Начало игры - Алексей Ильин

— Идем, милая, — мягко сказала леди, наклоняясь к Айе. — Я — врач, я тебя осмотрю.

Алиса, потерев кончик носа, изрекла:

— Её надо одеть.

— Безусловно, — кивнула женщина. — Но сначала необходимо проверить рану.

И она, поддерживая Айю под локоть, повела ее прочь из зала. Остальные ряженые особы потянулись следом, захватив несколько банок с горящими фитильками.

Девушка шла и незаметно косилась на свою спутницу. Горделивая осанка, породистое лицо, аккуратная прическа и платье старинного фасона смотрятся так органично… Кто она?

Странная женщина привела гостью назад в маленькую комнатку со спальниками.

— Приляг, — леди указала на спальник. — Меня зовут доктор Микаэла Куин — доктор Майк, если тебе это интересно.

Пациентка послушно опустилась на лежанку, чувствуя себя одновременно посетительницей сумасшедшего дома и путешественницей во времени.

— Доктор Куин? — спросила зачем-то девушка. — Как в сериале?

Собеседница посмотрела на нее с мягкой улыбкой.

— Какие уж тут сериалы, милая, — вздохнула она, с элегантной непринужденностью опускаясь рядом и расправляя юбки. — Реальность. А она, к сожалению, тем и плоха, что, как кино, ее не отмотаешь. Ты лежи, не нервничай. Я хоть и женщина, но лечить умею.

Она ловко сняла перевязочный пакет, осмотрела рану и повернулась к девушке в цыганском наряде:

— Эсмеральда, принеси мой саквояж, будь так добра.

Цыганка, перебиравшая смуглыми пальцами ожерелье из монет, вздохнула и вышла. А молодая особа в наряде индианки, что с каменным лицом стояла рядом, сказала равнодушно:

— Лучше всего — травами лечить. Травами. Или грибами.

Доктор Майк улыбнулась:

— Траву мы сейчас вряд ли найдем, а вот регенерирующий спрей у нас есть.

Айя зажмурилась и подумала, что, наверное, все-таки спятила. Или под наркотиком. А, может, правда? Тот священник говорил про транквилизаторы. Если ей вкололи нечто подобное, могут ведь быть галлюцинации?

Тем временем Эсмеральда вернулась и поставила рядом с леди Куин старинный саквояж — продолговатую сумку с небольшой ручкой и допотопной застежкой-хлястиком. Женщина-врач поблагодарила за услугу сдержанным кивком и погрузилась в недра переноски.

— Микаэла, она напугана, — мягко сказала Алиса, которая куда-то выходила, а теперь вернулась с ворохом одежды. — Меняй повязку и отстань от девчонки. Пусть дух переведет.

Алиса бросила вещи на соседний спальник и уселась, вытянув ноги в полосатых чулках. Куин тем временем неторопливо и тщательно обработала рану спреем, подула, дождалась высыхания, приклеила новый стерильный пакет и поднялась.

— Леди, прошу вас, — кивнула она молчаливым Эсмеральде и Индианке на выход. — Девушке нужен покой.

Доктор Майк пропустила молчаливых спутниц вперед, но перед тем, как выйти следом, повернулась к пациентке и одарила ее на прощание ободряющей улыбкой. Пышные юбки прошуршали по полу.

— Покахонтас мало говорит, — сказала спокойно Алиса. — Индейцы очень немногословные. Ей, видимо, стало тебя жалко, раз она сказала про грибы и травы. А Эсмеральда вообще неболтлива. Или поёт и пляшет, или ругается.

Девушка встала, подошла к Айе и поглядела с сочувствием:

— Тебя Мать Тереза приволок. Нашел в старом доме и притащил. Он вечно всех жалеет. Особенно девчонок. Я принесла кое-какую одежду. Примерь.

На удивление, Алиса сейчас казалась вполне разумным человеком. Айя медленно поднялась и подошла к вороху шмоток. Там даже белье отыскалось. Правда, великоватое, но зато чистое. А еще штаны цвета хаки с карманами, футболка, толстовка, куртка, вязаная шапка. Девушка медленно одевалась. Алиса сидела на спальнике и смотрела снизу вверх.

— Боишься? — спросила она с пониманием.

Айя кивнула.

— Зря, — сказала Алиса. — Чего бояться-то? Вылечили, одежду вот дали. Все ж хорошо.

Это прозвучало донельзя отрезвляюще.

— А штаны-то почти в пору, хоть ты и дылда, — удивилась тем временем Алиса и поднялась на ноги. Развернула девушку к себе, спросила безо всякого перехода: — Звать как?

— Айя Геллан.

— Значит так, Айя Геллан, — сказала Алиса. — Бояться не стоит. Но и глупости делать тоже. Одни глупости, знаешь ли, влекут за собой другие. А нам ведь этого не надо?

— Не надо, — согласилась собеседница и вдруг спросила: — Это ты была недавно там, за стеной? — она кивнула на соседнюю комнатушку и лишь после этого сообразила, что ляпнула малость не то. Просто голос показался знакомым.

Алиса не обиделась, пожала плечами и легко ответила:

— Я. А ты, значит, давно проснулась?

— Нет, — помотала девушка головой.

— Учти, — сказала Алиса. — Мы — не самое плохое, что может произойти в жизни. Совсем не самое плохое. Даже, скорее, очень хорошее. Поняла?

Айя кивнула.

— Ты умеешь быть благодарной? — тотчас последовал вопрос.

— Не знаю… — честно ответила девушка. — Я постараюсь.

Алиса вызывала у нее противоречивые чувства. С одной стороны — доверие, с другой — опаску. Может быть, потому, что она то вдруг казалась совершенно нормальной, то вдруг безнадежно сумасшедшей?

— Там… сказали, что я… подарок… — решилась произнести Айя.

Собеседница плюхнулась обратно на спальник:

— Подарок? Кому?

Девушка опустилась на соседнюю лежку и сказала, показывая глазами на дверной проем:

— Ему…

У Алисы во взгляде мелькнуло что-то похожее на гнев.

— Ты вещь? Или шлюха? — спросила она с внезапной злостью.

Айя растерялась от столь резкой смены настроения:

— Нет… — тихо ответила она, боясь неосторожным словом или движением раздуть злость в ярость.

— Значит, хочешь быть подарком? — уточнила странная девушка.

— Тоже нет.

— Ну, так и не будь, — легко заключила Алиса и брыкнулась на спину. — Ты хоть раз видела бармаглота?

Айя ответила с опаской, не пытаясь даже предугадать, какой может быть реакция:

— Нет…

Алиса перекатилась на живот, подперла подбородок ладонями и уставилась на собеседницу:

— А мюмзика?

— Тоже.

Ноги в полосатых чулках болтались туда-сюда:

— Я тебе так скажу. Некоторые вещи лучше не видеть. Совсем. И не знать про них ничего. Потому что с некоторыми знаниями крайне непросто жить. Но бывают и другие знания. Неприятные тоже. Однако знать их надо. Понимаешь?

— Да, — кивнула Айя.