Песня Темного кристалла. Книга вторая - Кори Годби

Найя и Гурджин вели себя тихо, но когда зашел разговор о том, кто быстрее наловит ужин, между ними проснулось былое соперничество. Их затянувшаяся угрюмость из-за Огры и последующей стычки с Таврой быстро испарилась, стоило им разойтись в противоположных направлениях: Найя с бола в руке, а Гурджин – с копьем.

Кайлан отложил свитки и посмотрел на книгу, желая, чтобы на этот раз она поддалась расшифровке. Ему приходилось верить, что где-то на ее страницах скрыто то, чем они могли бы воспользоваться. Что-то, что придало бы походу к Огре значение в великой песне всего сущего. Пытаясь вернуть себе надежду, он взял книгу в руки и снова открыл ее.

– Удалось что-нибудь найти? Я еще никогда не видела столь усердно читающего гельфлинга даже среди тех, кто умеет читать.

Позади него стояла Тавра, натягивая веревку для сушки белья.

– Возможно, я никогда не стану воином, подобно остальным из моего клана, но я сумел приобрести кое-какие другие навыки. – Разложив книгу на коленях, он наблюдал, как вапра искусно и умело подвязывает веревку ко второму дереву. Она быстро завязала узел, который не походил на узел, однако, судя по плетению, Кайлан понял, что завязанная ею веревка останется туго натянутой даже в бурю.

– Я не знал, что ты так ловко управляешься с узлами, – сказал он как можно дружелюбнее в надежде на то, что серебристая воительница чуть потеплеет к нему. – Говорят, клан Сифа не имеет равных в плетении и завязывании морских узлов, но, по-моему, у них есть конкуренция!

Попытка была слабой, и Кайлан это понимал. Тавра ответила коротко:

– У меня много талантов.

Затем расстегнула свой плащ, перебросила его через руку и без дальнейших объяснений ушла в лес.

В полном одиночестве Кайлан читал, пока солнца опускались в ночь. Темы в книге располагались хаотично, без какой-либо последовательности. В одной записи говорилось о недавнем пиршестве в деревне, а в другой вдруг красочно описывалась анатомия сурикрыла с рисунками, изображающими все кости, мышцы и строение пера.

На следующей странице Кайлан задержал внимание. Это была очередная дневниковая запись, но на этот раз оставленная на языке гельфлингов, а не на одном из других языков, которых немало оказалось в книге. Примечательно, что в этой записи наконец-то упоминалось имя, и Кайлан жадно прочитал написанное:

Сегодня матушка забыла мое имя.

Я ей напомнил: «Ронип. Ронип, матушка!»

Я кричал: «Ты дала мне это имя!

Как ты могла забыть его?»

Она одержима небесами. Небесами и осколками, погребенными глубоко под землей. Она не согласна, что ни то, что вверху, ни то, что внизу, не исцелит эту болезнь. Антидотом можем быть лишь мы, которые часть Тра; и чтобы исцелить наш мир, мы должны очистить его от вторженцев, захвативших наше сердце в плен.

– Ронип, – прошептал Кайлан, положив руку на страницу, будто бы с ней можно было сновидеться. – Приятно познакомиться.

Он потерял счет перевернутым страницам. Некоторые разделы читал от начала до конца, а иногда перепрыгивал туда-сюда. Поначалу он закладывал между некоторыми страницами листья, но когда книга разбухла от большого количества закладок, понял, что однажды, чтобы впитать все, что в ней написано, ему придется попросту прочесть ее от корки до корки.

«Песня Сердца Тра может звучать через воздухоносную кость крыла птицы-колокол».

Он настолько погрузился в книгу, что на некоторое время забыл, зачем ее читает. Когда Кайлан прочел абзац вслух, в уме у него прояснилось. Как будто он все это время слушал, что ему говорит книга, но вполуха, а теперь она обратилась к нему по имени.

Прочти это, говорила она ему. Эти страницы предназначены тебе.

На странице была изображена фирка, популярная среди гельфлингов разветвленная флейта, только эта фирка была другой. В записанной рядом рифмованной песне объяснялось почему: «Эту фирку изготовил Джир, сказитель песен, и сделал ее из вильчатой кости крыла птицы-колокол». В песне говорилось о том, как легендарный путешественник играл на ней глубоко в горах – в пещерах Грота. Когда его песня эхом проносилась по бесконечным пещерам, слова всех известных ему песен снооттисками записывались на стенах пещер. Так, говорилось в книге, гельфлинги гроттаны сохранили песни и другие предания народа гельфлингов.

Кайлан не знал, чему верить. Это казалось невозможным. Процесс создания снооттисков был медленным и кропотливым, а птицы-колокол были существами фантастическими, поскольку давным-давно вымерли. И даже Джир жил очень давно – настолько давно, что его фирка наверняка рассыпалась от времени. Рассказанная в песне история, казалось, всего лишь романтизирует изобретение письменности… и все же душа Кайлана заволновалась, как будто знала, что эта история реальнее простого мифа.

Если это настоящая фирка, способная создавать снооттиски силой своей песни… Он переживал, что зря обнадеживается, но Найя доверила ему найти хоть что-нибудь, а он не хотел ее подводить. Достаточно, что он решился рассказать ей.

Найя и Гурджин вернулись, когда стемнело. Они принесли одинаковую дичь и наловленную в озере рыбу. Кайлан читал, слушая, как они сравнивали размер наловленной рыбы и спорили, что важнее – длина или вес. В конце концов победил голод, и они сосредоточились на приготовлении пищи: Найя очищала рыбу от чешуи и потрошила, а Гурджин мастерил шампуры. Когда они не состязались, они идеально работали вместе, и вскоре воздух наполнился запахом поджаренной рыбы. Кайлан закрыл загадочную книгу.

– Где Тавра? – поинтересовалась Найя, шевеля костер. Вапра еще не вернулась, так что они приступили к еде, не дожидаясь ее, а Гурджин убрал ее рыбу с огня, чтобы не подгорела.

– Наверное, купается в озере. Ее давно нет… Найя, хочу показать тебе кое-что. Думаю, в этом есть идея, как нам разослать весть.

Найя заглянула Кайлану через плечо и указала на рисунок разветвленного инструмента. Подошел Гурджин, теперь они втроем смотрели на раскрытые страницы.

– Это фирка? – спросил он.

– Да. С ее помощью в пещерах Грота создавались сразу сотни снооттисков. Для этого сказитель песен Джир просто играл на своей фирке. Музыка разносилась эхом по пещерам и, соприкасаясь с камнем, оставляла снооттиски слов.

– Это песня или правда? – спросила Найя. – Если это правда… Кайлан, мог бы ты такой штукой написать наше предупреждение о скексисах? Нам не пришлось бы записывать по одному сообщению, и мы могли бы записать сразу много. Так много, что скексисы не смогли бы всех остановить.

– Я знаю. В книге сказано, что эту фирку оставили храниться у гроттанов в их пещерах. Если верить карте, то это недалеко отсюда, и я подумал, что мы могли бы…

– Гроттаны гельфлинги? – спросил Гурджин. – Они до сих пор существуют?

Это был хороший вопрос, на который у Кайлана не было ответа. Клан гроттанов был почти мифическим, они жили еще более уединенно, чем дренчены. Вот только Кайлан знал, что клан Найи действительно существует, и даже знал, где он обитает, поэтому, когда они познакомились, не удивился ее существованию. А гроттаны были подобны ночным теням. Если хоть кто-то из них до сих пор существует, то на протяжении многих трайнов они явно не были заинтересованы в том, чтобы их увидели или услышали другие гельфлинги.