторону и повернулся к хозяйке.

— Хорошо, — тихо сказал он. — Вам не придется нарушать слово. Я остаюсь. До тех пор пока не найду способ отсюда выбраться.

Джил не очень понравилось, в какую форму он облек слова. Получалось, что, оставаясь ее гостем, Макс делал ей одолжение. Но у нее не было желания спорить. Дело, ради которого она пришла сюда, было сделано. Теперь пора красиво уйти.

— Рада, что все улажено. Хотелось бы, чтобы мы относились друг к другу как это было до… — она вскинула подбородок, посмотрела ему прямо в глаза и решительно закончила, — до прошлого вечера.

— Насчет этого можете не беспокоиться, — заверил Макс и улыбнулся. — Обжегшись на молоке, дуешь и на воду, так, знаете ли, говорят.

— Значит, по этому вопросу мы достигли полного взаимопонимания, — поставила точку Джил и с высоко поднятой головой вышла из домика.

Вот так, говорила она себе по дороге к коттеджу. Ты прекрасно выдержала экзамен. Ясно дала ему понять, что он может остаться только на определенных условиях. Но вскоре радость ее померкла. Чего она, собственно, добивалась? И не слишком ли охотно он согласился на ее условия?

Несколько дней лил дождь, мелкий моросящий, и Джил не покидала своего жилища. Со станции наблюдения ей сообщили, что в пределах видимости появилась популяция дельфинов; вскоре они приблизятся к побережью. К этому времени она должна закончить всю бумажную работу.

Дождь помогал ей и в другом, более личном: у нее было меньше шансов встретиться с Максом. К ней он не заходил, под окнами ее дома не появлялся. Если раньше он мог заскочить, чтобы позвонить, то теперь, по всей видимости, пользовался параллельным аппаратом, установленным в мастерской. Впрочем, это не ее дело. Он сам решит свои проблемы, в том числе проблему отъезда.

Временами Джил горько жалела о том, что им не суждено снова стать друзьями. Она тосковала по его обществу. Даже в ярости Макс оставался чертовски привлекательным. Ее тянуло к нему, он вызывал в ней интерес. Словно свежий ветер ворвался Макс Горинг в унылое однообразие ее жизни. Одно удерживало ее от того, чтобы пойти на контакт с ним: Джил знала, что после того поцелуя отношения между ними не могут быть просто дружескими. Они перешли границу, за которой уже нет места легкости и простоте общения.

Огромными волевыми усилиями девушка сосредоточивала внимание на работе, но не думать о Горинге не могла. Скоро он уедет. Пора ей обрести прежнее равновесие, смириться с жизнью, которую вела до него и которая будет ее уделом в дальнейшем. Сейчас она кажется ей тусклой и неинтересной, и все же это ее жизнь, и, в сущности, она вполне устраивала Джил, пока на горизонте не появился Он.

К исходу третьего дня дождь перестал. Из-за тонкой завесы облаков появилось солнце. К этому времени Джил до тошноты надоела жизнь взаперти. Еще немного, и она начинает играть сама с собой в слова. Душа истосковалась по общению. Работа над докладом была практически завершена, и девушка могла гордиться собой, она заслуживала хотя бы маленькой награды.

Бережно сложив в стопку листы — плод многодневных трудов, — Джил пошла звонить Бекки. Подняв трубку, она услышала мужской голос: Макс говорил по телефону из мастерской. Она хотела отключиться, но, услышав, звонкий женский смех и нежный чувственный голос, помедлила.

— Дорогой, — говорила дама, — мы ждем тебя уже целую вечность!

— Виноват, Вирджиния, но что я мог сделать если на мою машину свалилось дерево? Сама подумай. Лучше посочувствуй мне, бедняге. Торчу в этом захолустье уже бог знает сколько времени и помираю от скуки: смотрю на океан да нянчусь со своими ребрами, тогда как ты развлекаешься вовсю, наслаждаешься жизнью. Не волнуйся, как только починят машину, я стрелой прилечу.

Джил покраснела до корней волос. Тихо, осторожно, словно боясь быть застигнутой врасплох, она опустила трубку на рычаг. Вирджиния! Голос женщины звучал так раскованно, так уверенно. Должно быть, она хороша собой и прекрасно знает себе цену. И говорили они как очень близкие люди.

Добрых пять минут Джил не решалась вновь поднять трубку, но на этот раз услышала лишь долгий гудок и набрала номер соседки.