Марафон страсти с шафером - Карен Бут

О! За все эти годы они с Логаном никогда – никогда! – не говорили о первом расставании.

– Не хочу ворошить прошлое, – продолжал он, – но мне было тогда больно.

– Мы были детьми, неужели для тебя это имело такое значение?

На его лице возникло недоумение и разочарование.

– Не знаю, Джулз. Мы ведь любили друг друга – а для тебя это было не важно?

– Конечно, важно. – Она опустила глаза, глядя на сложенные на коленях руки. – Но я думала, что расставание неизбежно. Ты собирался в университет, тебя ожидали блестящая карьера бейсболиста и сотни фанаток, а я не была уверена, что смогу это пережить.

Логан пожал плечами:

– Ты права. Может, нам и не удалось бы ничего сохранить, но ты не можешь отрицать, что именно тогда все плохое и началось.

Оба замолчали. Джулия не находила слов, пораженная тем, как глубоко она ранила Логана. Будет ли когда-нибудь между ними все хорошо? Как вообще работают законы любви?

– Хочу тебе сказать: ты никогда не был для меня «проектом». Я никогда, никогда не думала так о тебе. Ни тогда, когда нам было по семнадцать, ни три месяца назад. Поверь мне. Я просто хотела тебе помочь.

«Потому что люблю тебя», – чуть было не добавила она, но вовремя сдержалась, помня, что ее признание останется без ответа, а что может быть печальнее.

Логан кивнул, но как-то неуверенно:

– Хорошо. Приятно это слышать.

– Знаешь, и впрямь сложно угадать, как бы все сложилось между нами в тот раз, давно. Но этим летом… Что, если бы мы остались вместе? Только подумай – мы бы не сидели сейчас в машине, думая, что делать дальше.

– Мне жаль, что я неправильно все понял тогда, – произнес Логан. – Жаль, что я ранил твои чувства. Но ты пойми, для меня это тоже было тяжело. Я очень скучал по тебе все лето.

– Да? – Джулия подняла на него глаза – удивительно, как одно предложение вмиг изменило ее чувства. – Так почему ты не позвонил? Мы бы поговорили.

– Могу задать тебе тот же вопрос. Когда ты обнаружила, что беременна и я, возможно, отец, почему промолчала?

– Да, я понимаю теперь.

– И что будем делать?

– Я не знаю, – наконец ответила она. – Не знаю, что и думать.

– Ну ладно. Позволь задать тебе вопрос. Чего ты хочешь от меня? И давай не будем иметь в виду ребенка.

Сложный вопрос. Но если он хочет знать… Остается одно – рассказать о своих чувствах после расставания.

– Я хочу, чтобы ты меня любил.

Все равно что сказать: «Я хочу луну».

– Я всегда буду любить тебя, Джулз. Всегда. И знаешь, мне хочется того же от тебя – чтобы ты нашла способ полюбить меня по-настоящему, раз и навсегда. Я знаю, что причинил тебе боль, но и ты мне не позвонила, узнав о будущем ребенке. Разве это любовь?

Джулия почувствовала себя опустошенной. Все лето она проклинала Логана, целый месяц переживала о том, как сказать ему правду, а последние два дня так просто считала его полным эгоистом. И вдруг увидела ситуацию с другой стороны. При этом раскладе в эгоизме можно было обвинить только ее саму.

– Ты прав. Прости меня. Я вела себя неправильно. И что теперь?

– Поцелуемся и помиримся?

– Да, думаю, пора друг друга простить. У нас и так много проблем.

– Ладно, я тебя прощаю. Но я бы сказал по-другому. Сначала мы миримся, а потом целуемся.

Джулия опустила голову, бросив на Логана укоризненный взгляд.

– Да ты подумай – мы оба пытаемся разобраться в своих чувствах, а ты же знаешь, каким образом это сделать лучше всего. И почему ты такая упрямая? Каждый раз, целуя тебя, я точно пробиваюсь сквозь броню.

– Не такая уж я и упрямая.

– И потому споришь со мной, да?

Прежде чем Джулия успела ответить, Логан обнял ее и поцеловал в губы. Она хотела поколебаться несколько секунд, но быстро сдалась, почувствовав знакомое трепетание в теле, и, прижавшись к нему, ощутила, что он с готовностью ответил.

Джулия отстранилась, но Логан и не подумал отодвинуться.

– Логан, мы не можем. Ты опять меня запутаешь, и мы опоздаем.

Он вздохнул:

– Ну да, конечно. Не дай бог расстроить невесту.

Открыв дверь «Бутика невесты», Джулия услышала самую неподходящую музыку для настоящего момента – электронную версию песни «Вот идет невеста».

Женщина за высокой стойкой у входа подняла глаза и ахнула.

– Ваша сестра говорила, что вы придете. – Выбежав из-за рабочего места, она протянула руку: – Меня зовут Тиффани, я управляющий. Я, конечно, очень старалась, но, похоже, скрыть волнение не получится: не могу поверить, что вижу вас в нашем маленьком магазинчике.

Джулия улыбнулась и кивнула:

– Ваш магазинчик просто чудо.

Глаза ее обежали длинные ряды белоснежных платьев. Сложно представить, что когда-нибудь и она окажется на месте невесты и будет выбирать наряд. Для этого нужно не просто найти нормального парня, но и завязать с ним долгие отношения – а как показывает практика, это пока ей не удается. В центре маленького зальчика перед пьедесталом, окруженным зеркалами, в белом вычурном кресле сидел отец. Он помахал дочери. Джулия плюхнулась на маленький диванчик, не в силах перестать думать о разговоре с Логаном. Он спросил ее о том, как она себя чувствует, но сам не очень-то поделился своими мыслями, вспомнил лишь о разрыве. Похоже, их последний поцелуй лишь усложнил ситуацию.

– Ваша мама в примерочной с Трейси и портнихой, они скоро выйдут. Могу я вам предложить чего-нибудь выпить? – спросила Тиффани. – Шампанское?

– Воды, если можно.

– Сейчас. Вы, конечно, помните мисс Салли с первой примерки. Она принесет ваше платье, как только закончит с Трейси.

И тут из-за зеркал выплыла Трейси в платье с корсетом и пышной белой юбкой, которой позавидовала бы любая сказочная принцесса. Зрелище это тут же вызвало слезы у Джулии – она любила сестру до глубины души, несмотря на то что та порой была еще той занозой. Мать рядом тоже была готова разрыдаться: поднеся руку ко рту, она качала головой, не веря своим глазам. Джулия встала и подошла к сестре:

– Ты самая красивая невеста из всех, что я видела в своей жизни.

Сияющая Трейси вертелась перед зеркалом, оправляя юбку. Улыбаясь, она посмотрела на Джулию:

– Большое спасибо. Не могу поверить, что это происходит – хоть что-то получилось как нужно. С момента твоего приезда я была просто уверена, что свадьба превратится в фарс.

– Не думаю, что нужно что-то еще менять, – поспешно сказала мать, чтобы сменить тему. – Платье чудесно.